82. БОГИНЕ
Ты улыбаешься надменно
И попираешь пьедестал,
Божественно и неизменно
Сияя средь музейных зал.
Ты предоставила волненья,
Изменчивость и тленность тел —
Непрочным формам разрушенья
И смертным в гибельный удел.
Веселый варвар для издевки
Тебя на землю повалил,
Но пренебрег для толстой девки
Холодной красотой могил.
Ты в мусорной лежала яме.
Ты улетала к небесам,
Своими хладными устами
Все так же улыбаясь нам.
Тысячелетья истекают,
Скользят в забвение века.
Все так же воздух отстраняет
Твоя прекрасная рука.
83. АННА БОЛЕЙН
Чуть теплится совесть в злодеях,
В тюремщиках и в палачах:
Такая непрочная шея,
А только смятенье, не страх.
Кто Анне откажет в участье?
Смотреть невозможно без слез
На Анну Болейн. И в несчастье,
В смятении — роза из роз.
Ни жалоб, ни женских стенаний,
А только заплаканный взгляд
С помоста на мир расставаний,
На небо, где рай или ад.
А Лондон в тумане… аббатства
И башни в плюще… и вдали,
На Темзе, где шерсть и богатства,
Спят лебеди и корабли.
Но завтра под звон погребальный
Поднимет корабль паруса.
В воде отразятся зеркальной
Все лебеди и небеса.
В Ост-Индию за приключеньем
Торговый корабль отплывет,
И лебедь прекрасным виденьем
Под аркой моста проскользнет.
Придут белокурые дети
Кормить белым хлебом его,
Но больше не будет на свете
Ни Анны, ни слез, ничего…
84. «Не музыка, не балерина…»
Не музыка, не балерина,
Не розовые облака,
А горести блудного сына
И хижина из тростника.
О муза, в восторге летаний
Уже ты не будешь опять
Под аплодисменты собраний
Жестокое сердце пленять,
Как жница над божьей пшеницей,
Ты будешь прилежно, до слез,
Склоняться над каждой страницей,
И будет тяжелым твой воз.
Мир только туманная смена
Трудов, декораций, все дым:
Сегодня любовная тема,
Прелестные руки и Рим,
А завтра — разлука, могила,
Принц и свинопас — близнецы,
И вечность, как ветер Эсхила,
Колеблет лачуги, дворцы…
85. ДУБ
Всех плотников, муз, адмиралов
Столетний свидетель и друг.
Подобье тишайших каналов,
Средь бури вскипающих вдруг.
Богатство метафор, сравнений:
Жестокой судьбы — с топором,
Больших корабельных строений —
С республикой, жизни — с листком.
Ты — первый в том мире зеленом
Деревьев, пространств, облаков,
Где молнии пахнут озоном
И жареным мясом орлов.
Но путаются под ногами
Печальных и важных эпох
Делишки людишек. А в храме
Звенит чепуха медяков.
86. «Судьба поэта? — Не боле…»
Судьба поэта? — Не боле,
Как призрачный мир стихов.
Немного лавров и соли
В похлебке полубогов.
Она — по канату хожденье
Над площадью городской,
Опасный полет и паренье
Над шуткою площадной.
На площади ходят люди
И бутерброды едят.
У всех волнуются груди,
Зеваки наверх глядят.
За славу он по канату
Обязан ловко ходить
И к рифме рифму за плату
С искусством большим находить.
И только ангел за это
Не требует ничего,
Хранит над бездной поэта,
Поддерживает его.
87. «Выходит на минуту человек…»
Выходит на минуту человек.
А покидает этот мир навек.
Не возвращается он больше в дом,
Почив на улице под колесом.
А ведь рассчитывал он долго жить,
Надеялся на счастье, может быть.
Хотел устроить все свои дела
В непрочном нашем мире из стекла.
Пропал божественный расчет и взвес,
Не оправдал он замысла небес.
Конечно, он дышал по мере сил
И даже над прекрасным слезы лил,
Но главного он сделать не успел
Средь всяких маленьких ничтожных дел.