Стр. 278. Брюске и Тюрлюпен… — Здесь перечислены имена клоунов и комедийных актеров, мастеров буффонады.
Стр. 282. Анри — французский король Генрих IV (царствовал с 1589 по 1610 г.).
Стр. 283. Второй, что едет вслед, был поскучней… — Имеется в виду французский король Людовик XIII.
Он над дуэлями свой заносил топор. — При Людовике XIII во Франции были запрещены дуэли.
Стр. 284. Дальше, третий… — Людовик XIV, прозванный «Великим».
Стр. 287. В тень мерзкую вдовы Скарроновой уйдя. — Вдова известного французского писателя XVII века Поля Скаррона после смерти мужа стала любовницей короля Людовика XIV.
Стр. 288. Что рассказать о нем, об этом — о четвертом? — Гюго имеет в виду французского короля Людовика XV.
Стр. 294. Вдруг голова всплыла… — Речь идет о короле Людовике XVI, казненном во время революции.
ЛЕГЕНДА ВЕКОВ
Сборник стихотворений и поэм «Легенда веков» состоит из трех серий, последовательно вышедших в свет в 1859, в 1877 и в 1883 годах.
«Легенда веков» показательна в том отношении, что автор интересовался культурой, нравами, обычаями, фольклором народов различных стран. Замысел «Легенды веков» относится к 50-м годам XIX века, то есть к тому времени, когда Гюго всю свою неукротимую энергию посвятил делу борьбы против Наполеона III. Вот почему поэмы этого цикла стали особой формой раскрытия тираноборческих идей, которые были высказаны Гюго в грозных стихах сборника «Возмездие».
Однако было бы совершенно неправильно сводить весь замысел «Легенды веков» к борьбе против нового узурпатора, как в «Возмездии». Тираноборческая тема в «Легенде веков» представляет собою своеобразное поэтическое обобщение исторического опыта народов в их борьбе против тиранов и угнетателей самых различных эпох и стран. «Легенда веков» — это грандиозный по замыслу демократический эпос, в котором история человечества предстает в обычном у Гюго плане — как арена борьбы отвлеченных начал добра и зла, как мартиролог человечества, достигающего в конце концов лучшего будущего, вступающего в мир гармонии и свободы.
Над стихами «Легенды веков», или «Маленькими эпопеями», Гюго работал одновременно с созданием сборника «Возмездие». Обращение к эпическим формам поэзии не было случайным в его творческой биографии. Уже в 20-х годах в сборниках «Оды и баллады», «Восточные мотивы» есть ряд произведений, которые могли бы войти в состав «Легенды веков».
После событий 1851 года эпос приобретает для Гюго особое звучание. Образы эпических героев предстают перед ним теперь как воплощение героического начала в жизни каждого народа, борющегося за свои права.
Легендарным и историческим персонажам, олицетворяющим собою национальную энергию, отстаивавшим некогда честь нации, Гюго противопоставил тех измельчавших, трусливых людей, в образах которых проступают знакомые черты современных Гюго узурпаторов, жестоких угнетателей народа.
Разумеется, не следует сводить все содержание «Легенды веков» к борьбе против тиранов, но тем не менее тираноборческая тема, антимонархическая направленность этого эпического цикла стихов весьма бросаются в глаза.
В «Романсеро Сида» Гюго выбрал для отдельных главок цикла следующие наименования: «Король завистливый», «Король неблагодарный», «Король мнительный», «Король подлый», «Король лукавый», «Король вор», «Король забияка», «Король трус», «Король зубоскал», «Король злодей». Подобный же подбор эпитетов можно найти и в сатирах сборника «Возмездие».
Пытаясь реализовать свой замысел в первых двух сериях, Гюго стремился показать в «Легенде веков», что история развития человечества проходит путь от «мрака» к «свету», что это развитие есть социальный и моральный прогресс.
«Человечество», — утверждает Гюго, — меняет свое лицо с каждой эпохой: однако, фиксируя эти изменения, нельзя не заметить связующей его на всех этапах «тонкой нити — великой таинственной нити человеческого лабиринта — Прогресса».
Стремясь дать правдивую картину этого прогрессивного движения человечества, Гюго рисует его «с точки зрения эпической», считая, что легенда не менее правдива, чем история.
«Род человеческий, этот огромный коллективный индивид, действующий на земле из эпохи в эпоху, имеет два аспекта исторический и легендарный. Второй — не менее истинный, чем первый».
Итак, обращаясь к истории человечества, Гюго стремится «подслушать ее у легенды».
Пытаясь таким образом воспроизвести историю человечества сквозь призму мифа, Гюго не считает нужным ограничиваться художественным воплощением той или иной темы через сюжеты существующих сказаний. Он сам слагает «легенды веков», совокупность которых и должна, по мысли автора, выразить ту эпическую историю человечества, о которой он стремится рассказать. «Эти поэмы — говорит он в предисловии, — являются конденсированной реальностью или угаданной реальностью».
Гюго настаивает на том, что творимая им история является подлинной историей человечества, утверждая право поэта «на догадку». В этом сказалась эстетика романтизма, которая отводила огромное место субъективному элементу и ничем не ограничивала сознание поэта-творца.
Таким образом, Гюго воссоздает поэтически историю человечества по мотивам легенд. Стилизуя под подлинные легенды той или иной эпохи, того или иного народа свои собственные представления, раскрывающие исторические события, он чрезвычайно свободно обращается при этом с материалом как легенды, так и подлинной истории.
Осуществляя декларированное им право на догадку, в отдельных поэмах он создает вымышленных героев, ставя их в реальные исторические условия. Он стилизует географические названия и исторические или легендарные имена, ставя их рядом с подлинными. Он меняет самый облик легендарных героев, дополняя его чертами, заимствованными из литературных произведений.
В свою историческую «классификацию» Гюго вводит как изученные историей эпохи (падение Рима, средние века, XVII век, эпоха «Революции — прародительницы народов»), так и эпохи легендарные.
Естественно, что под пером Гюго возникали не существовавшие эпохи, реальная история народов отсутствовала и была подменена сцеплением ряда невероятных событий. Старательно собирая отдельные эпизоды из истории народов, Гюго стремился обосновать свой основной моральный тезис — конечную победу добра над злом. В мире несправедливость существовала изначально, пороки сталкивались с добродетелями, но добродетельные люди одерживали победу в конце концов над теми, кто воплощал в себе злое начало; а эти последние всегда принадлежат у Гюго к верхам общества — императоры, короли, феодалы. В ходе развития человечества, по мысли Гюго, меняются лишь формы и степени добра и зла. Так, на первых ступенях — в библейском цикле — зло порождается велением самого бога, в циклах, рисующих средневековье (христианский «Героический цикл», «Италия» и др.), носителями добра и совести являются странствующие рыцари и т. д.
Легко видеть, что пантеистические представления Гюго о боге часто перерастают в нечто, весьма напоминающее представления чисто религиозные. Способствует этому и постоянное обращение автора к мифу, к библейским образам. В результате этого получается, что бог у Гюго не просто абстрактная и безличная «душа мира», а совесть и воля, и к тому же еще власть праведная и карающая.
Однако при всей идеалистичности взглядов Гюго он все же сумел различить как в прошлой истории человечества, так и в наблюдаемом им современном обществе совокупность социальных моментов, составляющих существенные черты жизни.
Создавая легенды и поэмы, Гюго постоянно черпает их сюжеты из истории кровавых преступлений королей и жестокого угнетения народов.
«Радостные картины редки в этой книге, но это потому, что они не часто встречаются в истории», — предупреждает Гюго читателя в предисловии к первому тому «Легенды веков».