Кэтрин молча кивнула, она все равно не могла принять участия в их разговоре, пусть Дэв поступает как знает.

Хозяйка, как и в прошлый раз, проводила их в уединенную кабинку, огороженную бисерной занавеской. «Надо же, тут ничего не изменилось, — отметила про себя Кэтрин. — Вот бы и нам с Дэвом оказаться по волшебству в том прошлом времени!»

Они устроились за столиком друг против друга, и, пока Дэв что-то заказывал, Кэтрин вдруг осознала, что такое близкое соседство с ним, как и вся эта встреча, в общем-то причиняют ей нестерпимую боль. Откуда она взяла, что вся их любовь в прошлом? Правда, в последние дни случалось, что она не думала о нем, не размышляла о том, что он делает и как выглядит, но по-прежнему боялась мучительных бессонных ночей, когда горько плакала, что не может разделить свою жизнь с любимым человеком, отцом своего ребенка. Иногда ей казалось, что она поступает жестоко, разлучив сына с отцом, что без Дэва жизнь мальчика будет неполноценной. И однажды вот в такую минуту слабости чуть не позвонила Дэву, чтобы сообщить ему об их сыне. Да спасибо Господу, что не сделала этого,— как раз через несколько дней после той страшной ночи мать сообщила ей, что Дэв женился.

— Кэт, с тобой все в порядке? — Потянувшись через столик, Дэв взял в обе ладони ее холодную руку. — О чем ты задумалась?

— Да так... Вот прикидываю, когда я окажусь дома.

— Тебя там кто-то ждет?

Кэтрин поняла, что она сама натолкнула Дэва на такой вопрос. А что, если сейчас взять и все ему рассказать? И вдруг прочитала удивление в его глазах.

— Кэт, а почему ты не носишь обручального кольца?

— Кольца? — Она растерялась. — Я... я не замужем.

— Но твоя мать, Кэт, сказала мне, что ты вышла замуж.

— Нет. Она не могла... Это неправда. — Внезапно злость вспыхнула в душе Кэтрин. Неужели не будет конца вмешательству матери в ее жизнь? Почему она не могла остановиться даже после всего того, что случилось?

— Боже, неужели я совершил ошибку? — услышала Кэтрин хриплый голос Дэва и буквально увидела, как удивление в его глазах сменилось радостью. — Понимаешь, прошлой зимой я примчался к ней... Я и раньше сталкивался с ней, все хотел узнать, куда ты уехала, но она твердила, что ты не хочешь меня видеть. А в тот последний раз я сказал, что хочу услышать это от тебя самой, а не от нее. Сказал, что я переверну небо и землю, чтобы вернуть тебя, а она... она сообщила, что ты замужем и счастлива.

Внезапно на Кэтрин нахлынула отчаянная надежда, но она тут же ее погасила, напомнив себе, что Дэвид женат.

— Дэв, — протянула она слабым голоском. — Но твоя... твоя жена...

— Моя жена?! — Отпустив ее руку, Дэв вскочил из-за стола. — Какая еще жена? Я не женат, Кэт. Как ты только могла подумать?

Кэтрин тоже вскочила и в следующую секунду, больно ударившись боком о край стола, оказалась в крепких объятиях Дэва.

— О, Дэв, — прошептала она. — Я люблю тебя, люблю, люблю.

— Я тоже тебя люблю, — прохрипел он, и они надолго слились в поцелуе.

Их заставил оторваться друг от друга только шорох бисерных занавесок. Появился официант с подносом, полным какой-то еды, а за ним по-прежнему улыбающаяся хозяйка ресторанчика.

— Шампанского! — только и смог сказать ей Дэв.

Они все еще стояли, держась за руки, когда официант наполнил два бокала искрящимся напитком. Взяв один из них, Дэв изо всех сил помотал головой.

— Кэт, любимая, скажи мне, что это не сон.

— Я не сон, — подтвердила она и счастливо засмеялась.

— Неправда, — возразил он, обнимая ее свободной рукой за плечи. — Боюсь проснуться. Вдруг открою глаза, а тебя нет в моих руках?

Кэтрин подняла голову и нежно поцеловала Дэва в губы.

— Значит, так, — произнес твердым голосом Дэв, когда они наконец смогли оторваться друг от друга. — Возвращаемся в Тампу, и я запираю тебя дома на несколько дней, чтобы заняться тобой любовью.

— Прекрасно! — выдохнула Кэтрин.

— А потом я реабилитируюсь — мы немедленно поженимся...

— Еще лучше! — засмеялась Кэтрин. — Только знаешь, сегодня мне все равно надо вернуться в Нью-Йорк.

— Что там у тебя такого важного? — нахмурился он, изображая, что сердится.

— Да есть одно серьезное дело, — начала Кэтрин и вдруг, глянув на Дэва, испугалась за него — не оглушит ли его новость, которую она собирается ему сообщить? Она секунду помолчала, откашлялась и затем тихо попросила: — Дэв, присядь, пожалуйста, на минутку.

Не отпуская ее рук, продолжая широко улыбаться и смотреть ей прямо в глаза, Дэв плюхнулся, на стул.

— Понимаешь, — продолжила Кэтрин, наблюдая за лицом Дэва, — в Нью-Йорке вечером меня ждет один человек.

Улыбка моментально слетела с губ Дэва.

— Его зовут Ник. Ник Кортни...

Забавно, но Дэву явно ничего не объяснила эта фамилия. Может быть, не расслышал?

— Ему уже почти три года. Он... — Она не поняла, что мелькнуло в глазах Дэва — тревога или догадка? И просто договорила: — Он очень, ну просто очень похож на своего отца Дэвида Хэррингтона...

Кэтрин ожидала... Впрочем, неизвестно, чего она ожидала, — у нее не было ни возможности, ни сил подумать о том, какой должна быть реакция Дэвида. Поэтому она просто смотрела на него, молчала и ждала.

Дэвид откинулся на спинку стула, прикрыл глаза, но уже через секунду вскочил, стиснул Кэтрин в объятиях и безапелляционным тоном заявил:

— В Нью-Йорк мы летим вместе.

ЭПИЛОГ

В пути Кэтрин ждала еще одна неожиданность — поистине случаются же в жизни удивительные дни, когда вдруг все тайное становится явным и события буквально сыплются на ошеломленного человека одно за другим, как из рога изобилия.

Даже сидя в салоне самолета, Дэв продолжал крепко обнимать Кэтрин, прижиматься щекой к ее щеке, шептать нежные слова.

— Какие же мы дураки! — услышала она среди прочего. — Сколько времени потеряли. А ведь я в тот вечер в клубе, когда ты упала в обморок, собирался сделать тебе предложение.

— Вот как? — удивилась Кэтрин, слегка отодвигаясь от него. — Ты собирался сделать мне предложение?

— Разумеется, собирался. Это должен был быть самый восхитительный вечер в моей жизни, а в итоге... в итоге я потерял все. И только потому, что не мог понять, как много твоя мать значила для тебя.

Ее глаза встретились с его глазами.

— Никто никогда не значил для меня больше, чем ты, — возразила Кэтрин. — Но при чем тут моя мать? Твой отец, Дэв, тоже не хотел допустить нашего брака. И он мне четко тогда об этом сказал... — И с удивлением увидела, как ее слова словно громом поразили Дэва.

— Расскажи, со всеми подробностями, — попросил он. И добавил: — Никогда не поздно узнать всю правду...

И вот на высоте девяти тысяч метров над землей два любящих друг друга человека спокойно выяснили наконец, как обидно и нелепо они оказались запутанными в сетях чужой лжи, по существу не имеющей к ним обоим никакого отношения. Оказывается, Артур Хэррингтон и Джулия Кортни совершенно по-разному поведали своим детям об их давней ссоре. Отец Дэвида рассказал сыну, что хотел назначить менеджером по персоналу хорошего работника Джима, но к нему пришла Джулия Кортни и пожаловалась на этого парня, сказав, что он совращает наивных и глупеньких девушек. Артур Хэррингтон решил, что она просто мстительная особа. А Кэтрин мать призналась, что была близка с Джимом, но, когда выяснилось, что она беременна, он от нее просто сбежал. Однако Артур Хэррингтон все это уладил, потому что Джим был его крестным сыном, — он откупился от Джулии и велел ей уехать. В Тампу Джулия вернулась с Кэтрин на руках.

— Так этот Джим твой отец? — удивился Дэв. — И не было никакой истории с его продвижением по службе, которой помешала твоя мать? Странно, зачем отцу понадобилось это сочинять?

— Он пригрозил мне, что предаст огласке в городе этот скандал, если я не откажусь от тебя.

— Не могу в это поверить, — пробормотал Дэв. — Это шантаж!