Циммер угостил его кофе, сам только глотнул один раз и забыл о чашке, разложил на письменном столе наклейки и перебирал их, словно раскладывал пасьянс, который может сойтись раз в жизни. Черты лица его обострились, глаза блестели.

— Вам нравятся эти наклейки? — спросил Хетель.

Циммер посмотрел на него, словно впервые увидел, но Хетель подошел к столу и сам переложил несколько цветных квадратиков. Да, он хозяин этого богатства, и Циммер должен считаться с этим.

Библиотекарь посмотрел на этого наглеца в выпуклых очках, хотел возмутиться, но врожденная деликатность пересилила — сказал вежливо и даже просительно:

— Я могу предложить вам в обмен редкие экземпляры. Конечно, я понимаю вас, и было бы наглостью вести разговор обо всем этом, — обвел рукой вокруг стола, — но если у вас есть дубли…

Хетель снова переложил наклейки.

— Отберите то, что вам больше всего нравится.

Видно, Циммер давно решил, что взять, потому что сдвинул в кучку в центре стола несколько наклеек. Заколебался, но все же добавил туда еще несколько.

Хетель с удовольствием отдал бы ему весь этот бумажный хлам, лишь бы только несколько секунд подержать в руках злополучный ключ. Но, словно жалея, перебрал наклейки, вздохнул.

— Хорошо, я могу поступиться ими, если у вас действительно найдется что–либо на обмен.

Циммер почти торжественно подошел к огромному шкафу, вмонтированному в стену, вынул несколько одинаковых по форме и размерам деревянных ящиков.

— Посмотрите–ка сюда, — подозвал он Хетеля. И когда тот стал перебирать бумажные квадратики: круги, треугольники, объяснил: — Вы третий или четвертый человек, получивший допуск к моей коллекции.

— Я счастлив, коллега, — пробормотал Хетель, незаметно глянув на часы. Черт, уже прошел час, как они разбирают идиотские бумажки, он видит, как выпирает ключ из кармана Циммера, но этот ключ так же далек от него, как и тогда, когда он находился в Альт–Аусзее.

Хетель незаметно зевнул и, отобрав наобум полтора десятка наклеек, спросил:

— Вам не очень жаль будет расстаться с ними? — Заметив, как печально вытягивается лицо у Циммера, предложил: — Завтра или послезавтра мы можем встретиться еще. Я пересмотрю свою коллекцию и, думаю, найду интересные дубли.

Циммер засуетился.

— Конечно… конечно, дорогой коллега… Я с удовольствием… Как всегда, в «Райском уголке»…

Хетель шел за ним по плохо освещенному коридору и думал, что стоит ударить сейчас старого чудака по голове и все — ключ у тебя…

Не страшно, если даже успеет крикнуть: здесь такие стены, что никто не услышит. Пожалел, что не взял с собой ничего тяжелого, но сразу опомнился: необходимо взвешивать свои поступки. Да и ситуация совсем не та. Когда–то они открыто маршировали по венским улицам, полиция боялась их и закрывала глаза даже на то, что иногда приходилось пристукнуть какого–нибудь из наиболее активных коммунистов.

Циммер вынул ключ и стал вставлять его в замочную скважину. Хетель переступил с ноги на ногу и вдруг застонал, схватился за сердце. Библиотекарь удивленно посмотрел на него.

Хетель отступил, опершись о стену, прохрипел:

— Воды… принесите мне воды…

Циммер приблизился к нему, поддержал.

— У меня есть валидол… Я сейчас…

Хетель следил за ним из–за опущенных век. Неужели библиотекарь вспомнит о ключе? Если вспомнит, он убьет его. И сделает это без сожаления, так как чаша терпения его переполнилась…

— Скорее… валидол… — выдавил сквозь зубы.

Циммер побежал по коридору, не оглядываясь. Хетель прыгнул к двери, прикрыл ее спиной, нащупал ключ. Черт, как все просто получилось! Быстро сделал слепок ключа.

В конце коридора грохнули двери — Циммер возвращался. Хетель снова прислонился к стене, принял валидол, но от предложения библиотекаря немного побежать отказался.

— Мне сейчас необходим свежий воздух. Посижу на бульваре. Нет, спасибо, не нужно провожать. Уже лучше, все в порядке.

Шел медленно, потому что библиотекарь стоял в дверях и смотрел ему вслед, и, только повернув за угол, заспешил к машине.

Ангел и Грейт смотрели телевизор. Хетель постоял на пороге, улыбаясь. Полковник, как всегда, развалился в кресле возле столика с бутылками — виски или джина, все равно что, он весь день пил что–нибудь. Ангел полулежал на диване, подложив под бок подушку, и следил за событиями на экране.

Они, казалось, искренне волновали его.

Хетель кашлянул. Полковник повернулся к нему вместе с креслом. Ангел недовольно поморщился, но все же любопытство пересилило, он выключил телевизор. И сразу заторопился:

— Ну… ну… как у вас?

— Завтра у нас будет ключ. — Хетель показал слепок. — Еще минута, и я бы сорвался. Этот старый хрыч довел меня до точки.

Ангел внимательно оглядел слепок. Похвалил:

— Чистая работа. Как вам удалось?

— Эх, — Хетель налил себе полстакана, — случай.

Полковник бросил ему в стакан несколько кубиков льда.

— Пейте и рассказывайте!

Ангел, выслушав рассказ, спросил:

— Сколько времени тратит Циммер на ужин?

— Минут пятнадцать–двадцать.

— Сколько нужно идти от библиотеки до ресторана?

— Минут семь–восемь.

— Туда и обратно — четырнадцать, всего полчаса, — подсчитал Ангел. — Мало!

— Да, — подтвердил полковник, — за полчаса тайник не раскрыть. А без шума не обойтись. Придется вам, Вольфганг, задержать Циммера.

Хетель подумал, что Ангел и Грейт, пока он возится с библиотекарем, могут извлечь золото и дать стрекача, но, поразмыслив, пришел к выводу, что сделать это невозможно: они успеют только разбить ломом пол перетащить же тяжелые контейнеры из подвала вдвоем не под силу.

— Я покажу ему наклейки в ресторане, и он будет сидеть, пока не пересмотрит их. Могу гарантировать вам еще полчаса.

— Хватит, — согласился Грейт. — Сделаем так. Мы раскрываем тайник и сидим там до двенадцати. В двенадцать вы подгоняете машину к библиотеке, и мы открываем вам. Дайте мне план подвала, Франц.

Ангел поморщился, но все же полез в карман. Уже достал бумажник, но в последнюю секунду раздумал и спрятал его обратно. Сказал решительно:

— Я покажу его вам перед самым началом операции.

— Боитесь? — рассердился полковник.

— Вы же не показали мне схему расположений тайника в штольне. И я не в претензии на вас.

Дело в том, что Штайнбауэр сделал хитрый ход: чтобы партнеры контролировали друг друга и не забыли о взаимной зависимости, дал Ангелу план тайника в замке, а Грейту — в штольне… Подозревал, что Ангел, достав списки «троек», может сговориться с Хетелем и обмануть его. Конфиденциально поговорив с полковником, предупредил его, чтобы тот не давал списки никому ни на минуту.

Грейт засмеялся.

— Вы начинаете бояться собственной тени, мой дорогой Франц. Но бог с вами… Нарисуйте мне, — повернулся он к Хетелю, — хотя бы приблизительную схему расположения библиотечных помещений.

Хетель начал чертить. Полковник внимательно смотрел через его плечо, иногда только уточняя детали. Затем удовлетворенно повертел головой.

— Главное в том, что нам не придется проходить мимо комнаты библиотекаря. Насколько я понял, от входных дверей до нее метров двадцать пять, да еще и коридор делает поворот. Вы согласны с этим, Франц?

Ангел, изучивший схему так, что, кажется, с завязанными глазами нашел бы тайник, пробормотал:

— Безусловно. К библиотекарю направо от входа, а нам налево.

— Поедем на двух машинах, — сказал полковник. — На вашем «опеле», Вольфганг, и еще на какой–нибудь. Может, взять грузовик?

— Зачем? — возразил Хетель. — Грузовик — это заметно.

— Полтонны золота и трое нас — этого не выдержит ни одна легковая машина.

— Возьмем еще «фольксваген». Контейнеры загрузим в «опель» и…

— Я поведу машину сам, — Ангел испугался, что Хетель сможет угнать машину с золотом.

— Конечно, — не отреагировал на подтекст Хетель. — Мы поставим ее в гараж вместе с контейнерами.

— Нет, — категорически возразил Ангел и показал на угол комнаты, — золото будет лежать здесь!