— Очень приятно, — сказал Андрей Максимович и поклонился иностранцу (руки у него были заняты). — Орешкин Андрей Максимович.

Пикар мельком заглянул в словарь и улыбнулся.

— Я желай пойти мсье дом, — несколько чопорно произнёс он и в ожидании ответа прищурил левый глаз.

— Пожалуйста. Милости прошу, — сказал Андрей Максимович, — поехали!

… Представив Пикару свою супругу Нину Афанасьевну, сына Геннадия, старшую дочь Веру и даже малолетнего Мишку, Андрей Максимович предложил гостю присесть.

— Лиза небось у Наташки, — сказал он и снял телефонную трубку.

Ученица седьмого класса Лиза Орешкина изучала в школе французский язык, и потому её присутствие было сейчас крайне необходимо.

— Дочка, подымись-ка домой, — сказал в трубку Андрей Максимович, — у нас тут гость из Франции. Подымайся. Что? Наташку на подмогу? Правильно. Давайте вдвоём.

К тому моменту, когда пришла Лиза с подружкой, Пикар успел внимательно осмотреть обстановку квартиры: мебель, телевизор в столовой и стиральную машину в сверкающей белизной кухне…

— Знакомьтесь. Это моя младшая дочь, — сказал Андрей Максимович, с надеждой косясь на Лизу.

А Лиза, слегка покраснев, — предстояла серьёзная проверка её знания французского языка, — протянула гостю руку и громко сказала:

— Бон суар, мсье…

— О-о, мадемуазель! — оживился Пикар. Он поздоровался с Лизой и с Наташей и заговорил по-французски.

Подружки внимательно слушали Пикара. Потом Лиза виновато улыбнулась и медленно, отделяя слово от слова, сказала гостю:

— Месье, я недостаточно хорошо знаю французский. Мне будет помогать моя подруга Натали. Мы постараемся ответить, если у вас будут вопросы. Мы будем переводить только самое основное.

Пикар согласно кивнул, после чего сразу задал вопрос. Лиза перевела его отцу и всем остальным:

— Он спрашивает, купили ли мы свою квартиру и сколько мы за неё заплатили?

— Отвечай, дочка, — сказал Андрей Максимович, — введи человека в курс дела.

И Лиза ответила. Говорила она по-прежнему раздельно, короткими фразами:

— Нет, квартиру мы не купили. Эту квартиру отцу бесплатно дал завод…

— Дал? — спросил Пикар.

— Дал, — повторила Лиза.

— Дал завод? — переспросил Пикар…

— Пардон, месье! — сказала Лиза. И обернулась к Наташе: — Правильно я перевела глагол «дал»?

— Конечно, правильно, — подтвердила Наташа, а Геннадий, поняв причину заминки, сказал:

— Глагол-то он понял! Ему другое трудно понять…

— Эту квартиру отцу бесплатно дал завод, — повторила по-французски Лиза.

— Кто ваш отец, мадемуазель, — спросил Пикар, — инженер? Директор?

— Мой отец мастер. Мой отец работает на заводе.

— Кто купил эту обстановку?

— Эту обстановку купил отец.

Пикар прищурил левый глаз и посмотрел на Лизу.

«Ой, он мне на верит», — подумала Лиза и даже обиделась.

— Эту красивую обстановку купили мой отец и моя мать, — сказала она и подвела гостя к окну, — смотрите. Это автомобиль. Этот автомобиль купил муж моей сестры. Муж моей сестры инженер. Этот автомобиль называется «Москвич».

— Он цвета «электрик», — добавила Наташа. Это, собственно говоря, было видно и без объяснений, но почему не сказать, если прилично владеешь французским языком.

— Хватает ли денег мастеру и инженеру для таких покупок? — спросил Пикар.

«Если бы не хватало, не покупали бы», — мысленно составила ответ Лиза, но решив, что такая фраза может обидеть гостя, ответила коротко.

— Хватает.

Пикар повернулся к Наташе:

— У вас тоже есть сестра, мадемуазель?

— У меня нет сестры, — бойко ответила Наташа, — у меня есть брат. Он механик. Мой брат уехал в деревню.

— Он не мог в городе найти работу? — спросил Пикар.

Наташа покачала головой:

— Мой брат поехал в деревню. В деревне нужны такие специалисты, как мой брат. Мой брат будет там работать. Мой брат и в городе никогда не был безработным. Он в этом году к маю купил себе… — Смешно, она вдруг забыла, как по-французски мотоцикл, и, чтобы закончить фразу, сказала: — велосипед…

— Мотоцикл, — подсказала Лиза.

— Велосипед или мотоцикл? — спросил Пикар.

— И велосипед, и мотоцикл, — уточнила Наташа. Она сказала правду. Велосипед был куплен ещё в прошлом году.

Пикар увидел в простенке между окнами фотографию — высокая женщина была снята около пальмы.

— Кто это? — спросил Пикар.

— Это моя мама, — сказала Лиза, — пальмы растут на Кавказе. Мама отдыхала в Сочи в прошлом году…

— Сколько же это стоило? — спросил Пикар и занёс ручку над записной книжкой.

— Мама работает в заводском детском саду. Путёвку в Сочи ей дал завод.

Пикар кивнул. «Девочки, по-видимому, говорят правду».

— Я видел у вас на кухне стиральную машину, — начал Пикар…

— Эта машина служит для стирки белья, — заявила Наташа.

— Благодарю за объяснение, мадемуазель, — любезно наклонил голову Пикар, — мне бы хотелось знать, пользуются ли в этом доме стиральной машиной?…

Вздохнув, Лиза посмотрела на Мишку. Заинтересованный непонятной речью, он не сводил глаз с Пикара.

— Мама, он насчёт стиральной машины спрашивает, — негромко сказала Лиза.

— Ответь.

— Сейчас мы этой машиной не пользуемся, — сказала Лиза.

— Я понимаю: слишком дорого стоит электричество, — просто, даже с некоторым сочувствием сказал Пикар.

Лиза улыбнулась:

— Нет, машина просто не работает.

В самом деле, стоило ли рассказывать. французу все подробности и компрометировать Мишку, который по молодости лет решил искупать игрушечного коня и сунул его в бак машины, которая до этой роковой минуты отлично работала…

— Лиза, — сказала Нина Афанасьевна, — спроси у гостя, может быть, с нами он закусит?…

Лиза пригласила гостя, и тот с готовностью согласился. Он успел порядком проголодаться, а тут такой чудный праздничный ужин и настоящая, ни с чем не сравнимая русская водка.

Когда все уселись за стол, Андрей Максимович предложил тост.

— Ну вот что, — сказал он, — выпьем в честь праздника. Лиза, переведи гостю, что одна у нас забота, чтоб жил народ хорошо и культурно, чтоб дети наши росли и умнели всем на радость…

Лиза, сидя вполоборота к Пикару, переводила ему слова отца.

Гость слушал серьёзно и внимательно. И если он на понял всего, то главное он наверняка уловил.

Потому что Лиза переводила самое основное.

Человек без нервов

— Я вошёл в кабинет к начальнику, вежливо сказал: «Здравствуйте!», немного помедлив, спросил: «Вы меня вызывали?»

Я не услышал ответа ни на моё «здравствуйте», ни на мой вопрос.

Начальник молчал. Потом он мельком взглянул на меня, и лицо его, жёлто-розовое, с внезапностью светофора изменило цвет — стало ярко-багровым.

Не могу вам даже передать, как он на меня кричал. Боже, как он орал!..

Я не стану углубляться в детали и не буду оправдываться. Я действительно допустил промашку: опоздал на целый день с отчётом. Спору нет, я заслуживал порицание, а быть может, даже выговор. Но начальник предпочёл обрушить на меня громоподобный разнос.

Не глядя в мою сторону, распаляясь от ярости, начальник рвал и метал. Рвал в клочки проект приказа о моём премировании и метал их в корзину для бумаг.

«Кто вам дал право на меня кричать? — мысленно спросил я у начальника. — Я вам в отцы гожусь, молодой человек!»

Я молча покинул его кабинет и уж не помню, как оказался на улице.

Прошло больше часа, а я всё не могу успокоиться. Даже здесь, в парке, в тихой аллее, мне до сих пор слышится хриплый голос моего начальника и его крепкие выражения…

Я помолчал и посмотрел на своего соседа. Это был интеллигентного вида человек примерно моих лет, с добрым и чуточку лукавым выражением лица. Откинувшись на спинку скамьи, он сочувственно качал головой.

— Не знаю вашего имени-отчества, — тихо сказал он. — Если вы мне, случайному собеседнику, поведали всё это, я делаю вывод, что начальник надолго выбил вас из седла. То, что он себе позволил, именуется хамством…