Она отвечала с полным самообладанием, но с тем блеском в глазах, который ему случалось видеть раньше:

— Вам должно быть известно, сэр, что, когда меня видят в вашем обществе, это придает мне дополнительный вес.

Он был так удивлен, что на мгновение опустил руки. Лошади перешли в галоп, а мисс Тэллант любезно посоветовала ему обратить на них внимание. Самый благородный кучер в стране поблагодарил ее за напоминание и сдержал пару. Мисс Тэллант утешила его за то огорчение, которое он, может быть, испытывал, сказав непринужденно:

— А вы великолепно правите!

Мистер Бомарис был оглушен, но несколько минут спустя смех поднялся внутри него. Его голос заметно дрожал, когда он ответил:

— Вы слишком добры, мисс Тэллант!

— О, нет! — учтиво ответила она. — Вы будете сегодня вечером на маскараде в залах Аржилла?

— Я никогда не принимаю участия в подобных мероприятиях, мисс, — отпарировал он, мысленно ставя ее на свое место.

— Значит, я не увижу вас там, — заметила мисс Тэллант с неподражаемым оживлением.

Она не увидела его там, но, хотя ей мало было об этом известно, мистер Бомарис был вынужден проявлять большую сдержанность, чтобы не лишиться своей знаменитой разборчивости и в угоду ее тщеславию не появляться на балу. Он не выполнил этого и надеялся, что мисс Тэллант не заметила его. Она заметила, но это было что-то, в чем Арабелла не призналась бы даже самой себе. Арабелла, которая публично склонялась к Нонпарелю, внимательно контролировала свои чувства.

Когда она впервые увидела его, то этот джентльмен показался ей почти воплощением сна. Но затем он наговорил столько слов своему другу, что навсегда утратил ее уважение и коварно вовлек ее в сферу вульгарных увиливаний. Сейчас его воображению льстило, что он выделял ее среди всех красавиц города по причинам, лучше известным ему, чем ей, хотя она смутно догадывалась, что причин этих без счета. Но ведь маленькая мисс Тэллант не глупа! Ни на одну минуту не допускала она себя до потворствования абсурдной мысли, что его ухаживания серьезны. Он мог вторгнуться в ее размышления, но так как она была настороже против такой возможности, то была в силах отогнать его образ.

Очень заметное внимание мистера Бомариса к Арабелле породило самые заоблачные надежды в голове леди Бридлингтон. Если предыдущие любовные приключения и доводили его до совершения чего-нибудь подобного, то она ничего об этом не слышала. Добрая леди начала фантазировать о том, что его намерения были серьезными, и уже почти написала письмо мисс Тэллант с намеками, когда лорд Бридлингтон разрушил ее надежды.

— Вы поступите очень хорошо, мадам, если посоветуете вашей юной подруге держаться настороже с Бомарисом, — сказал он очень серьезно.

— Мой дорогой Фредерик, я так и сделала в самом начале! Но Бомарис был таким настойчивым и уделял ей так много внимания, демонстрируя самые добрые отношения, стараясь подстроить все свои планы под ее интересы, что я, действительно, начала думать, что у него серьезные намерения! Только представь себе, что она может вступить с ним в связь! Я заявляю, что переживаю за нее так же сильно, как будто она мой собственный ребенок! Потому что, ты сам знаешь, во всем буду виновата я!

— С твоей стороны, мама, было бы неразумно внушать такие мысли девушке, — сказал он, обрывая ее речь — я могу сказать тебе следующее: Бомарис однозначно дал мне понять, что он преследует мисс Тэллант совсем не из тех соображений, какие ты подразумеваешь.

— Нет? — сказала она дрожащим голосом.

— Нет, мама, а совсем по другим, прямо противоположным! Говорят, что он злится и все это делает из-за того, что Арабелла не отдает ему предпочтения среди других. Я должен сказать, что не ожидал от нее такого удивительного поступка! Она ведет себя очень разумно. Тебе должно быть известно, что такие мужчины, как он, привыкли, когда их превозносят, когда им льстят, и очень тяжело воспринимают отказ от любой женщины, которая не настолько глупа, чтобы поднимать платок, который он нечаянно уронил. У меня нет больше терпения смотреть, как все лелеют такого испорченного человека, как он! Тебе следует знать, мама, что Уайты заключили пари. Они поспорили, что мисс Тэллант не устоит перед его натиском!

— Как отвратительны мужчины! — воскликнула леди Бридлингтон, шокированная только что услышанным. — Они могут быть отвратительными, но когда дело доходит до заключения таких пари в клубах, то компаньонке, у которой чиста совесть, не остается ничего другого, как еще раз предупредить молодую девушку, чтобы та не была слишком доверчива. Арабелла еще раньше заверила меня, что не будет столь наивной.

— Да, моя дорогая, очень даже вероятно, что так она и поступит, — ответил его милость, — но нет смысла отрицать, что мистер Бомарис — очень привлекательный мужчина. Даже я иногда не могу не восхищаться им! Такой внешний вид! Так прост в обращении! Да что и говорить! Я с грустью должен признать, что, боюсь, именно поэтому женщины влюбляются в него.

Когда леди Бридлингтон поделилась со своей воспитанницей новыми размышлениями по поводу домоганий мистера Бомариса и поинтересовалась, как она относится к подобной ситуации, Арабелла заявила:

— Я не собираюсь влюбляться в него. Мистер Бомарис мне нравится, но, как я уже говорила, я не такая гусыня, чтобы он мог меня обмануть!

Леди Бридлингтон посмотрела на нее с сомнением.

— Нет, моя любовь. Я надеюсь, что с тобой такого не случится. Конечно, у тебя столько поклонников, что нет никакой нужды обращать внимание на мистера Бомариса. Я надеюсь, что ты не обидишься, если я спрошу у тебя одну вещь. Я полагаю, никто из подходящих джентльменов не делал тебе предложения о браке.

Арабелле делали предложения довольно большое количество джентльменов, подходящих и неподходящих. Но она покачала в ответ головой. Она не могла с уверенностью поручиться, что некоторые из ее поклонников не имели никаких видов на ее состояние, но среди них были двое, которые никогда не стали бы добиваться ее руки, если бы знали, что у нее нет денег. И ухаживания нескольких всем известных охотников за состояниями привели к тому, что она не в состоянии была поверить благонамеренным попыткам лорда Бридлингтона ликвидировать ужасные слухи, ходившие о ней в обществе.

Арабелла чувствовала, что действительно оказалась в ужасной ситуации. Пасха подходила к концу, и у нее было еще достаточно времени при возможностях, которые у нее были, для того, чтобы сделать реальностью честолюбивые замыслы своей мамы. Она чувствовала себя виноватой, потому что мама истратила на нее кучу денег, которые Арабелла болезненно принимала. Деньги нужны были на то, чтобы послать ее в Лондон.

Арабелла думала, что, может быть, в ее жизни еще должны появиться поклонники, которым она могла бы полностью довериться и все рассказать. Но такой человек еще не появился. В ожидании его Арабелла обратилась к мистеру Бомарису, который, какими бы ни были его намерения, не интересовался состоянием.

Мистер Бомарис использовал любую возможность, чтобы сблизиться с ней, но вряд ли его можно было поздравить с хорошими результатами. Малейший шаг к любовной интриге приводил к тому, что Арабелла из доверчивого ребенка тотчас превращалась в светскую девицу, которая с готовностью отражала его атаки, ясно показывая ему, что не желает принимать ничего из его искусства любви. Когда миссис Бридлингтон повторила большинство предостережений своего сына, не забывая упомянуть о том, что друзья мистера Бомариса считают его самого никчемным человеком, мисс Тэллант становилась еще более уклончивой. Тогда он вынужден был опуститься до изобретения другой, неблагородной стратегии. Ему надо было навестить свои владения, чтобы заняться там кое-какими делами, а по возвращении разыскать Арабеллу. Таким образом, он заманил ее к себе в коляску и повез в Ричмонд-парк. Арабелла не возражала, хотя раньше мистер Бомарис никогда не возил ее дальше Челси.

Стоял ясный теплый полдень. Солнце светило так ярко, что мисс Тэллант надела свою очаровательную соломенную шляпку. В руках она держала очень маленький зонтик с длинной ручкой. Этот зонтик она увидела на Пантеон-базаре и не могла не купить его.