- Им за это хорошо заплатили, - Димка на неё принципиально не смотрел, чтобы не спугнуть настолько редкий момент откровенности.

   - Да, это так, - Соня на минуту замолчала. - Все эти события начались в середине мая, отца забрали почти сразу. Меня вывезли числа двадцать третьего, точно не помню, это со слов сестры. А двадцать пятого, прямо во время торжественной линейки, в школе, где работала мама, начался пожар. То ли поджог, то ли неисправная проводка... Суть в том, что детей эвакуировать успели, а она и ещё двое учителей задохнулись в дыму.

   - Блиииин... - вот этого он не знал. - Извини.

   - Отца отпустили больше, чем через неделю после этого, и на следующий день депортировали из страны. О смерти жены он знал, а вот дочь значилась пропавшей без вести. Скорее всего, мама никак не смогла предупредить, с кем и куда меня отправила.

   - Он искал тебя, - Димка сбросил скорость, а потом и вовсе остановился, припарковавшись недалеко от офиса.

   - Да. Обычно пропавшего без вести признают умершим, максимум, через пять лет. С Полиной Берсеньевой это произошло в июне двухтысячного, отец восемь лет верил, что я жива.

   Хотя в машине было тепло, Соня поежилась. Рассказывая это, она не чувствовала себя той девочкой, да и вообще - история была, без сомнения, грустной и раздражающе-нелепой в своей правдивости. В те времена в бывших братских республиках и не такое происходило. И не ей кого-то винить, пусть и необъявленная и никем не признанная, но это была гражданская война. Незаметная, но оттого не менее страшная.

   Она искренне сочувствовала людям, которые через это прошли, но так и не смогла осознать себя тем ребенком. Слишком была маленькой, а может, детская психика пыталась защитить от этих воспоминаний, поэтому и лица родителей почти не помнила. Да и вообще, все, что было до переезда в Россию, как покрыто туманом. Вроде, что-то начинала припоминать, а потом снова все заволакивало и ничего не получалось.

   Но суть в другом - Соня три дня не только пробыла в городе, где сейчас жил её отец, но и пару раз приближалась на такое расстояние, как в эту минуту между ней и Димкой. Но так и не смогла ощутить ничего. Почему-то отцом воспринимался только Андрей Маркевич. Плохим или хорошим - неважно, но к Игорю Владимировичу не испытывала вообще ничего. И очень сомневалась, что сможет когда-нибудь назвать его папой.

   - Ты так и не ответила на вопрос, - Димка смотрела, как Софья рассеянно теребит ручку сумки, но ни нервозности, ни расстройства в этом не замечал. Странно, другая бы рыдала, рассказывая это, а она так спокойна...

   - Понимаешь, у него есть другая семья. Жена, сын-пятиклассник. Я верю, что он любил Полину, но я уже не она. Отец сейчас действительно счастлив, это заметно. Он оплакал дочь, смирился с её смертью, а тут появлюсь я, и все вернется. Если бы у него никого не было, то, конечно, все бы ему рассказала, а так...

   Более того, ведь обязательно захочет узнать, как и чем жил его ребенок, а у неё мало того, что может порадовать родителя. И зачем ему все это? Что самое интересное, если бы сначала поехала к нему, а потом к приемной семье, сделала бы по-другому, но после того, как увидела маму Любу... Потрясения не всегда полезны, а в таком возрасте и подавно. Она вряд ли когда-то сможет считать его членом своей семьи. На словах - да, но в душе - очень сомнительно. И кому станет легче от этой неловкости?

   - Знаешь, Сонь, ты не права, - Димка медленно качнул головой, пытаясь правильно сформулировать мысль. - Одного ребенка другим не заменишь, и он имеет право знать, что ты жива. Это я тебе, как отец, говорю.

   - Может, и так, но это мое решение.

   - Твое. Своих детей родите, тогда поймешь, - он повернул ключ зажигания, заставив мотор сыто заурчать. - Домой?

   - А Дан в офисе?

   - Да.

   - Тогда давай к нему.

   Маркевич мысленно встряхнулась, отодвигая подальше все, только что рассказанное. Это навсегда останется с ней, так или иначе, но будет думать. Может, когда-нибудь и послушается его совета, кто знает... Жизнь штука такая, что наперед никогда не скажешь.

   - Не страшно? - но руль послушно повернул в нужную сторону.

   - А мне есть, чего бояться? - Соня подозрительно прищурилась. - Ты сегодня какой-то ненормально добрый и отзывчивый.

   - Это у меня обострение любви к ближнему, скоро пройдет, - он хмыкнул, заметив гримаску Софьи. - Что тоже скучно без меня было?

   - А то! Никто не достает, нервы не треплет... Одним словом, болото.

   - Вот никогда бы не подумал, но я по тебе, правда, скучал, - воспользовавшись тем, что уже приехали, Димка как-то осторожно и немного неловко обнял её за шею. Судя по лицу девушки, сильновато обнял... - Так что иди, если выживешь, нам ещё вашу нормальную свадьбу гулять.

   - Да ну тебя... Можно подумать, я в чем-то провинилась, - Соня отряхнулась и поправила челку.

   - Думаешь, это кого-то волнует? Наивная.

   Софья закатила глаза и вышла из машины.

   Первое потрясение ждало прямо в приемной - помощник был на месте, более того, занят по самые уши, невозмутим и расторопен. Вот только это была Лена, а не Славик.

   - Привет... А где Станислав? - не дожидаясь предложения снять верхнюю одежду, Соня сбросила пальто и пристроила его на вешалку.

   - Ой, Софья Андреевна! - с девушки тут же слетело выражение сосредоточенности, сменившись радостным смущением и каким-то замешательством. - Он в отпуске, на это время Даниил Александрович предложил поработать у него. Я сделала переадрасацию, все звонки в наш офис приходят сюда, корреспонденцию забираю, так что все в порядке.

   Во время доклада Лена встала, заставив Соню ощутить себя лилипуткой - вид у неё был совсем не офисный, и без каблуков на фоне помощницы Маркевич как-то не выглядела.

   - Поверю на слово. Но потом все равно проверю, - как ни прискорбно, но Софье было совсем не до терзаний подчиненной. - Даниил Александрович у себя?

   - Да. Он распорядился провести вас к нему, как только приедете.

   Значит, ждал. Все-таки приятно, а то после непоявления в зале прилета у неё даже появились какие-то сомнения...

   - К нам никого не пускать.

   Не оглянувшись, чтобы проверить реакцию на крайне двусмысленную фразу, Соня прикрыла за собой дверь, скользя взглядом по кабинету, и временно игнорируя Дана. Потому что если посмотрит на него, про все остальное точно забудет.

   - Привет. Переманиваешь моих сотрудников? - оставив сумочку на журнальном столике, она села в кресло напротив мужа. Вот теперь можно и посмотреть. Остается только надеться, что это выглядит прилично, и она не облизывает его взглядом.

   - Скорее, обеспечиваю работой и практикой, - с места он не сдвинулся, но так внимательно осмотрел Соню, что, как рентгеном прошелся. - Привет. Хорошо долетела?

   - Да, спасибо, - как-то не так она себе это представляла. Почему-то невозмутимость Даниила почти обижала. Все-таки её три недели не было, а он даже не подойдет и не поцелует... - Что-то не так? Такое впечатление, что ты не рад меня видеть.

   - Ты просила двадцать один день, - он мельком посмотрел на часы. - Осталось ещё шестнадцать часов.

   - Так мне пока уйти? - она подалась, делая вид, что собирается встать.

   - Рискни.

   Фуф, сразу от сердца отлегло...

   Соня все-таки встала, но только, чтобы обойти стол и нагло сесть на его краешек, чуть сдвинув бумаги. Дополнительным утешением послужил вид напрягшегося мужа, явно готового перехватить, если все-таки решит попытаться выйти из кабинета.

   - Я скучала, - закидывать ногу на ногу она не стала - да и не особо это катит, когда на тебе джинсы, вместо этого свела вместе коленки и положила на них ладони. Прямо первоклашка на концерте, посвященном Дню знаний. Пальцы пришлось переплести, потому что зуд от желания обнять его и провести по волосам, жадно вдыхания их запах, стал почти нестерпимым.