Охранники озирались вокруг себя, вращались, пытаясь наблюдать за всеми деревьями сразу. Селусия съежилась. Туон осталась стоять прямо, ее глаза, сосредоточились на Ранде. Поблизости, напуганные сул’дам и дамани, должно быть, перестали концентрироваться, путы держащие Мэта, исчезли.

— Ты отрицаешь мое право? — требовательно спросил Ранд. — Ты отрицаешь, что мое требование на эти земли предшествует твоему собственному на тысячи лет?

— Я… — Туон глубоко вздохнула и уставилась на него вызывающе. — Ты разломил мир, оставил его. Я могу отрицать твое право…

Позади нее, словно белые и розовые фейрверки, взорвались цветением цветки, превращаясь в деревья. Взрыв всевозможных цветов окружил их. Лепестки выстрелили из деревьев струей своего развития, тут же подхватываемые ветром и кружа по поляне.

— Я позволил тебе жить, — сказал Ранд Туон, — когда я, мог, уничтожить тебя в мгновение. Это потому что ты сделала жизнь лучше для людей при твоем правлении, хотя ты не без вины за тот путь, которым ты обращалась с некоторыми. Твое правление так же неосновательно как бумага. Ты скрепила эту землю только через силу стали и дамани, но твоя родина в огне.

— Я прибыл сюда, не для того чтобы уничтожить тебя. Я пришел к тебе сейчас, чтобы предложить тебе мир, Императрица. Я прибыл без армий, я приехал без силы. Я приехал, потому что я полагаю, что ты нуждаешься во мне, как я нуждаюсь в тебе. — Ранд вышел вперед и, удивительно, склонился на одном колене, склоняя свою голову, его рука простерлась вперед. — Я протягиваю свою руку тебе в союзе. Последняя Битва уже началась. Присоединись ко мне и сражайся.

Расчистка прекратилась. Перестал дуть ветер, грохотать гром. Персиковые лепестки неслись по теперь уже зеленой траве. Ранд оставался там, где и был: рука протянута. Туон таращилась на эту руку, будто это была змея.

Мэт поспешно подошел.

— Хорошая уловка — сказал он шепотом Ранду. — Очень хорошая уловка. — Он приблизился к Туон, беря ее за плечи и поворачивая ее к себе. Поблизости стояла, Селусия, выглядевшая ошеломленной. Карид был не в лучшей форме. Они не предоставили бы никакой помощи.

— Эй, посмотри, — сказал Мэт ей мягко. — Он — добрый малый. Он немного не отесан, но ты можешь доверять его слову. Если он предложил тебе соглашение, то он выполнит его.

— Это было очень внушительным зрелищем — сказала Туон мягко. Она немного дрожала. — Что же он такое?

— Сожгите меня, если я знаю — сказал Мэт. — Послушай, Туон. Я рос с Рандом. Я ручаюсь за него.

— Тьма есть в этом человеке, Мэтрим. Я видела её, когда в последний раз я и он встретились.

— Посмотри на меня, Туон. Посмотри на меня.

Она посмотрела, встретив его пристальный взгляд.

— Ты можешь доверять Ранду ал’Тору со всем миром — сказал Мэт. — И если ты не можешь доверять ему, доверяйте мне. Он наш единственный выбор. У нас нет времени, чтобы забрать его назад в Шончан.

— Я был в городе достаточно долго, чтобы быстро взглянуть на твои силы. Если ты собираешься сражаться в Последней Битве и вернуться обратно на твою Родину, тебе нужна устойчивая база здесь в Алтаре. Прими его предложение. Он просто требовал эти земли. Ну, заставь его защищать твои границы, как они есть сейчас и объяви об этом другим. Они могли бы послушать. Немного надави. Если, ты не желаешь бороться с троллоками, нациями этой земли и мятежниками в Шончан в одно и то же время.

Туон мигнула.

— Наши силы…

— Что?

— Ты назвал их моими силами — сказала она. — Они — наши силы. Ты — один из нас теперь, Мэтрим.

— Ну, догадываюсь, что это так. Послушай, Туон. Ты должна это сделать. Пожалуйста. — Она повернулась, смотря на Ранда, стоящего на коленях в середине узора из персиковых лепестков, которые, казалось, окружили его. Ни один из них не упал на него.

— Каково твое предложение? — спросила Туон.

— Мир, — ответил Ранд, вставая; рука все еще протянута. — Мир на сто лет. Может больше, если я смогу это устроить. Я убедил других правителей подписать договор и работать вместе, чтобы сражаться с армиями Тени.

— Я бы хотела закрепить свои границы, — сказала Туон.

— Алтара и Амадиция должны быть твоими.

— Так же, как и Тарабон и равнина Алмот, — сказала Туон. — Я удерживаю их сейчас. И их не отнимут у меня твои требования. Ты желаешь мира? Вот ты и дашь мне его.

— Тарабон и половина равнины Алмот, — возразил Ранд. — Половина, которой ты уже владеешь.

— Также я хочу заполучить каждую способную направлять женщину по эту сторону Аритского океана в качестве дамани, — сказала Туон.

— Не испытывай свою удачу, Императрица, — сухо промолвил Ранд. — Я… Я разрешу тебе делать это в Шончан, но приказываю тебе освободить тех дамани, которых вы захватили на этой земле.

— Тогда мы не достигнем соглашения, — сказала Туон.

Мэт задержал дыхание.

Ранд заколебался, рука опустилась.

— Судьба всего мира зависит от этого, Фортуона. Пожалуйста.

— Если это так важно, — твердо ответила она, — ты можешь согласится с моими запросами. Наша собственность принадлежит только нам. Ты желаешь договора? Тогда ты получишь его с одним условием: мы оставляем себе всех дамани, которых уже захватили. Взамен этого я разрешаю тебе удалиться с миром.

Ранд поморщился.

— Ты так же плоха, как и одна из Морского Народа.

— Я надеюсь, что я хуже, — сказала, Туон без эмоциональным тоном. — Мир — это Ваша проблема, Дракон, не моя. Я забочусь о моей империи. Мне очень нужны эти дамани. Выбери сейчас. Как я полагаю, вы сказали, ваше время уже кончается.

Лицо Ранда помрачнело, потом он высунул руку наружу. — Пусть так и будет. Свет, будь милостив, пусть так и будет. Я буду нести этот груз тоже. Вы можете оставить дамани которые у вас уже есть, но вы не должны захватывать их из числа моих союзников, в то время как мы боремся в Последней Битве. После этого захват их не на вашей территории, будет рассматриваться как нарушение договора и нападение на другие народы.

Туон шагнула вперед и взяла руку Ранда в свою собственную. Мэт выдохнул.

— У меня есть документы для Вас, чтобы их рассмотреть и подписать-, сказал Ранд.

— Селусия примет их —, сказала Туон. — Мэтрим, со мной. Мы должны подготовить империю к войне, — Туон ушла вниз по тропинке, ее шаг был спокоен, хотя Мат подозревал, что она хотела как можно скорее быть подальше от Ранда. Он понимал ее чувства.

Он последовал за ней, но остановился возле Ранда. — Кажется, у тебя есть немного удачи Темного, — пробормотал он Ранду. — Я не могу поверить, что это сработало.

— Честно? — шепнул Ранд. — Я тоже не могу. Спасибо на добром слове.

— Конечно, — сказал Мэт. — Кстати, я спас Морейн. Как ты это раскусишь. Подумай кто из нас победитель.

Мэт последовала за Туон, и позади него раздался смех Возрожденного Дракона.

Глава 18. Ощущение пустоты

Гавин стоял на поле вблизи района, где Айз Седай в первых рядах сражались с Троллоками. Они ушли с холмов, в глубь Кандорской равнины и попрежнему сдерживали наступление Троллоков, и им даже удалось оттеснить основные силы противника на несколько сот шагов. В целом, это сражение шло лучше, чем могли ожидать.

Они сражались здесь в течение недели в этой открытой, безызвестной области Кандора. Это место было перепахано и разорвано как будто шла подготовка к посеву. Здесь было столько тел — почти все Отродья Тени — что даже голодные Троллоки не могли сьесть их всех.

Гавин держал меч в одной руке, щит в другой, стоя перед лошадью Эгвейн. Его задачей было убивать Троллоков, которые проникнут сквозь волны атак Айз Седай. Он предпочитал сражаться двумя руками, но ему нужен был щит против Троллоков. Некоторые считали его дураком из-за того, что он использовал меч. Они предпочли бы что-то типа пики или алебарды, удерживающей Троллоков на дистанции.

Ты не сможешь по-настоящему драться на дуэли с пикой, не смотря ни на что; как пикинер, ты напоминаешь кирпич в огромной стене. Ты не будешь воином, который будет представлять из себя препятствие. Алебарда была лучше — по крайней мере, у нее было лезвие, для использования которого могло потребоваться умение — но ничто не придавало такого чувства, как это делал меч. Когда Гавин сражался мечом, он контролировал бой.