Як-1 (борт 32) капитана Ивана Батычко (семь побед) из состава 812-го ИАП. Иван Батычко не вернулся с боевого задания над районом Бакинской 7 мая 1943 г.

Як-1 (борт 24) капитана Фёдора Свеженцева (11 побед) из состава 812-го ИАП. Фёдор Свеженцев не вернулся с боевого задания над районом Крымской 8 мая 1943 г.

FW190A-5 лейтенанта Вальтера Шульце из состава 5../Schl.Gl, который был сбит 26 мая 1943 г. в воздушном бою над районом Крымской капитаном П.Тарасовым из состава 812-го ИАП. Лейтенант Вальтер Шульце погиб вместе с самолетом. Самолёт несёт перегоночный бортовой код, чётвёртая буква которого закрашена жёлтой фюзеляжной полосой, являющейся знаком быстрой идентификации.

FW190A-5 (белая W) лейтенанта Вилли Аустера из состава 5./Schl.Gl, сбитый в воздушном бою 27 мая 1943 г. с истребителями 812-го ИАП.

Bf109G-4/R6 (сер. № 14997) унтер-офицера Герберта Мейсслера из состава 7./JG52, который был подбит в воздушном бою 28 мая 1943 г. капитаном П.Таросовым. Ранее этот истребитель принадлежал лейтенанту Эриху Хартманну, на официальном счету которого к концу войны значились 352 победы.

Память о двух комэсках, двух капитанах, Федоре Свеженцеве и Иване Батычко, сохранилась в полку до самого конца войны. Приходили новые летчики, и замполит Тимофей Пасынок всегда рассказывал о павших героях, на чьих примерах предстояло учиться молодежи. Стихи, написанные в полку в то время, хоть и не отличаются рифмой и высоким поэтическим искусством, но зато они отражают всю ту гордость и боль за павших однополчан:

Скоро на кителях участников боев, отличившихся в небе Новороссийска и над Кубанью засверкали боевые награды, врученные им командиром корпуса Савицким. У этого награждения, проведенного перед строем 265-й НАД, были две особенности — это небольшой строй летчиков уцелевших в боях и часто звучащая фраза — «награждается посмертно», а таких награждений в 812-м авиаполку было большинство. А сколько еще осталось не награжденных летчиков, геройски погибших в боях, в первом своем вылете, о которых осталась лишь короткая запись в журнале боевых потерь «Не вернулся с боевого задания.»

Всего за период с 19 апреля по 29 июня 1943 г. 812 ИАП произвел 462 боевых вылета с налетом 453 часа. В проведенных воздушных боях было сбито 87 самолетов противника: 56 Bf109, 16 Ju87, пять FW189, по четыре FW190 и Ju88, а также по одному НеШ и Hsl26.

Свои потери: 17 летчиков и 25 самолетов.

Офицеры 2б5-й ИАД 3-го ИАК. Командир 812-го ИАП майор Д.Николаенков (слева), начальник штаба 812-го ИАП майор Лепилин командир 3-го ИАК генерал-майор Е.Я.Савицкий (третий слева), командир 2б5-й ИАД Герой Советского Союза полковник П.Т.Коробков (четвёртый слева).

В Липецке пилотам 291, 402-го и 812-го авиаполков, предстояло немного отдохнуть, пополнить изрядно поредевшие ряды молодым летным составом, получить самолеты, произвести тренировку новых боевых расчетов. Короткий двухнедельный отдых подходил к концу. Во все три полка 265-й ИАД начали поступать молодые летчики — выпускники авиационных училищ. Начались полеты, формировались пары — основные тактические единицы в истребительной авиации.

Командование торопило: началась Курская битва, но поставка самолетов Як-1 Саратовского завода задерживалась. Авиация Люфтваффе незадолго до этого нанесла бомбардировочные удары по промышленным объектам Горького, Ярославля, Саратова. Поскольку Саратовский авиазавод, выпускающий Як-1, сильно постоадал в результате ударов немецких бомбардировщиков, и выпуск самолетов на нём резко сократился, то части дивизии получили новенькие истребители Як-9Т с 37-мм пушкой, которые производились в Иркутске.

В управлении дивизии и частях произошла смена руководства, командиром 265-й ИАД был назначен подполковник Александр Александрович Корягин, а начальником штаба дивизии стал подполковник М.А.Ловков. Командирами авиационных полков были назначены: в 291-й ИАП майор Якимов, а командиром 402-го ИАП стал бывший командир 812-го авиаполка — майор Алексей Еремин. 812-й ИАП принял майор Николаенков, бывший до этого штурманом полка.

Для многих летчиков был непонятен мотив и смысл перевода майора Еремина в другой полк. В своих мемуарах сложившуюся ситуацию пояснили бывший командир 3-го ИАК Савицкий и командир эскадрильи 812-го ИАП Тищенко. Ситуация, сложившаяся в части, заставляла задуматься и принять меры командира 3-го ИАК. Об одном из таких случаев, произошедших 19 апреля 1943 г., во время облета и ознакомления летчиков с территорией ведения предстоящих боев, и последующим разбором вылета, вспоминал Савицкий.

«Командир 812-го авиаполка майор А.У. Еремин во время облета умудрился растерять своих ведомых, которые могли стать легкой добычей “Мессершмиттов” или заблудиться. К счастью, все обошлось благополучно, но первой реакцией на это сообщение было — отстранить Еремина от командования полком. Однако после некоторых раздумий решил оставить. Снять Еремина — это значит на его место ставить другого, лучшего, по твоему мнению. Но в полку заменить Еремина некем. Его заместитель, капитан Николаенков, совсем еще не имеет опыта командования. А главное, завтра в бой, и любой новый командир, будь он хоть семи пядей во лбу, не успеет войти в обстановку, и люди не сумеют осознать, что этот человек сейчас их “царь и бог’’…. Сам я поехал к дальневосточникам, в 812-й полк.

Хотелось побывать в другом, менее знакомом, но случай с группой командира этого полка майора Еремина заставил побывать на партийном собрании именно здесь. Собрались прямо на аэродроме… Не постеснялся Тищенко сказать и о том, что произошло сегодня во время облета. До собрания я уже поговорил с командиром полка майором Ереминым, с летчиками, участниками этого злополучного вылета, и хорошо представлял всю картину. Получив команду на облет района полетов, майор Еремин решил поднять в воздух сразу весь полк. В центре пошла первая эскадрилья под руководством самого командира полка, справа — под командованием комэска лейтенанта Ф.П.Свеженцева, левую вел командир третьей эскадрильи старший лейтенант, однофамилец моего помощника по воздушно-стрелковой подготовке, Т. Т.Новиков. Набрали высоту и взяли курс на станицу Абинскую. Через несколько минут полета внизу под строем полка и майор Еремин, и многие летчики заметили двухмоторный самолет. Еремин, решив, что это фашистский “Хейнкель”, не предупредив даже своего ведомого, лейтенанта Тищенко, сделал переворот через крыло и пошел вниз. Тищенко успел повторить маневр ведущего. Когда подошли к бомбардировщику на дистанцию открытия огня, разглядели, к счастью, — это был наш Пе-2. Нужно возвращаться к группе. Набрали высоту, осмотрелись. Но самолетов полка нигде нет. Начали маневрировать. Разыскивая полк, забыли об ориентировке. Ни линии фронта, ни Абинской. Горючее неумолимо расходуется. Наконец Тищенко сумел разглядеть и доложить командиру о том, что под ними какой-то аэродром. Пришлось садиться, даже не убедившись толком, что это не вражеский аэродром. Опять-таки, к счастью, оказался наш, воздушной армии. Заправились горючим, выяснили дорогу домой и перелетели. Остальные самолеты полка, после неожиданного “провала” самолета командира полка, оставшись без управления, без командира (Еремин даже не назначил своего заместителя на случай выхода и строя) разбрелись, как говорится, кто куда. И только хорошая подготовка (дальневосточные просторы этому научили) в ориентировании позволила всем летчикам выйти на свой аэродром. А ведь любая группа, тем более отдельные пары могли стать легкой добычей для шныряющих повсюду “Мессершмиттов”. Пришлось довольно круто поговорить с майором Ереминым.»