IV
Лучи
заходящего солнца
озаряют
низкорослые
сосны над мрамором
гробниц.
…Усталый, я сел на обломок гранита,
Снял шляпу… Буддийский монах,
Изможденный старик, еле слышно
Прочел полустертую надпись:
«Один —
Ищет только любви
И не находит
В частых сменах женщин всех рас…
Другой — мечтает о золоте
И избивает рабов
В сырых рудниках далеких северных гор
Или запирается в душных лавках,
Продает и меняет
И думает все купить…
Третий — ищет лишь славы,
Если он честен… Или думает мир поразить
Необычайным и новым,
Как будто бы все не исчерпано в мире до дна!
Люди живут,
Ибо жить надо.
А ты?
Ты мечешься на перепутьях
И, изведав много дорог,
В лучах заходящего солнца
По стертым другими плитам
Вдруг находишь забытый путь
Сюда — под вечные сосны»…
…Когда ветер колышет колокольчики,
В виде древнего лотоса
На крыше храма —
Они издают мелодичный звон.
ДЫМНЫЙ СЛЕД
Да, ты прав. Мы в тумане, мы не знаем, не верим…
Догорают пожары. Искры гаснут. Темно.
Мы привыкли с тобой к ежедневным потерям.
Нам с тобой — все равно!
Наш кошмар неизменен: за уступом — уступы,
Уходящие в сумрак, и по ним мы идем.
Каждый шаг окровавлен. Эти бледные трупы,
Может быть, — чернозем.
«Быть ступенью для многих»… Даже в прежнем, любимом,
Мы не ищем защиты. Искры гаснут. Темно.
Мы с родимых пожарищ, мы пропитаны дымом…
Нам с тобой — все равно!
В КИТАЙСКОМ ПАВИЛЬОНЕ
Полюбил ее бродяга и повеса,
Дом которого — «Земля под небесами»…
Ах, «Колокольчики» — маленькая принцесса
С такими суженными азиатскими глазами!
Принцесса «Колокольчики» — еще совсем ребенок,
Ей не исполнилось четырнадцати весен,
И для нее, как говорит поэт: «Звонок Ветер,
перебирающий струны сосен».
Гадает месяц в воде отражением,
Говорят о счастье храмовой завесы складки:
Для принцессы «Колокольчики» — все полно значеньем
Какой-то жуткой и радостной загадки.
Как ребенка, но страстно и грубо
Принцессу «Колокольчики» берет на колени
И терзает поцелуем губы Марко
Поло — искатель приключений.
Сын расы — новой и полнокровной,
Не дающий, но взять всегда готовый, —
Для него столетья поступью ровной
Не проходят: «День его — день новый»…
Смуглую грудь прикрывает она руками,
Но разве оттолкнуть его — в ее власти?
…И на Марко Поло глядят суженными глазами
Тысячелетья и провалы иной страсти.
ГОБИЙСКИЕ ПЕСКИ
Все это началось не нами,
И людей прошло — тьма тем…
Что делать с мускулистыми руками,
С косматым сердцем — все тем же и не тем?
Пусты проходят в мелкой радости и злобе
Дни наши, пустотой звеня:
Не раз пересек я — свою Гоби,
И гобийский песок изранил меня.
О, пращур мой, с топором кремневым!
Твой зычный голос в веках не смолк,
И во мне — современном и новом, —
Такой же притаился волк.
Хотел бы я любить иначе,
Но любовь жжет первобытным огнем.
И если ты не только зрячий,
Но и сильный — погибнешь в нем.
Прикрывайтесь лживыми словами,
Говорите о том, чего нет.
Но знайте, начался не нами
В песках, — тысячелетний след!
ПРОСТЫЕ СТРОКИ
Я тело в кресло уроню,
Я свет руками заслоню
И буду плакать долго, долго.
О, да, я знаю, получив ответ,
Прочту, подумаю: «Вы правы».
И все ж мне будет даже Ваше «нет»
Дороже «родины и славы».
Так ослепителен, так бел
Цветущий снег акаций… Им усеян
Наш дикий сад. И потому я смел
И, как сказали Вы, «рассеян».
Для тех, кто спит, — нисходит сон
И тишина на крыльях звездной ночи.
Сквозь предрассветный легкий звон
Я слышу: «Дни чем ближе, тем короче».
«Любовь — как ночью вдалеке
Огни судов, мелькнувших ало…»
…Сжав Ваши пальчики в руке,
сказать о ней Вам тихо и устало…
…Дорогу, зной, безумно яркий свет
И звон цепей (Сомненья? Долга?)
И я, и Вы, сказавшая мне «нет»,
Мы — будем помнить долго, долго…
ЗВЕЗДОНОСЕЦ
Парад на экране
Ты живешь и кажешься даже сытым,
У тебя такие же, как у нас были, винтовка и штык,
И не словам, от употребления избитым,
Прервать твой звериный зык.
В странное мы живем время,
И многое суждено нам увидеть наяву.
В тучную землю бросили семя
Проклятые буквы «Гэ-пэ-у».
Одинаково — злодея и праведника венчают
Топор гильотины или пламя на костре…
Воскресенья мертвых чаю И
о Суде думаю на заре.
Но можешь ли ты есть, когда голодают дети?
Когда у них нет ничего, кроме нор?
Ты, обшаривающий клети
В доме собственном, — вор.
Иностранцам для доказательства теоремы
Необходима узость глаз твоих и ширина скул…
Звезды. Коммунистические шлемы.
От солдатских ног — миллионный гул.