Модели, никогда не позиционировавший себя большим знатоком и крупным исследователем, не стал выдвигать никаких теорий и делать поспешных выводов. Любой, кто читал его труды, легко убеждался в том, что застенчивый англичанин не торопился высказывать своего мнения и предпочитал, чтобы это делали другие. Свою задачу он видел в поиске артефактов и документов, в фотографировании, в нанесении планов и выполнении зарисовок, то есть намеревался лишь предоставлять информацию всем тем, кто был в этом заинтересован. Как он сам позднее высказался: «Я пытался помочь ученым разгадать загадки, которые нам оставила цивилизация майя, не выходя из-за письменного стола». В лице Модели мы одновременно видим приверженца научного стиля и методологии, господствовавших в Европе конца XIX века, а также ответственного государственного служащего и настоящего английского джентльмена.

Тикаль в 1881 году. Снимок сделан Альфредом Модели с вершины Храма I

Итак, в начале 1881 года, перед самым началом сезона дождей, Модели успел посетить Киригуа, Копан и Тикаль. Летом он съездил в Англию, а декабре того же года вернулся в Гватемалу. На этот раз путешественник провел неделю в Тикале и пять дней в Киригуа. От своего старого приятеля мистера Зарга он узнал о неизвестных древних руинах, находящихся где-то на берегу Усумасин-ты. В марте 1882 года Модели в сопровождении нескольких слуг и проводника на двух каноэ отправился в путь по реке с целью добраться до далекого, неизведанного места, хранившего свои тайны от взгляда посторонних. Путникам пришлось пробираться через бесчисленные пороги, стремнины и заросли, кишащие крокодилами. Изредка попадались и люди — настоящие лесные индейцы. Спутники Модели называли ихлакандонами, или карибес. В одном месте путешественники заприметили причаленное к берегу каноэ, хозяев которого нигде не было видно. Модели приказал приблизиться и ждать владельцев суденышка. Наконец, из лесу показались женщина и молодой человек.

Перед нами стоял неотесанного вида паренек с крепкими конечностями и длинными черными волосами. Его резкие черты лица — выступающий нос, толстые губы — и мощное телосложение не шли ни в какое сравнение с характеристиками моего гребца. На молодом человеке было длинное коричневое одеяние из плотного и грубого материала, похожего на мешковину, сплошь забрызганную пятнами красной краски.

Сразу после этой встречи путешественники направились в селение лакандонов, расположенное в двух милях от берега. Сквозь заросли буйной тропической растительности туда вела едва заметная, петляющая, как змея, тропа, на которую, судя по всему, ступала нога не только человека, но и дикого хозяина здешних просторов — ягуара. Вскоре показались три хижины, которые от засеянного хлопком, маком, перцем и табаком поля отделял быстрый звонкий ручей.

Стела 11, Йашчилан

Славный малый, пригласивший путников в свою деревню, по-видимому, никогда не расставался со своим охотничьим снаряжением — луком и стрелами с каменными наконечниками. Хорошо рассмотрев этих «примитивных людей со скошенными лбами и выступающими скулами», Модели поймал себя на мысли, что они поразительно походят на героев древних майяских барельефов и скульптур.

Путники переночевали у гостеприимных индейцев, а утром вернулись к реке и, погрузившись в свои каноэ, продолжили путь вниз по реке. В тот же день они увидели нагромождение огромных каменных глыб на высоком берегу. Скальные породы или руины древнего поселения? Они выбрались на берег и, расчищая себе путь в джунглях, стали пробираться наверх по террасам, а на высоте 75 метров над рекой наткнулись «на такое большое и необычное здание», в котором Модели, по его словам, и сам не отказался бы пожить. Потом путники полезли еще выше и, в конце концов, очутились «на самой верхней площадке похожего на пирамиду здания, волшебным образом сохранившегося даже еще лучше, чем увиденные в Тикале».

Город майя, обнаруженный путешественниками на высоком берегу Усумасинты, известен сегодня как Йашчилан (Яшчилан). Название города буквально означает «зеленые камни». Он расположен на мексиканском берегу реки, в подковообразной излучине, с трех сторон защищающей город от непрошеных гостей. Архитектура здесь довольно разнообразная, и в отличие от высоких храмов-пирамид Тикаля постройки Йашчилана достаточно скромны и по масштабности, скорее, напоминают сооружения Паленке. У большинства зданий толстые стены, множественные входы и, как в Паленке, характерные «мансардные» крыши с большими «гребнями», издалека напоминающими огромные голубятни. Многие здания украшали барельефы, причем вырезанные преимущественно на известняковых притолоках, в отличие от Тикаля, где притолоки были выполнены из дерева. Модели решил снять и увезти с собой несколько и для этого даже испросил разрешения гватемальского правительства. Удивительно, что эти дикие и удаленные места гватемальское правительство считало своими, даже не догадываясь, что руины Йашчилана принадлежат Мексике. Модели довольно быстро получил разрешение на вывоз, и теперь притолоки с иероглифами и сценами из жизни мифических героев можно увидеть в мексиканской галерее Британского музея.

Храм 33 в Йашчилане. Построен в 756 г. в честь правителя по имени Птица-Ягуар через 4года после его воцарения. Крыша в виде гребня — характерная особенность городской архитектуры. В центре здания размещена большая барельефная фигура Птицы-Ягуара, выполненная из известняка

На четвертый день нахождения в Йашчилане, как раз в тот момент, когда рабочие вовсю очищали комплекс от зарослей, Модели узнал, что с запада приближается еще одна экспедиция — во главе с французским исследователем Дезире Шарне. Путешествие это спонсировали французское правительство и франко-американский табачный король Пьер Лорийяр, именем которого Шарне обещал назвать какой-либо вновь найденный город майя. Шарне, между прочим, стал всемирно известным основоположником историко-археологической фотографии. Он побывал и в Паленке, и в Ушмале, и в Чичен-Ице — всегда в компании с громоздким фотоаппаратом-обскурой и хрупкими стеклянными кассетами конца 1850-х годов. В эту же, свою вторую экспедицию он вновь взял фотографический, теперь уже более совершенный аппарат и был преисполнен желанием изготавливать модели зданий из папье-маше. Современный историк Дэвид Адамсон назвал его «подобием современного продюсера, отправившегося в джунгли со своей телевизионной бригадой». Естественно, Шарне хотел найти что-нибудь этакое и стяжать себе славу первооткрывателя, но — увы и ах! — его опередили. На подходе к Йашчилану его экспедиция встретилась с человеком Модели, который ходил по деревням лакандонов в поисках провизии. Шарне вошел в положение незнакомца и великодушно подарил тому полпоросенка, мешок риса и бисквиты. Не забыл он предоставить и свою визитную карточку — «Мсье Дезире Шарне. Франко-американская научная миссия». Двумя днями позднее среди руин Йашчилана состоялась незабываемая встреча двух исследователей. Шарне описал ее так:

Мы пожали друг другу руки. Он узнал мое имя и назвал свое: «Альфред Модели, эсквайр из Лондона». Видимо, он заметил мою неловкость и мой потерянный взгляд. «Все в порядке, — сказал он, — не стоит так смущаться. Нам просто выпал шанс начать это путешествие раньше, просто шанс. И не стоит беспокоиться на мой счет, я всего лишь любитель, путешествующий в свое удовольствие. В вашем случае, конечно, все по-другому… Я не стану что-либо публиковать. Что ж, добро пожаловать! Я уже приготовил вам место для обустройства, а что касается руин — они полностью в вашем распоряжении. Вы можете как-нибудь назвать этот город и заявить, что это именно вы его открыли, то есть делайте все, что вам угодно». Я был необыкновенно тронут его предложением и участием, но на самом деле мне хотелось лишь разделить с ним славу открытия и изучения этого города. Мы жили и работали, как братья или как лучшие друзья на свете.