Annotation
«Две семьи, четыре поколения, немного мистики, немного любви и страсти и много-много безумных образов и фантазий, которые наполняют мою голову – вот о чем эта книга. Так что читайте на свой страх и риск. И помните: ваш здравый рассудок в ваших руках, не растрачивайте его понапрасну».
Виталий Вавикин
От автора
Часть первая
Глава первая
Глава вторая
Глава третья
Часть вторая
Глава первая
Глава вторая
Глава третья
Часть третья
Глава первая
Глава вторая
Глава третья
Часть четвертая
Глава первая
Глава вторая
Глава третья
Часть пятая
Глава первая
Глава вторая
Глава третья
Часть шестая
Глава первая
Глава вторая
Глава третья
Эпилог
Виталий Вавикин
Суккубус
Страсть – это весьма приятная тема для разговора, детка. Но если она действительно приходит – я говорю о настоящей страсти, а не о той, что в мыльных операх, – она меняет в твоей жизни все. Понимаешь, все. Это не так просто.
К. Баркер "Галили"
От автора
Две семьи, четыре поколения, немного мистики, немного любви и страсти и много-много безумных образов и фантазий, которые наполняют мою голову – вот о чем эта книга. Так что читайте на свой страх и риск. И помните: ваш здравый рассудок в ваших руках, не растрачивайте его понапрасну.
Часть первая
Глава первая
Стоя возле окна, Бредли видел, как засыпает город. Здесь, в загородном доме Маккейнов, он, как нигде в другом месте, ощущал себя оторванным от жизни тех далеких огней. Суккубус – город-мечта, город-праздник. Город, где игровые автоматы звенят монетой, а витрины дорогих магазинов заливают улицы неоновым светом. Город, где сотни талантливых ног топчут подмостки прославленных сцен, а зрительные залы никогда не пустуют. Современные кинотеатры сотрясают свои стены звуковыми эффектами новейших кинофильмов, а ночью, в заведениях иного плана, любители порнографии могут удовлетворить свои самые извращенные вкусы в этом жанре. Игорные заведения, бары, рестораны и дискотеки. Сотни газет и журналов, смакующих по утрам ночные сплетни. Рабочие, служащие и домохозяйки, которые катят по утрам коляски с детьми. Школы, детские площадки и парки. Все вычурно. Все безупречно. Тысячи рабочих стригут газоны, убирают улицы, белят стены домов и подкрашивают мусорные баки.
«Суккубус – город, который живет для нас!» Этот лозунг, выбитый в камне, украшал каждую дорогу, ведущую в этот земной рай. Да, Маккейны всегда знали, как привлечь во время выборов нужные голоса. Хотя, по сути, это и был их город. Часть их капитала, которая за последний век превратилась из небольшого придорожного городка в элитный мегаполис. И право Маккейнов на него было так же неоспоримо, как все те истории их семьи, о которых втайне перешептывались многие, но никто никогда не пытался вынести на свет. Хотя нет. Был один. Фотограф. Ллойд, кажется.
Взгляд Бредли подернула пелена меланхолии. Накинув на плечи куртку, он вышел в заброшенный сад. С затянутого тучами неба срывались редкие капли предстоящего дождя. Скотч обжигал рот. Бредли закурил. Далекая молния прорезала небо. Слишком далекая, чтобы услышать сопутствующий ей раскат грома. В доме Маккейнов зажегся свет. «Неужели все закончилось?» – подумал Бредли. Еще одна вспышка молнии, на этот раз с раскатом грома. «Уже ближе». Свет в доме снова погас. Бредли затянулся сигаретой. Наверное, он никогда не сможет привыкнуть к этому. Его брат… Бредли поднял голову. Две девушки улыбались ему. Прыщавые лица, неровные зубы, кривые ноги. «Всего лишь люди», – Бредли криво улыбнулся. Капли дождя застучали по желтым листьям.
– Фэй сказала, что мы можем прийти. – Одна из девушек сделала шаг вперед.
– Фэй? – Запрокинув голову, Бредли посмотрел на окна, в которых недавно загорался свет.
– Это ведь дом Маккейнов? – спросила девушка.– Один из домов, – поправила ее подруга.
Еще глоток скотча. Еще одна затяжка. «Всего лишь люди, – думал Бредли, разглядывая девушек. – Еще одни люди…».
– Может быть, теперь ты пригласишь нас войти? – спросила одна из них. Бредли пожал плечами. Истлевшая сигарета обожгла пальцы. Боль. Подняв руку, Бредли смотрел, как раскаленный уголь подбирается к коже. Джесс поморщилась и ударила его по руке.
– Ты что, ненормальный? – скривилась она.
Бредли улыбнулся. Его руки дрожали, но он знал, что хочет сделать это.
– А ты? – спросил он девушку.
– Что я? – Она шагнула к нему.
– Ничего, – мотнул головой Бредли. Да. Он определенно хочет сделать это.
– Правда? – Джесс провела языком по своим неровным зубам.
– Правда.
Они поднялись по каменным ступеням и вошли в дом. Свет не горел. Мягкий ковер сжирал звуки шагов.
– Почему так темно? – спросила Тэмми.
– Тени не любят свет. – Бредли закурил.
– Что за тени?
– Это шутка, дура! – Джесс ткнула подругу локтем в бок и заискивающе улыбнулась Бредли. Он затянулся сигаретой, пытаясь разглядеть ее лицо. Возможно, при других обстоятельствах он счел бы его не лишенным красоты.
– Нам наверх, – сказал Бредли и снова жадно затянулся сигаретой. Выпитый скотч начинал действовать, придавая решимости. За его спиной Джесс споткнулась о ступеньку и выругалась.
Дверь. Из-под нее лился яркий свет. Бредли повернул ручку. Губы Джесс округлились. Щеки Тэмми залил румянец. Сын мэра стоял посреди комнаты и улыбался своим гостям. Его худые руки были сложены на плоской груди. Ноги расставлены на ширину плеч. Под гладко выбритым лобком блестел женскими выделениями эрегированный член. В комнате пахло потом и марихуаной. Фэй. Лежа на кровати, она устало махала рукой своим подругам. Ее нагота добавила лицу Тэмми краски.
– Да-да! – засмеялся Маккейн. – Именно для этого мы все и рождаемся – плодиться и размножаться! – Запрокинув голову, он зашелся истеричным смехом.
– Он что, под кайфом? – Джесс обернулась к Бредли. Сигарета в его руке снова лизала раскаленным углем кожу на пальцах. Фэй поднялась с кровати. «Всего лишь люди», – подумал Бредли, закрывая дверь. Он спустился вниз и налил себе еще выпить. Большие старые часы громко тикали. Дождь стучался в окна. Женские стоны чередовались с раскатами грома. Что-то темное, еще более густое, чем тьма в углах, прикоснулось к его руке.
– Уйди от меня! – прошептал Бредли, борясь то ли со сном, то ли с бодрствованием.
– Почему нет? – спросила его тьма. – Почему ты отвергаешь меня?
Еще один удар грома. Еще один женский стон.
– Отправляйся наверх, – прошептал Бредли. – Там тебе будут рады.
Сверкнула молния, освещая идеальной красоты женское лицо. Теперь у тьмы было тело. Теперь у тьмы было имя. Ламия.
– У меня много имен, – прошептала тьма, прижимаясь к Бредли. – Ардат, Ламашту, Эрубин, Нидда, Лилиту… Какое из них тебе нравится больше? – Суккуб впился губами в шею Бредли. Осыпал поцелуями его лицо. Женские руки расстегнули ремень. Зажужжала молния.
– Ниже, – выдавил Бредли. Горячее дыхание обожгло его щеку, скользнуло по шее. Тонкие пальцы разорвали рубашку на его груди. Губы Бредли изогнулись в улыбке. Железный крест раскалился докрасна. Зашипела плоть – горела кожа на груди Бредли, горели страстные губы суккуба.