Голос разговорчивого Арлекина был резким, далеким из-за отзвуков выстрела, — Это была свинцовая пуля; ты излечишься почти сразу, — он вынул второй пистолет из-за спины. Мне стало интересно, что же за кобура у него такая. — В этом серебряные пули. Сначала я изувечу тебя с помощью первого, а потом убью из второго. У нас есть и другие заложники, Лизандро. Такое милое имя для такого привлекательного мужчины. — Арлекин посмотрел на меня, — Ты считаешь его привлекательным, Анита?

— Ты знаешь наши имена, а как зовут тебя? — спросила я.

— Мы — Арлекин, этого достаточно.

— Мне что, всех вас называть Арлекин, как всех собак — Шариком? Да ладно тебе, у вас же есть имена.

— Мы Арлекин, — повторил он.

— Хорошо, Арли, чего ты хочешь?

— Ты знаешь что меня зовут не Арли.

— Скажи мне свое имя, и я буду использовать его.

— Мать Прародительница сказала не называть тебе никаких имен.

— Не можешь трахнуть меня, не можешь назвать мне свое имя, что еще она запретила тебе со мной делать?

— Я спросил, считаешь ли ты Лизандро привлекательным; ты проигнорировала вопрос.

— Да, он симпатичный. Его жена считает так же.

— Означает ли это, что он не один из твоих любовников? Как жаль.

Я тяжело сглотнула, а затем взглянула на Лизандро, его карие, человеческие глаза встретились с моими. Кажется, он думал о тех же вещах, что и я: Какой ответ больше нам поможет? Они причинят ему больше или меньше вреда, если узнают, что он мой любовник? Не убьют ли его сразу, если он не мой любовник? У них были и другие заложники, но кто? Кто, Боже милостивый?

Арли, за неимением другого имени, шагнул между нами так, что мы не могли больше поддерживать зрительный контакт. — Это простой вопрос, Анита. Является ли он одним из твоих любовников?

— Честно говоря, я пытаюсь решить, какой ответ сделает тебя счастливее.

— Правда осчастливит меня, Анита.

Мне не нравилось, как он произносил наши имена, словно он нас знал. Я могла поспорить на деньги, что никогда не слышала этот голос. — Ты поверишь, если я скажу — и да, и нет.

Он подвинулся так, что я снова могла видеть Лизандро, но он приставил к его голове один из пистолетов. — Может я просто убью его. Думаю, ты станешь более сговорчивой, когда один из них умрет.

— Не делай этого, — сказала я.

Глаза Лизандро сказали мне: «Не делай этого. Чего бы они не хотели, не делай этого.» Я знала, почему они заткнули ему рот, иначе он произнес бы это вслух.

Арли медленно, тщательно произносил каждое слово. — Он один из твоих любовников? — теперь в каждом слове звучала злоба, рассудительный тон исчезал в пылу. — Если я учую твою ложь, я убью его, Анита.

— У нас был секс однажды, но, уважая желания его жены, с тех пор мы были паиньками. Видишь, и да, и нет, я не лгала. — Я пыталась успокоить свой пульс, но у меня не особо получалось. Я говорила правду, но Арли, кажется, хотел навредить Лизандро, или может он просто любил причинять людям боль.

— Желания его жены, что это значит? — он все еще держал дуло пистолета прижатым к затылку Лизандро. Я совсем не хотела смотреть, как разлетаются его мозги. Я не хотела говорить его жене и детям, что видела его смерть.

— Это значит, она сказала ему, что если он хоть раз ей еще изменит, она его бросит и заберет детей или убьет нас обоих.

Он поправил волосы Лизандро концом пистолета, практически ласкающим движением. — Думаешь, она говорила серьезно?

— Что она бросит его и заберет двоих детей? Да.

— Нет, Анита, то, что она убьет вас обоих. Она говорила серьезно?

Я пожала плечами, насколько это было возможно со связанными за спиной руками. — Я не знаю.

Он водил дулом пистолета Лизандро по лицу. — О, ну давай же, у тебя наверняка есть женское мнение.

— Я ее не знаю, — сказала я.

— Интересно, — сказал он и скользнул дулом пистолета под подбородок Лизандро. Лизандро дернулся, но Арли еще сильнее прижал дуло к его подбородку и приподнял его лицо, пока они не встретились взглядами, — Твоя жена правда убьет вас обоих?

Лизандро только бросил на него взгляд.

— Ох, кляп, как глупо с моей стороны, просто кивни. Если у тебя снова будет секс с Анитой, твоя жена убьет вас обоих?

Лизандро просто смотрел на него.

— Отвечай мне, Лизандро.

— Может он тоже не знает, — сказала я.

Арли взглянул на меня. — Не помогай ему.

— Я просто говорю, что большинство женатых парочек, которых я знаю, в гневе говорят то, что не подразумевают на самом деле, но я знаю, что она заберет его детей. Он тренирует их футбольную команду. Он не рискнет потерять детей.

Арли использовал дуло пистолета, чтобы откинуть голову Лизандро назад под таким углом, что должно быть было жутко больно, — Это правда, Лизандро? Ты ценишь свою семью?

На этот раз Лизандро сделал крошечный кивок, насколько ему позволял угол наклона шеи.

Арли убрал пистолет и дал ему вернуть голову в нормальное положение, — А ты, Анита, ценишь своего телохранителя?

Лизандро опять бросил на меня взгляд темных, злых глаз. Опять же, нам хотелось знать какой ответ нам поможет, а какой лишь навредит.

— Он мой телохранитель, он хорошо выполняет свою работу. Я ценю каждого, кто хорошо выполняет свою работу, — мои слова были спокойными, разумными, хотя пульс на шее с этим согласиться не мог, и я опасалась, что может произойти дальше. И успокоиться я никак не могла.

— Твои слова описывают его как сотрудника, но боишься ты за друга. Он твой любовник и твой друг, да?

— Я легко завожу друзей, — ответила я.

Арли рассмеялся, и это был хороший, полноценный, глубокий смех. При других обстоятельствах я бы, по крайней мере, улыбнулась, но с пистолетами в обеих руках Арли, и свежей кровью Лизандро на полу, этот смех лишь нервировал. Он не соответствовал ситуации. Это совсем не хорошо, если реакция плохого парня не соответствует нормальным человеческим эмоциям. Это значит что с ним что-то не так, и он будет вести себя совсем не так, как ты ожидаешь. Он становится безумным социопатом. Безумным в том смысле, что может причинить вред людям, или убить их.

— Ты легко заводишь друзей, мы об этом слышали, — в его голосе до сих пор слышались отголоски смеха. — Положите Лизандро на стол.

Три Арлекина отнесли его на стол. От раненного колена не шел кровавый след, так как он уже исцелился. Они подняли его, словно какой-то чемодан, и положили на стол лицом вниз.

— Лицом вверх, пожалуйста, — сказал Арли.

Они перевернули его без слов и колебаний. Они даже взглядами друг с другом не обменялись. Да что, черт возьми, с ними такое? Арлекины в лесу такими не были, они были как Арли, как красный тигр Арлекина. Почему же эти трое отличаются?

Арли убрал пистолеты в кобуру и приблизился ко мне. В нем было порядка 180 см роста и с земли он выглядел огромным, но это просто эффект такой. Я видела, что его глаза были мягкого, серого цвета. Он присел на колени и поднял меня на руки. Он прижал меня к своей груди. Я напряглась; для такой нежности, как и для смеха ранее, совершенно не было причин, это было просто не в тему.

Но так близко к нему, я могла почувствовать сладкий резкий запах леопарда. Мой леопард вырос, словно темная тень, и начал ступать по той же длинной тропинке внутри моей головы.

Арли запнулся на полушаге и я слышала как он нюхает мои запах за своей маской, — Для первого похитителя ты пахла как волк, теперь, для меня ты пахнешь как леопард. Я не верю что хотя бы что-то из этого реально, — он опять стал звучать очень разумно, но наклонил ко мне свое лицо. Я почувствовала, как его грудная клетка поднялась с долгим, глубоким вздохом, словно он хотел вдохнуть аромат моего леопарда так много, как мог.

Из-за страха шансы, что кто-то из моих зверей появится, возросли; а запах его леопарда стал решающим фактором кто из них это будет. Мой леопард побежал по тропинке.

Арли положил меня аккуратно на стол рядом с Лизандро. Много времени прошло с тех пор, как я лежала на спине со связанными за спиной руками; это не было удобнее, чем мне помнилось.