Пеллагра, скорбут, спру, бери-бери (в типичной форме, постоянная), гемералопия, ксерофталмия и кератомаляция (все три-от недостатка витамина А), хлороз и алиментарная анемия (обе — постоянные, в типичной форме), недостаток кальция, приводящий к рахиту, патологические явления, связанные с недостатком белков в пище.

В чем же причина? Почему население этого «сахарно-го северо-востока» (выражение Кастро) испытывает такую далеко не сладкую жизнь?

Кастро пишет, что любого исследователя «прежде всего поражает явное противоречие между предоставляемыми природой возможностями и крайней скудностью продовольственных ресурсов… Распространение голода на Северо-востоке не может быть объяснено природными условиями. Как почва, так и климат здесь в высшей степени благоприятны для разведения многих продовольственных культур. В области распространены в основ-ном тучные мощные гумусовые почвы. Они отличаются плодородностью, хорошими физико-химическими свойства-ми и содержат много минеральных веществ. Тропический, но не слишком влажный, как в Амазонии, климат и четко выраженные периоды выпадения осадков благоприятствуют высокой урожайности различных видов зерновых культур, плодов, зелени и овощей без больших затрат труда. Естественная растительность отличается большим разнообразием видов плодовых деревьев, да и деревья, вывезенные и пересаженные с отдаленных континентов, прекрасно здесь акклиматизировались, приспособившись к новой экологической среде. Они плодоносят не хуже, чем на родине. Это относится к хлебному дереву, завезенному с отдаленных островов Океании, к кокосовой пальме и жакейра*, завезенному из Юго-Восточной Азии; все они дают плоды, в высшей степени ценные по своим питательным качествам; все они стремительно развиваются и прекрасно плодоносят на тучных почвах Северо-востока. К сожалению, огромные природные возможности не были оценены и использованы для продовольственного снабжения населения».

Почему же? Причина кроется в хищнической погоне колонизаторов, на протяжении всех четырех веков со дня высадки их на этих благодатных берегах, во что бы то ни стало разводить как можно больше тростника и про-изводить как можно больше сахара. Возникла типичная для колониальной страны монокультура сахарного тростника, ради которой вытеснялись все другие культуры. Первые поселенцы переняли у индейцев разведение маниоки, земляного ореха, ананаса и ввели многие привозные плодовые деревья, ив начальной стадии «сахарного» пери-ода существовало некоторое пищевое равновесие, так как местное население и негры-рабы добывали дополнительное питание сбором диких плодов и охотой. Но сахарный тростник наступал и вскоре были захвачены им маниоковые плантации и посадки плодовых деревьев. Последние сохранились только в небольших фруктовых садах, окружавших дома владельцев сахарных заводов, исключи-тельно для семейства белого сеньора.

Владельцы сахарных плантаций и заводов, сеньоры, на своих землях не позволяли сажать ничего, кроме сахарного тростника, искореняя выращиваемые индейцами и неграми маниоку, кукурузу, земляной орех и фасоль.

Сеньоры сами брались за снабжение своих рабов, а впоследствии после отмены рабства-арендаторов, выписывая продукты из метрополии. В результате выработалось крайнее однообразие пищи, состоящей почти исключительно из муки, бобов, соленого и вяленого мяса, кофе и сахара. Такой ограниченный ассортимент вошел в традицию и до сих пор сохранился. Обследования, проведенные в 1932 и 1938 годах, показали, что население «сахарных» районов до сих пор потребляет только названные продукты, а употребление других носит случайный характер. Так, только 19 % семейств потребляют молоко, да и то в ничтожных дозах 26 граммов в день на человека! А остальные 81 % населения не потребляет никакой защитной пищи — молочных продуктов, яиц, овощей и плодов. Слабое потребление плодов и овощей имеет причиной давно укоренившиеся предубеждения и предрассудки, ведущие начало от «табу» (запретов), накладывавшихся сеньорами на своих рабов и арендаторов. Сеньоры убеждали их, что они не должны смешивать никаких плодов со спиртом, так как смесь вызывает лихорадку, что плоды хлебного дерева, смешанные с молоком, ядовиты, что апельсины можно есть только утром и т. п.

То же самое с сахаром. Бедняки до сих пор не потребляют сахар и запрещают детям сосать конфеты, так как хозяева сахарных плантаций и заводов, боясь чтобы рабы не съели слишком много сахара, пугали негров, что сахар вреден для здоровья, вызывает появление глистов и портит зубы. В результате штат Пернамбуко, занимающий первое место по производству сахара, по его потреблению на душу населения стоит на 14-м месте в Бразилии. А «табу», которыми сеньоры страховали себя от каких бы то ни было покушений бедняков на плоды, предназначенные владельцами лишь для себя, привели к отказу населения от потребления и культуры выдающихся своей питательностью и полезностью плодов, как манго, плоды хлебного дерева, ананасы, арбузы, авокадо и апельсины. Эти запреты не только лишили население оздоровительной пищи, но и убили всякий интерес его к плодоводству.

Инстинктивной попыткой восполнить недостающие в организме вещества (железо, кальций и др.) является широко распространенная в этой области так называемая геофагия — поедание земли. Впервые замеченная белыми геофагия рассматривалась как порок, которому предаются индейцы и негры, а на своих детей, заподозренных в этом «пороке» из-за общения с детьми цветных, белые одевали специальные намордники, стремясь отучить их от дурной привычки. Теперь же стало доподлинно известно, что поеданием земли дети и взрослые инстинктивно компенсировали недостатки неполноценного питания, вызванного монокультурой сахарного тростника. И сейчас еще в некоторых городках штата Алагоас наряду с хлебом и треской посетителям кабачков подают хорошо обожженные шарики из глины «массапе», богатой железом, кальцием и фосфором. Таким образом, минеральная недостаточность в пище «сахарного» Северо-востока породила даже это своеобразное «блюдо» из глины.

Калорийность дневного пищевого рациона жителей Северо-востока Бразилии равна всего 1 645 калориям на взрослого человека, в то время как для нормального существования потребно 2 640 калорий. Отсюда становится понятным, что организм людей, постоянно пребывающих в состоянии — мягко выражаясь — недоедания, подвержен всем тем многочисленным заболеваниям, которые были перечислены в начале рассмотрения «сахарной» области Бразилии.

Город Ресифе, один из первых крупных городов Бразилии по времени возникновения, отражает в целом ту же картину недостаточного, полуголодного питания населения, которое здесь усугубляется еще бедственными условиями жизни огромной массы населения этого города. Из 400 тысяч жителей 165 тысяч ютятся в жалких хижинах на болотах в окрестностях Ресифе. По официальным данным, в Ресифе строится вдвое больше хижин, чем домов. Население этого своеобразного «города хижин» по количеству обитателей занимает 7-е место в стране среди других городов Бразилии и первое место по смертности от туберкулеза: 359 смертей на 100 000 населения по данным 1939 г. И Ресифе и весь «сахарный Северо-восток» выделяются исключительно высокой детской смертностью. Например, в городе Аракажу приходится 457 смертных случаев на тысячу рождений!

И Кастро заключает: «Здесь много рождается, но почти все умирают, погибая от голода, замаскированного и скрытого, уничтожающего незаметно и непрерывно жизненную энергию Северо-востока, людские ресурсы области… Рост населения остановился, как только стала развиваться с быстротой раковой опухоли монокультура сахарного тростника».

Такая же картина в районе распространения монокультуры какао, где голодают и бедствуют сотни тысяч тружеников плантаций какао. Русские читатели знают про-изведение Жоржи Амад? «Земля золотых плодов», которое посвящено именно этому району Бразилии, представляющему собой ареал голода, порожденного богатством, где, как говорит Кастро, «горстка людей, охваченных необузданной жаждой наживы, обогащается за счет край-ней степени физической и моральной нищеты населения…»