Мадд внезапно вернулся, коснулся рукой до шеи и взглянул на Пола своими свинячьими глазками. — Джонас? — Какого черта вы здесь делаете?

— Я только что разговаривал со своим другом. — Пол остановился, чтобы набрать побольше воздуха, и сообразил, что лучше всего очертя голову броситься вперед. — И я должен сказать. Я возмущен. Да, очень возмущен. Вы не имеете права.

Финни склонил голову на плечо с таким видом, как будто Пол не только пришел голым, но и нес заведомую чушь. Почти невидимый верхний свет превратил стекла его очков в два белых пятна. — Черт побери, что вы такое бормочите?

— Мой друг, Найлз Пенеддин. Он порекомендовал мне эту работу. — Пол опять вдохнул побольше воздуха. — Он сказал, что вы обратились к нему.

Она из бровей Финни поднялась, тонкая, как мушиная лапка. — Он порекомендовал вам эту работу? Вы смеетесь надо мной, мистер Джонас. Он порекомендовал васнам — и это была хорошая рекомендация, потому что мистер Пенеддин, в отличии от вас, происходит из хорошо известной семьи и у него замечательные связи.

Он хорошо знал, что Финни пытается оскорбить его, но не дал себя отвлечь. — Да. Да, это он. Он сказал, что вы связались с ним.

— И?

Мадд привалился своим огромным бедром к столу как слон, чешущий кожу о ствол дерева. — Джонас, я не понимаю, что вас тревожит?

— Я только что говорил с ним. Он был очень озабочен. Он сказал, что, судя по вашим словам, у меня трудности в общении с моей ученицей.

— Он рекомендовал вас нам. Мы хотели убедиться, что не сделали ошибки — кто знает, быть может он просто хотел помочь тому, кого вообще не знает.

— Но какие трудности? — Под с трудом удержался от крика. — Как вы осмелились так говорить? Как вы осмелились позвонить моему другу и сказать ему, что есть что-то… необычное в моем поведении?

Если бы он сам не был таким серьезным, Пол мог бы поклясться, что Финни едва не смеется. — О, и это вывело вас из себя?

— Вы чертовски правы, я вне себя!

Прошло несколько секунд. Пол вспомнил, что говорил все громче и громче, и начал подозревать, что накричал на служащего самого богатого человека в мире.

— Послушайте, Джонас, — наконец сказал Финни, и сейчас на его лице не осталось и следа веселья. — Мы очень серьезно относимся к своим обязанностям — если мистер Жонглер недоволен, он становится очень-очень плохим человеком. И нам кажется, что мы видим… тенденции в ваших взаимоотношениях с вашей ученицей, которые нам не нравятся.

— О каких тенденциях вы говорите? И на чем основаны ваши слова?

Финни не обратил внимания на второй вопрос Пола. — Нам кажется, что между вами и мисс Жонглер возникла… слишком большая эмоциональная близость. Мы этого не одобряем и, уверяю вас, ее отец самым решительным образом не одобрит этого, тоже.

— Я… я не понимаю, о чем вы говорите. — Пол покачал головой, его храбрость начала испаряться. Он чувствовал, что они должны знать о тайной встрече — но больше он не позволит поставить себя в такое положении. Вот это и есть его тенденция — с ним всегда происходит всякая чертовщина! Но если бы они узнали хотя бы кусочек того, что произошло на самом деле — стали бы они звонить Найлзу? Нет, сделали ли бы что-нибудь по-настоящему драконовское…

Пол постарался отыскать сбежавшее возмущение. Ведь он действительно ни в чем не виноват, верно? — Черт побери, это моя работа. И она еще ребенок.

Финни кисло улыбнулся. — Ей пятнадцать лет, Джонас. Совсем не ребенок, в любом смыслеэтого слова.

— В юридическом. В профессиональном. Боже мой, поскольку это касается меня, в моем смысле.

— Не говорите нам о детях, Джонас, — с тяжелой усмешкой сказал Мадд. — О детях мы знаем все.

— На чем строятся ваши предположения? — спросил Пол. — Неужели Ава что-то сказала вам? Она — совсем юная девушка, замкнутая в доме, как какая-нибудь сказочная принцесса. У нее… ну, слегка необычное воображение. Но я никогда…

— Нет, вы нет, — сказал Финни, обрывая его. — Вы определеннонет. Иначе мы бы узнали. И вы бы провели остаток жизни, сожалея о своем поступке. — Он наклонился вперед, и даже положил бледные пальцы на руку Пола, как будто собирался сказать ему важную тайну. — Остаток вашей очень короткой жизни.

— Короткой, но веселой! — сказал Мадд и залился смехом.

Очень странно, но когда дверь офиса закрылась за Полом, Финни присоединился к смеху. Ужасный звук!

Дверь на верхнем этаже открылась, и лифт омыл запах гардений. Мгновением позже, едва он успел сделать несколько шагов в холл, навстречу вылетела Ава и так крепко обняла его, что Полу потребовалось несколько секунд, чтобы освободиться.

— О, дорогой. — Блеск ее чудесных глаз прятал притаившиеся слезы. — Они знают о нас?

— Господи Иисусе, Ава. — Пол быстро повел ее в сад. — Ты сошла с ума? — прошептал он. — Никогда так не делай.

Мелодраматическая печаль на ее лице сменилась каким-то другим, бесконечно более тонким выражением, и было бесконечно больнее смотреть на нее. Она промчалась мимо него и исчезла среди деревьев, которые занимали большую часть верхушки башни. Белые и желтые птицы, как праздничный салют, взмыли в воздух, потревоженные ее безудержным бегом…

Пол очнулся и обнаружил, что его голова лежит на коленях Флоримель, хотя он не сразу понял, где вибрирующая боль, а где колени. Болели все кости, и он зашипел от боли, когда попытался сесть. Флоримель осторожно опустила его обратно на колени. С повязкой вокруг раненых глаза и уха, она выглядела заправским пиратом. Пузырь качался вверх и вниз, добавляя правдоподобности пиратской иллюзии и вызывая приступы головной боли.

— Она… она была такой непостоянной, — сказал он. — Я много забыл, и это неудивительно, потому что она говорила мне о таком, что трудно понять.

— Он бредит, — сказала Флоримель Мартине.

— Нет, нет. Я говорю о Аве, дочке Жонглера. Пока я был без сознания, ко мне вернулась еще одна часть моей памяти. Похожая на сон, но это был не сон. — Он уже собирался рассказать им все то, что вспомнил, но внезапно сообразил, что сейчас не до возвратившихся воспоминаний, какими бы интересными они не были. — Где мы? На реке?

Мартина кивнула. — Прыгаем по волнам. Ни единого признака Уэллса, Близнецов или их насекомых-монстров.

— Да, — сказала Флоримель. — Я и Мартина и Т-четыре-Б, мы все выжили, но ранены, и довольно сильно. Спасибо за вопрос.

— О, прости. — Пол пожал плечами и моргнул. — Кунохара?

Флоримель покачала головой. — Я не верю, что он пережил гибель своего дома. Мы не видели, как что-нибудь появилось на поверхности.

— Пища для рыб, — сказал Т-четыре-Б, не без удовольствия. — Чистая.

— И куда мы плывем? Можно как-то управлять этой штукой? — На самом плыть было достаточно приятно, пузырь стал частью течения, но внутри было тесновато. Однажды он слышал, как описывали полет в дирижабле — очень приятно, потому что летишь вместе с воздухом, а не против него.

— Управлять им? — недовольно проворчала Флоримель. — Оглянись — где ты видишь руль? Или штурвал?

— А что мы можем сделать? — Он наконец сел, оперся спиной о изогнутую стену и аккуратно отсоединился от Флоримель. Все сидели лицом друг к другу, касаясь друг друга ногами на донышке пузыря, под ними текла река, и можно было подумать, что они висят в воздухе. — Просто ждать, пока мы не налетим на песчаную мель или жадную рыбу?

— Или пока мы не достигнем конца реки и пройдем через ворота, — сказала Мартина. — Орландо говорил, что есть много ворот, но большая часть из них уже не действует. Будем надеяться, что если следующим симмир закрыт, мы сможем найти другой. Безопасный.

— И это все, что мы собираемся делать? Ждать и смотреть?

— Ну, можно подумать о том, насколько нам хватит воздуха в пузыре, — заметила Флоримель. — Но ничего хорошего из этого не выйдет.