Мать хлестнула ее по щеке, и Кэтрин задохнулась не столько от боли, сколько от шока. Слезы наполнили ее глаза, и она подняла руку к своей запылавшей щеке.

— Ты с кем говоришь, как ты думаешь? — спросила Джулия Кортни. — Ты обязана передо мной отчитываться. То, что делаешь ты, отражается и на мне. Бьюсь об заклад, весь город уже смеется за моей спиной. Нечего удивляться, что миссис Ноэл посмотрела на меня, как будто у меня две головы, когда я поинтересовалась у нее, как долго ты должна работать в офисе этого человека. Она, должно быть, подумала, какая я дура!

Кэтрин недоверчиво покачала головой. Вот опять, даже сейчас, когда она пытается заставить мать понять кое-что важное...

— Так вот о чем ты все время думаешь? — пролепетала она, смахивая слезы тыльной стороной ладони. — Только о себе и своем драгоценном положении в Тампе? А как насчет меня и моих чувств?

— Как ты смеешь говорить такое мне? Разве я не беспокоилась о тебе всю мою жизнь? Я думала, ты это поняла в тот день, когда мы ходили по магазинам. Но вероятно, я тогда говорила сама с собой. Ты не слышала ни слова, ведь так? Ты просто сидела, делая вид, что полностью со мной соглашаешься, а сама думала о том, что сделаешь все наоборот, так, как нравится тебе.

— Это неправда! — раздраженно возразила Кэтрин. — Я слышала каждое твое слово, а вот ты отказалась слушать то, что говорила я. Я хотела рассказать тебе... я пыталась объяснить, но ты была так отвратительно занята мыслями о себе самой и своем драгоценном эго! Как ты вообще можешь ожидать, что я буду ненавидеть Дэва из-за какой-то глупой ссоры, которую ты имела с его отцом много лет назад?

— Я пыталась заставить тебя понять, что за люди эти Хэррингтоны, Кэт.

— О, ради бога, мама! Я знаю, что они за люди.

— На самом деле? — Джулия неприятно улыбнулась.

— Во всяком случае, я знаю, что собой представляет Дэв. Он хороший, добрый и порядочный.

— Как трогательно! — полным сарказма голосом произнесла Джулия.

— Тебе это, вероятно, неприятно слышать, но это правда. Если бы ты дала ему хоть полшанса...

Джулия резко отодвинулась от стола и тяжело поднялась на ноги.

— Никто в этом городе не любит старика, — заявила она, проходя к раковине, чтобы наполнить водой металлический чайник. — Многие, конечно, притворяются, что любят, но это не так. Даже Милли Уиллер...

Кэтрин раздраженно хлопнула ладонью по столу:

— Знаешь, как безумно все это звучит? Выходит, что моя жизнь зависит от того, кого любит Милли Уиллер, а кого — нет? — Она схватила со стола свою тарелку и вывалила ее содержимое в мусорный ящик. — Кроме того, мы говорим вовсе не об Артуре Хэррингтоне, мы говорим о Дэвиде.

— Давай тогда поговорим о нем. Я нахожу это странным, что единственный мужчина в городе, который тебя заинтересовал, Кэт, оказался Дэвидом Хэррингтоном. Нужели нет других?

Кэтрин глубоко вздохнула.

— Нет и не будет, — наконец ответила она. Ее слова звучали тихо и сдержанно. — Я ничего подобного ни к кому больше никогда не чувствовала, мама.

— Ты не давала себе шанса, — раздраженно заметила мать.

— Вот видишь, ты опять о том же. Поэтому я тебя и не слушаю. Прежде я этого себе не позволяла, ты знаешь.

— Это не оправдание, — резко заявила мать.

— Я не пытаюсь оправдаться, — спокойно возразила Кэтрин. — Я просто хочу, чтобы ты поняла.

Джулия Кортни фыркнула.

— Я прекрасно все поняла, — резко произнесла она, с раздражением насыпая кофе в чашки. — Ты меня не послушалась.

— Мама...

— Ты погубила свою репутацию...

— Мама, ради всего святого! Это двадцатый век!

— И что из того? Он позволяет заниматься грязными делишками?

— Прекрати! — резко оборвала ее Кэтрин, ее щеки заалели. — Тебе не удастся превратить наши отношения в нечто грязное. Я тебе этого не позволю!

— Откуда такое пылкое пристрастие к правде? Ты же все время делала то, что хотела, так почему же говоришь мне об этом сейчас? Я догадываюсь, что ты не намерена разорвать эти... эти отношения?

Кэтрин кивнула:

— Верно, мама.

Джулия сложила руки на груди.

— Значит, ты побоялась, что я услышу об этом от кого-то еще?

— Отчасти, — призналась Кэтрин, вновь опускаясь на стул. — Хотя Дэв просил меня рассказать тебе о нас давным-давно.

— Неужели? — подозрительно произнесла Джулия.

— Да, он...

— Ладно, ты мне это сказала, — резко оборвала ее мать, ставя две кружки с кофе на стол. — Что дальше?

Кэтрин прикусила губу.

— Я хочу... — Она прокашлялась и начала вновь: — Я намерена открыто видеться с Дэвом с этого дня, мама. Он хочет иметь возможность заезжать за мной домой, звонить мне.

— Как трогательно! — Губы Джулии скривились в усмешке.

«Не принимай вызов, Кэтрин! — сказала себе девушка. — Не дай зацепить себя и увлечь в мелочную перебранку по пустякам из-за каких-то слов или их подтекста!»

— Возможно, это звучит невероятно, но мы даже не позволяли себе посещать рестораны в Тампе. Мы были так осторожны... по крайней мере, мы так думали. Но сегодня Дэв сказал мне, что отец спрашивал его обо мне.

Мать судорожно втянула воздух, и этот звук, раздавшийся в тихой комнате, резанул слух.

— Его отец спрашивал о тебе? — медленно повторила Джулия.

Кэтрин кивнула:

— До него дошли слухи, я полагаю. — Она медленно провела пальцем по ободку своей чашки. — Знаешь, Дэв говорит, его отец даже не помнит, что ссорился с тобой когда-то давно.

Смех матери был звенящим.

— Было время, когда это меня бы сильно огорчило, — сказала она.— Но теперь я не та дура, какой когда-то была. И я не удивлена. Я уверена, что он тогда сразу же забыл обо мне. — Она поднесла свою кружку к губам и глотнула успевший остыть кофе. — Значит, он не помнит, да? Тогда, полагаю, он не запретил своему сыну видеться с тобой?

— Ты имеешь в виду, так же, как это сделала ты? — спросила Кэтрин. — Нет, он ничего не сказал. — Она слабо улыбнулась. Мысль об Артуре Хэррингтоне, запрещающем Дэвиду видеться с ней, была достаточно абсурдной. Неужели ее мать думает, что давняя ссора с ней могла довести старого брюзгу до такой крайности?

Джулия отставила чашку.

— Ты так и не сказала мне, Кэт, почему ты решила облегчить душу именно сегодня? — Ее губы искривились от отвращения. — Конечно уж, не из-за того, что тебе так нужно мое позволение видеться с Дэвидом Хэррингтоном. Ты ясно дала мне понять, что собираешься выставить напоказ ваши отношения, нравится мне это или нет. Если ты таким образом пытаешься облегчить свою нечистую совесть, в этом я тебе не помощница. Я этого не одобряю, и ничто не сможет изменить моего мнения. Если ты настаиваешь, чтобы он заезжал за тобой домой и звонил тебе, не ожидай от меня...

«Вот и пришли! — подумала Кэтрин. — Но будет лучше продолжить».

— Причина того, что я сказала тебе именно сегодня, в том... в том, что Дэв попросил меня пойти с ним вечером в клуб.

Мать продолжала безучастно смотреть на нее.

— Этот вечер очень важен для него, и он хочет, чтобы я была рядом. И иного пути, как только рассказать тебе все, у нас не было...

Глаза Джулии изучающе рассматривали лицо дочери.

— Давай уточним, — сказала она медленно. — Дэвид Хэррингтон хочет повести тебя сегодня на танцы?

Кэтрин кивнула:

— Он... еще он хочет познакомить меня с его отцом. Он собирается быть там.

Джулия встала.

— Делай что хочешь, Кэт. Я не собираюсь все это больше слушать и не хочу принимать в этом участие.

Кэтрин тоже встала и последовала за матерью в холл.

— Не убегай от меня, мама. Тебе все равно придется столкнуться с этим, рано или поздно.

— Нет! — холодно отрезала Джулия, поднимаясь по лестнице к себе в спальню. — Если ты хочешь сделать из себя посмешище...

— Я хочу быть женой Дэва!

Слова вырвались из самых глубин сердца Кэтрин и повисли в воздухе таким же сюрпризом для нее самой, как и для ее матери. Джулия Кортни, прижав руки к горлу, повернулась.