Он не увидит королевского венца, Пока в осаде город Орлеан,

В кольце бургундских войск и англичан.

Расторгни узы этого кольца!

И Жанна покидает отчий дом

В 17 лет без сожаления и страха

Спасать французскую державу и монарха, Как Голоса сказали ей о том

И как клялась она Архангелу когда-то.

И снова в Королевскую палату

Она пришла к Робберу Бодрикуру, Чтоб для поездки дал он ей конвой, Но в адрес свой вновь слышит злобный вой

И шквал ругательств и среди них – «дура!».

Однако человек жил в Вокулере

(Из арманьяков, Жан де Нуйонпон), Который, в Жанну искренне поверя, Дал обещание, что ей поможет он…

Жан, в Королевской находясь палате, Там встретил девушку в простом крестьянском платье, И у нее заплаканный был вид.

С ее семьей и с ней он был знаком: К ним в Домреми захаживал он в дом.

Он знал: молва о Девушке гремит.

НУЙОНПОН

Жаннетта, здравствуй, как твои дела?

ЖАННА

Вас рада видеть, господин де Нуйонпон.

У господина Бодрикура я была.

Меня он обругал и выгнал вон.

НУЙОНПОН

Я знаю, на тебя он обозлен.

ЖАННА

А цель моя – избавить Францию от зла.

Клянусь вам кровью и страданием Христа, Что к середине я Великого поста

У Дофина в Шиноне быть обязана.

Через меня – поймите же, поймите! —Протянуты спасительные нити

К наследнику. Мне Ангелом так сказано.

Вы мне поможете? Я слезно вас молю!

Он руку взял ее, как делают вассалы, Свою ладонь в ее ладонь вложив, сказал он: НУЙОНПОН

Я отвезу тебя, Жаннетта, к королю!

К походу начал подготовку Нуйонпон, Сопровождать чтоб Девушку в Шинон…

Дни в Вокулере медленно идут.

Она жила в одной приветливой семье

Каретника Анри Леруайе,

Покой в которой были и уют.

Однажды в этот тихий, мирный кров

Пришел священник Жан Фурнье с епитрахилью

И Бодрикур (он мрачен был, суров).

Не верил Жанне он и испытать решил ее

В один из долгих зимних вечеров, Подозревая, что сидит в ней вельзевул.

Возможно, Девушка – колдунья, ворожея.

Фурнье надел епитрахиль на шею —И ею на Жаннетту он махнул.

Затем торжественно воскликнул он: ФУРНЬЕ

Если ты бес, наружу выйди вон, Если ты благо, то тогда приблизься!

Она приблизилась и стала на колени.

ЖАННА

По Божьему пришла я повелению.

Помочь французскому монарху – моя миссия!

Потом ушли они, Фурнье и Бодрикур, Шаги затихли их за хлопнувшею дверью.

Жаннетты вид печален был и хмур: Кипела горечь в ней обиды за неверие, За подозрение, что будто она ведьма

И Церкви католической враждебна, За испытанье крестоносною материей, С которой вышли на нее, как бы на зверя.

За что подверг ее Господь бесчестью злому?

Имеется свидетельство бесценное

Катрин Леруайе, хозяйки дома, В тот вечер наблюдавшей эту сцену.

После проверки Девушки епитрахилью

Роббер де Бодрикур стал подобрее к ней: Ее свидетельства о Голосах и Михаиле

Вельможу думать заставляли все сильней.

Желанья не было в нем больше дать ей розог.

Общественный он слышал громкий отзвук —В него летел словесный град камней, Что он святую мучит, как злодей.

Не замечать ее все больше были риски.

В нее поверил даже герцог Лотарингский, И все чувствительней общественный нажим, Чтоб не чинил он девушке препон.

В нее поверил Жан де Нуйонпон, Души не чаял в ней Бертран де Пуленжи.

И арманьяков положение все хуже —Опять успеха не имело их оружие: Ведь под Рувре их армия разбита, Что, кстати, Девушка задолго предрекла.

Он не поверил ей – и он виновник зла.

Пусть будет к Дофину дорога ей открыта, Пускай отправится с охраною в Шинон, О чем просил и Пуленжи, и Нуйонпон.

А может, впрямь она спасительница трона?

Напрасно ставил он на Девушке клеймо…

Рекомендательное пишет он письмо

И извещает Жана Нуйонпона.

На Девушку всей Франции надежда.

Ей дал мужскую Нуйонпон одежду, Какую можно видеть на пажах: Штаны «шоссе» на двадцати крючках, И круглой форма шапочка, и куртка, И до колен еще из шерсти юбка, И стрижка под горшок. Она как мальчик-паж.

Мужской среды велел так антураж.

Коня купили ей – теперь скорей в дорогу!

Сам Бодрикур отряд проверил строго, Благословение свое Жаннетте дал, Но, хоть теперь о ней иначе судит, В нем не расплавился неверия металл.

Сказал он ей: «Ступай и будь что будет!»

В отряде Девушки отважные мужи: Жан Нуйонпон, Бертран де Пуленжи, Стрелок Ришар, гарольд Коле де Вьенн.

Страна стояла на пороге перемен…

5

В четыре сотни километров до Шинона

Преодолеть им предстояло путь

По территории, где не было закона, А вместо этого – анархия и жуть.

Везде опасности, разбойничьи засады, Грабеж, насилие, убийства без пощады

И вражеские патрули:

Отряд ведь пробирался по районам, Всецело подконтрольным бургиньонам —И в плен попасть они легко могли.

В тревоге Нуйонпон и Пуленжи, Как струны, нервы их напряжены.

Они в успехе сомневались предприятия, Дурных предчувствий мучило их жало.

Им Девушка спокойствие внушала

И говорила им:

ЖАННА

Мои из Рая братья

Сказали мне: «Пройдет все без помех

И ожидает ваш поход успех.

Все выйдет так, как повелел Иисус: Ты встретишься в Шиноне с королем, Тебе окажет добрый он прием, И никого не давит пусть сомнений груз!»

В ее речах был слышен тон победный.

Она два раза побывала у обедни

(Случилось это в двух монастырях), Без капли опасенья быть раскрытой, Ведь со святой она общалась Маргаритой.

Ее не мучил мнительности страх.

Где приходилось отдыхать им, там она

Как в коконе, в плаще во время сна

Между мужчинами ложилась в середине, И в голову ни одному мужчине

Мысль грешная ни разу не влетела

Прижаться к ней, дотронуться до тела.

150 пройдя, а может больше, миль, Преодолев благополучно все этапы, Отряд не стал добычею громил

И к бургиньонам не попался в лапы, И под эгидой королевского герба, Через Луару переправясь, кавалькада

(А шла февральская последняя декада) В деревне Сен-Катрин-де-Фьербуа

Остановилась, чтоб немного отдохнуть.

Осталось ехать до Шинона им чуть-чуть.

Жаннетта, времени напрасно не теряя, Письмо продиктовала Нуйонпону, Его чтоб передал наследнику он трона.

Велела сделать так ее сестра из Рая, Наставница ее Екатерина,

Когда в часовне Девушка старинной

У статуи ее молилась древней.

В своем письме она приветствовала Дофина, Свое почтенье выражала и любовь она, Надежду также, что не может терние

Рост заглушить монарших белых лилий.

Из Рая братья так ей говорили…

Отряд уехал вскоре из деревни.

К полудню прибыл весь отряд в Шинон, И в замок с письмами поехал Нуйонпон, Где был Советом короля допрошен.

Проходит час, а Нуйонпона нет: Его заслушивал наследника Совет.

Допрос был скрупулезен и дотошен.

А к Жанне вновь пришел из Рая брат

И говорит:

БРАТ ИЗ РАЯ

Наследник будет рад

Тебя немедленно увидеть в замке.

В раже

Она бегом туда, сказала, кто она, Но весть, услышанная ею, не верна: Ведь в замок не пустила ее стража.

Кольнуло сердце Девушки иглой: Сказал что Ангел ей, то было шуткой злой?

Один изрядно выпивший солдат

Ее похабно обозвал. Позорный мат

И Жанну оскорбил и Имя Божье.

То, что ей свято, окунули в грязь.

Она подумала: «Какая это – мразь!», —Кипенье крови ощутив под кожей.

Впервые в жизни Девушка вспылила, И в этот миг проснулась в ней сивилла: Она пророчество сказала о солдате: ЖАННА

Хулящий Господа на волоске от смерти —Его на дно затянут скоро черти.

Ее слова звучали как проклятие, И к ней пришло сознание вины, И бросился в лицо пунцовый стыд, Что так слаба она под натиском обид, И то что мысли так ее черны, И что на все они бросают свою тень.