Звук был и вправду омерзительным.

Обстановка в темнице с последнего посещения стала намного более подходящей для темного властелина и куда более антуражной: ржавые кандалы на стене, бурые пятна застывшей крови на полу, капающая вода в углу… В помещении стояла полутьма. Тюрьма производила гнетущее, давящее ощущение. То, что надо.

Ирван вытащил откуда-то из ниши небольшую табуреточку и поставил напротив камеры. Вальяжно (насколько табуреточка это позволила) усевшись, я принялся рассматривать пленницу.

— Класс, — одобрил Каин. — Красивая. А если две косички заплести, так вообще наповал.

— Я — король, зовут меня Демоном. Назови себя.

— Мари, — испуганно опустив глаза, ответила девушка.

— Зачем ты пыталась проникнуть сюда и освободить Сеньку? Он — главарь банды, душегуб. Разве ты этого не знала?

— Знала, — едва слышно прошептала она.

— Тогда почему?

— Надо, — голос девушки явно дрожал.

— Что значит надо? — возмутился я. — Какое к чертям надо?!

Мари лишь молча развернулась ко мне спиной.

— Если ты и дальше будешь показывать свою гордость, то останешься сидеть в этом ужасном месте без еды.

Плечи девушки испуганно дрогнули, но вернуться к разговору она не пожелала.

— Приступать к пыткам, сир? — негромко спросил Ирван. — Она все расскажет менее чем за пять часов.

— Угу, а потом запах горелой плоти будет на весь замок, — поморщился я.

— О нет, господин. На этот раз палач будет втыкать в пленницу иголки до тех пор, пока она не станет похожа на миловидного ежика! — подыграл мне управляющий.

Плечи пленницы затряслись от едва сдерживаемых рыданий, но она не обернулась. Ну надо же, какая упрямая. Тут наверняка есть какая-то причина. Не стала бы такая миловидная девушка пытаться освободить душегуба без повода. Да и освободить ли она его пыталась?

— Ирван! На ушко! — окликнул я коменданта замка. — А с чего ты взял, что Мари собиралась вызволить Сеньку?

— А зачем еще ей пробираться в темницу? — изумился управляющий.

— Мало ли… Поговорить, может, приспичило. Или убить.

— Вряд ли, сир.

— Слушай, — вкрадчиво начал Каин. — Я тебя от церковников — спас?

— Ты меня к ним и втянул! — возмутился я. — И к чему это ты вдруг?

— Спас. От гильдии спас?

— Сам выбрался! С помощью листа и учебника.

— Спас. По жизни помогал, чем мог, хоть бы и советами?

Я замялся. Тут отрицательно ответить уже не позволяла совесть:

— Ну-у-у… Разве что иногда.

— Помогал. А значит ты у меня в долгу.

— Чего-чего?!

— Понимаешь… Я просто обожаю получать подарки.

— Та-ак?

— А больше всего я люблю людей…

— Та-а-ак?

— А в твоем мире их нельзя дарить с 1861 года!

— Тьфу ты!

— Но в этом-то мире можно. Так что отдай мне мой долг.

— И чего ты хочешь в качестве уплаты долга? — надулся я.

— Пленницу эту хочу. Подари ее мне.

— Но как? — аж опешил я. — Ты же бестелесный! К тому же дарить людей мне не позволяет воспитание.

— Хорошо хоть не совесть, — фыркнул Каин. — Я вместо нее. Не можешь мне — подари себе. Ты же темный властелин. Должен играться с людскими судьбами! У меня уже и план есть.

— Можешь предложить что-то конкретное? — заинтересовался я.

— Угу. Шу-шу-шу-шу… Шу-шу-шу…

Ирван озадаченно посмотрел на медленно расползающуюся на моем лице идиотскую улыбку.

— Шу-шу-шу… шу-шу… Все. Ну как?

— Заманчиво. И ведь не против воли — сами захотят, как я и люблю.

— Заключаем пари? Если все выгорит — обещаю больше не перехватывать управление телом.

Вздохнув, я решился:

— Идет.

— Сир, с вами все в порядке?

— Да, да… Решал, что делать с пленницей, — встрепенулся я. — Не надо игл. Мы ее попросту казним. Мари, ты — провинившийся подданный. Причину своих поступков ты не рассказала, поэтому не обессудь. Через три дня на рассвете тебя сожгут. Ирван, пойдем отсюда.

— Подождите… — обернулась девушка.

Я встал и направился к выходу. Ирван, пожав плечами, направился следом.

— Подождите. Все скажу, — всхлипнула громче Мари.

Я весело забубнил под нос песенку про храбрых летчиков, продолжая продвигаться к выходу.

— Подождите! Сир! Молю… — зарыдала пленница.

Я проигнорировал ее и, еще громче напевая песенку, вышел из тюрьмы.

Закрыв дверь, управляющий догнал меня и удивленно спросил:

— Почему мы не стали ее допрашивать? Она же сломалась. Вы правда собираетесь ее казнить?

— Знаешь, Ирван… — я потянулся. — Сегодня великий день. Новый день. Сегодня я принял твердое решение стать темным властелином. Отныне можешь гордо именовать себя приспешником зла. На базе моего королевства мы начнем строить Великую Темную Империю. Именно с больших букв. Так что надо соответствовать статусу. Попугаем девушку немножко, идет? Твои методы убеждения хороши, но одной из наук, названной «психология», они и в подметки не годятся. Посмотришь, поучишься.

— Как пожелаете, сир, — поклонился управляющий. — Тогда позвольте, я потревожу вас обыденными, хозяйственными делами.

Так, в хлопотах и заботах о родном замке, прошел день.

Спать, к сожалению, пришлось вместе с Василием. Вожак, хоть и не показывал виду, но переживал из-за того, что не справился со своими обязанностями телохранителя. До тех пор, пока не устаканится ситуация и я не перестану подвергаться опасности, оборотень намеревался ходить за мной по пятам, охраняя буквально от всего. В том числе и от очередного похищения из спальни, правда, на этот раз не женской, а своей. Все уговоры просто разбивались о невозмутимость вервольфа, делающего свое дело и не обращающего на меня внимания.

Не помогли даже известия о том, что Кейт умудрилась выстроить вокруг замка слабенькую, но надежную магическую защиту, которая будет засекать неприятеля при пересечении охранного радиуса. Василий был непреклонен. Логично рассудив, что раз меня похитили один раз, то могут попытаться и другой, я смирился с присутствием оборотня. Дабы меня не смущать, вожак обернулся в зверя и забрался на кровать, устраиваясь в ногах. Чем не домашняя собака? Разве что размерами…

Почитав на ночь самоучитель эльфийского, я с чувством выполненного долга отправился спать, надеясь встретить во сне Хранителя и высказать ему свои намерения.

— Что на этот раз?

Потянувшись, я встал. Ух ты! Хранитель. Повезло.

Старик хмыкнул:

— Не стоило так усердно обо мне думать перед сном. Ты что-то хотел, вредитель? Вот скажи, чем тебя не устроил дом гильдии? Теперь одна из улиц города превратилась в заросшие лесные пущи.

— Он сам сломался, — смущенно буркнул я. — Так взял и брык… Кстати, насчет нашего договора.

Хранитель удивленно поднял бровь.

— Я смирился.

— С чем? — недопонял старик.

— С тем, что я избранный. Как ты сказал, сами боги меня выбрали. Перешагнув порог этой комнаты, я выбрал свою судьбу. Быть мне темным властелином. Начинаем войну со ставленником света! Советы можешь давать, но вот методы исполнения придумываю уже я сам.

— Смирился он, пф… Не особо-то ты и переживал, что избранный, — фыркнул Хранитель.

— Да… — я ухмыльнулся. — А в голову вечно лезли мысли, как бы от ваших поручений избавиться. Но, знаете… Их так давно не было, что я даже по ним соскучился.

— Ну, коли уж сам просишь… — улыбнулся старик. — Вот тогда тебе мое задание: разберись с эльфами. Война у них намечается. То похищение, что вы предотвратили — это лишь цветочки. Плохо это все может закончиться, очень плохо. На равновесии отвратно скажется. А этот маразма… В смысле, коллега мой не предпринимает ничего. Дела у него, видите ли. Занят он.

— Бу сделано!

— И с гномами разберись. Начинания у тебя, конечно, были корыстные, но все же неплохие. Гармонизирующие. Ассардар западный совсем с цепи сорвался — и вправду войска собирает, да на гномов идти хочет. Опять равновесие страдает. Опять как бы война не разразилась.