- Потому я пойду первым - жизней у меня больше. То, что меня поцарапает, тебя покалечит.

Хагер выбрал восточную дверь, подошел к ней и перевел дух: на голову ничего не свалилось - и то хорошо. Ручка на двери - кованая полоска железа, словно бы прилепленная к листу обивки. Воин взялся покрепче, потянул ее на себя - ничего. Потом толкнул - безрезультатно. Он отошел на несколько шагов, разбежался и налег на нее плечом. На этот раз дверь дрогнула, подсказывая, что открывать ее следует грубой силой. Плечо заныло так, что зубы свело болью.

- Ты бы осторожнее... - попыталась предупредить Арагна.

- У тебя есть другие варианты?

Не дождавшись ответа, воин снова разбежался и снова налег на дверь. Послышался треск досок под листами железа. Между дверью и стеной образовалась заметная щель. Ведьма предложила попробовать просунуть в нее руку, но Хагер рыкнул в ответ.

- Откусят руку - будешь знать! - сказал он и предпринял третью попытку. Удар получился такой сильный, что перед глазами воина вспыхнули искры.

Усилия, однако, не пропали даром. Дверь скрипнула, прогнулась, пытаясь выстоять под натиском, но уступила.

Слишком поздно Хагер заметил вспышку света. Но даже если бы заметил вовремя, вряд ли успел отпрыгнуть. Воин машинально закрылся руками и почти сразу почувствовал острую боль в ладонях. Он попытался увернуться, догадываясь, что угодил в ловушку, но ничего не получалось.

Сзади кричала Арагна.

Игра беспощадно глушила ругательства заклинателя.

Треклятое оглушение! В который раз оно выбивает из колеи?

О том, что эффект ловушки закончился, сообщила тишина. Даже товарищи по команде молчали. Воин рискнул убрать от головы руки. Скрипнув зубами, сломал и выдернул из ладони стрелу; следом за ней избавился от той, что насквозь прошила голень. Штук пять застряли в кольчуге, лишь оцарапав кожу. Хагер оценил полоску жизней: не так плохо, он потерял только четверть. Ладонь, правда, беспощадно болела, а еще он прихрамывал на правую ногу.

- Целы? - Хагер бегло оценил состояние товарищей.

Как ни странно, меньше всех досталось Арагне. Она отделалась всего одной стрелой, да и та лишь царапнула ее щеку. В Брандине застряло четыре стрелы. Одна вошла в плечо, и на торчащее у самого носа оперение заклинатель смотрел, как черт на ладан. Он даже не пытался достать стрелы, так глубоко они засели. Хагер приказал ему не двигаться. Одну за другой, как занозы, он вытаскивал из друга куски древесины. Хорошо - без наконечников, иначе бы намучились. Некоторые пришлось тянуть с обратной стороны, предварительно обломав оперение, так глубоко они вошли в плоть. Когда со стрелами было покончено, Брандин выпил живительный напиток.

- Ну вас к драному ослу! - прохрипел он. - Когда будете ломиться в соседнюю дверь - скажите. Я постою в коридоре.

Хагер похлопал товарища по плечу и направился к распахнутой двери, за которой виднелись очертания комнаты. Заходить или нет? Смутно он вспоминал, что только магические ловушки обладают бесконечным количеством зарядов, а также ловушки, чей эффект невозможно измерить числом: волчьи ямы, например, или механические маятники. Не может же в этой быть несколько зарядов стрел. Но, на всякий случай, прежде чем зайти, он все же попросил товарищей отойти подальше. Сжав зубы, переступил порог. Ничего не произошло. Он переставил вторую ногу и сделал еще шаг. Тишина.

- Можете заходить! - выкрикнул в зал.

Арагна пришла вместе с шариком света. Желтый огонь осветил скудное нутро комнаты: ни стола, ни шкафов - вообще ничего. Только по сундуку у трех стен да еще жаровня в центре.

- С сундуками я точно не мастер возиться, - поднял руки Брандин, как будто его заставляли их вскрывать. - Между прочим, Руни...

- ... не единственная воровка в Форсвейме, - закончила за него ведьма.

Хагер придирчиво осмотрел каждый сундук, стараясь не подходить ближе, чем на три шага. Ни следов на полу, ни отпечатка от гари на самих сундуках, ничего, что могло бы натолкнуть на мысли о ловушке. Воин попытался представить: что могло бы храниться в сундуках посреди шахты? Самоцветы, которые стоят целое состояние? Вряд ли бы их положили в помещение, дверь в которую выбил даже он, низкоуровневый воин. Вряд ли подобные помещения вообще пригодны для хранения чего-то ценного. Тем не менее, на двери стояла ловушка.

Думай не думай, а нужно решать - открывать сундуки или нет. Хагер еще раз посмотрел на полоску жизней: нет повода переживать, что он не переживет какой-то средней ловушки. Но если ловушка серьезная, он вполне может попрощаться с жизнью.

Хагер подобрал с пола первый же попавшийся камень и швырнул им в сундук. Ничего не произошло. Товарищи по команде, привлеченные звуком удара, прекратили перепалку, устроенную в споре: какого лешего они тут ищут, - и вопросительно посмотрели сначала на воина, потом на сундук. Хагер вздохнул, подошел ближе и взялся за крышку. Странно, но ни замка, ни замочной скважины на ней нет. И все же крышка не шелохнулась. Хагер даже не видел положенной щели, точно сундук цельный. Он потянул еще раз... и с удивлением обнаружил, что крышка просочилась сквозь пальцы, словно туман.

- Хагер, отходи! - выкрикнула Арагна. - Это мимик!

Он машинально отпрыгнул, потянулся за мечом. Рукоять двуручника оказалась в удобной для ладони досягаемости. Одно движение - и тонкое лезвие наконечником уставилось на стремительно меняющий форму сундук.

- Не трогай, не подходи к нему! - снова выкрикнула ведьма, когда воин попытался подступиться к "сундуку". - Мимики могут чувствовать твои мысли и принимать формы твоего страха.

Лучше бы она этого не говорила. Хагер помимо воли сначала вспомнил о недавнем мохноногом боссе, потом о призраках. Мимик заметно оживился. Из той его части, которая только что была правой стенкой сундука, вытянулась настоящая паучья лапа. Крышка вздулась, начала принимать очертания головы призрака.

- Нужно отступать, - Арагна первой попятилась к двери.

Отступать перед каким-то сундуком, после того как они справились с огромным боссом? Хагер оценил обстановку: соседние сундуки не подавали признаков жизни. Мимик перестал менять форму и окончательно превратился во что-то, напоминающее эксперимент Франкенштейна. Наверное, он впитал в себя и страхи заклинателя, и страхи ведьмы: змеиная голова, крысиный хвост, фрагменты огненного элементаля.

Впрочем, получившееся чудище выглядело скорее комично и несуразно, нежели нагоняло страх.

"Ну нет, я от этой заразы удирать не стану".

Хагер поднял меч, принял удобную для удара стойку. В ответ на это Арагна обреченно застонала, а Брандин принялся бубнить заклинание.

Внутренне Хагер понимал одну из причин, по которой намеренно ввязывается в бой: протестировать меч. Причем эта причина явно возвышалась над прочими. Как-то по-детски наивно, но теперь уж отступать поздно.

Мимик, похоже, понял, что попытка испугать провалилась и снова стал менять форму. Когда он закончил, то превратился в странное, похожее на зеленого человечка существо с длинными каплевидными пальцами, с которых стекали вязкие струйки белесого вещества. Существо оказалось чуть ниже Хагера, очень худым, с выступающими вдоль рук гребнями. Оно раскачивалось из стороны в сторону, открывало рот, отчего слизь между губами образовывала подобие растягивающейся решетки.