И вот все трое замерли перед величественной лестницей, уводившей ввысь через террасы.

Здесь белый тигр лёг на снег, и Гими, поняв намёк, спешился.

Снежок, прыгая через ступени, помчался наверх.

Гими несмело шагнул на первую ступеньку.

Лок хотел было последовать за ним, но отпрянул.

— Лок! — обернулся с середины первой террасы Гимильк. — Ты что там застрял?

На лице рыжеволосого сорванца промелькнуло досадливое выражение.

— Иди! — крикнул он. — Я скоро!

Гими пожал плечами и пошёл дальше.

Лок преклонил колени перед лестницей.

— Я как гость пришёл к тебе, Силинель…

Несколько секунд… и северянин вскочил: кинулся наверх, догонять приятеля.

— Ты что там копался? — спросил Гимильк.

— Разве зиккурат — не дом какого-либо бога? — ответил вопросом Лок.

— Да… — растерянно ответил Гими.

— Я не посмел войти в дом бога, не испросив позволения, — пожал плечами рыжий спутник.

Гимильк насупился.

— То ты хохмить над ними готов, то вдруг такое благоговение… Что с тобой сегодня?

— А я вообще странный, — ответил Лок, запрокидывая голову и пытаясь рассмотреть вершину. — Ух, далеко ещё!

Пыхтя, парнишки добрались до первой площадки, откуда открывался вход в Нижний храм. Здесь дожидался их белый тигр.

— Нам сюда? — тихо спросил Гими.

Хищник помотал головой и побежал дальше, вверх.

Обречённо вздохнув, финикиец продолжил восхождение по бесконечной лестнице. Поджарый Лок легко шёл рядом.

Холодный зимний ветер рвал одежду, бросал снегом в лицо. Накинув капюшоны, друзья продолжали путь — и, наконец, выбрались на площадку перед портиком.

— Полагаю, нам сюда! — выдохнул Гими. — А если даже нет, я не могу больше! Ветер этот…

— Сюда, сюда! — Лок ободряюще хлопнул Гимилька по спине. — Дальше просто некуда.

Они вошли в зал Верхнего храма.

Хотя святилище было опоясано открытыми террасами, магия хранила его от ветров и стужи, и внутри царило ласковое тепло. Лучи вечернего солнца скользили по яшмовому полу, искрились на драгоценных камнях и золоте кадильниц, играли на великолепной фреске во всю стену…

Зал был пустынен.

— Тут есть кто-нибудь? — крикнул Гими. — Снежок, ты где?

— Не ори ты. Придут ещё, — тихо сказал за спиной Лок.

Гими обернулся и увидел, как спутник преклонил колени перед самым входом.

— Я прошу твоего гостеприимства, Силинель, и клянусь, что не причиню вреда или ущерба никому из обитателей твоего Храма.

Гимильк раскрыл рот.

Лок вскочил и широко улыбнулся приятелю.

— У нас в северных землях такой обычай: входя в чужой дом как гость, обещать хозяйке примерное поведение под её крышей.

— Но… это же богиня… — с сомнением пробормотал Гими.

— Богиня и есть хозяйка храма, разве нет?

— А как ты её назвал?… С чего ты взял, что её зовут Сили… Сини…

— Ну, это слово переводится как «солнечная», — Лок чуть усмехнулся. — Думаю, богине, которой служит столь добрый зверь, как Снежок, такое обращение подойдёт. Нет?

Гими неуверенно пожал плечами.

В коридоре послышались шаги. Мальчишки переглянулись, Гими переступил с ноги на ногу.

В зал вошёл стройный молодой человек в чёрной одежде, на фоне которой сразу бросались в глаза его длинные, заплетённые в косу волосы цвета светлого золота. Гими готов был поклясться, что никогда не видел подобного наряда ни в одной из стран: чёрные штаны, какие носят северные варвары, сочетались с почти привычной туникой… разве что ворот её был высоким, а рукава — длинными. Что, впрочем, и не удивительно в таком суровом климате. Да ещё сапоги, пожалуй… вроде тёплые, на манер варварских, а сразу видно — выделка, какая северным дикарям и не снилась, и изящные они… ступню обрисовывают.

Юноша остановился и внимательно посмотрел на мальчиков. Гими почему-то стало зябко.

Хозяин Храма молчал. Молчали и ребята. Наконец Гимильк, не в силах выносить более этого выматывающего душу молчания, прокашлялся и тихо заговорил:

— Господин мой, мы взываем к твоей милости… Мы заблудились и просим о помощи. Сюда нас привёл твой зверь. И вот… мой друг ещё подстрелил соек… для тебя.

Молодой человек чуть дёрнул уголком рта. То ли пытался скрыть улыбку, то ли посчитал слова мальчика глупыми — Гими так и не понял.

— Что у тебя с рукой? — спросил он вместо ответа.

Гими заморгал. Юноша спросил на неизвестном ему языке — но Гими понял каждое слово! Словно молодой человек не просто говорил, а вкладывал свои мысли прямо в голову собеседника!

Как не вспомнить, что жители Антиллы были магами… Может, этот… из них? Тогда сколько же ему лет?…

— Что у тебя с рукой? — повторил хранитель Храма.

— Я её… сломал… — вытолкнул Гимильк.

В светло-синих глазах юноши вспыхнул странный интерес.

— Я попробую её вылечить.

— Благодарю за милость, мой господин… Как мне тебя называть?

— Моё имя Эет, — кивнул юноша.

— Э…Эхет?… — краснея, коряво повторил Гимильк. Слишком певуче, слишком непривычно, чтобы имя далось сразу!

— Называй, как тебе удобно, — улыбнулся хозяин. — А как ваши имена?

— Я Гимильк, сын Ахирама, а это — Лок. Мой друг. Он не знает своих родителей…

— Отчего же? — усмехнулся мальчик. — По матери меня называют. Локи, сын Лаувейи.

— Ну, ты же мне не говорил…

— К слову не приходилось, вот и не говорил, — пожал плечами Лок.

Юноша с непроизносимым именем, которого Гими про себя решил величать Эхетом, неторопливо прошёл по залу и сел в роскошное кресло с высокой спинкой, вырезанное из чёрного дерева. «Как трон», — подумал Гими.

— А теперь послушайте, — негромко заговорил золотоволосый маг. — Вы просите гостеприимства не у меня, а у богини Мортис, которой я служу. С давних пор было обычаем у нашего народа принимать в её храмах странников и больных, давать ночлег и еду, защищать от всякого зла. Я не нарушу этот обычай и принимаю вас под кров Храма, милостью богини. От вас я прошу лишь одного: уважать место, где вы находитесь. Я разрешаю вам входить сюда, в Верхний храм. Разрешаю спускаться по внешней лестнице в Нижний, если придёт вам такая охота. В любое время для вас открыта моя комната. Если что-то испугает вас или встревожит, или появится в чём какая нужда, не бойтесь обращаться ко мне. Но помните: все прочие двери для вас под запретом. Особенно под запретом внутренние лестницы Храма. В его подземельях много чудовищ… — Эхет неопределённо повёл рукой. — Вы сами накажете себя, если спуститесь вниз. Вы меня поняли?

Мальчики кивнули. Гими было по-настоящему страшно.

Этот человек… он вроде не казался злым, не кричал и не обижал… но при мысли о том, что может произойти, если его ослушаться… волосы начинали шевелиться на голове.

— Сколько… сколько мы можем пользоваться твоим гостеприимством, господин мой? — пробормотал Гими.

Эхет пожал плечами.

— Пока не заживёт твоя рука, я полагаю. Потом Снежок проводит вас к твоему отцу. Думаю, вы достаточно нагулялись по острову.

— Благодарим, — Гими поклонился.

— Подойди, — велел Эхет.

Гими в замешательстве облизнул губы и сделал крохотный шажок.

— Подойди, я взгляну на твою руку. Не бойся.

Гимильк сделал ещё шаг. Тело колотила крупная дрожь.

— Чего ты боишься? — маг ласково улыбнулся, и впервые в его голосе послышалось тепло. — Я ведь хочу помочь тебе, глупыш…

Гими, ища поддержки, обернулся на Лока. Тот стоял, подбоченясь, и с интересом смотрел на происходящее. На губах играла саркастическая усмешка.

«Ну и подумаешь! — с внезапной обидой подумал Гими. — Смешно ему… А вот не стану показывать, что боюсь!»

Мальчик решительно приблизился к Эхету и показал больное запястье. Тот невольно присвистнул.

Кисть страшно распухла и посинела. В месте перелома кожа стала чёрной.

— Пальцами двигать можешь? — озабоченно спросил маг.

— Могу. Только больно очень… И я их почти не чувствую…

— Подвигай, — мягко попросил молодой человек. — Я понимаю, что больно, но я должен видеть, насколько они тебя ещё слушаются.