«Адель» — внезапно вспомнилось имя. Вольдеморт обнял девушку и поцеловал, и ей это, похоже, понравилось. Гарри смущённо отвернулся, не желая слишком откровенно пялиться на эту сцену.

Внезапно голоса стихли, и все повернулись в сторону главного коридора. Там стояли двое — именно они вызвали эту странную тишину.

Драко держал Валькери под руку. Серебряная вышивка на его костюме ярко сверкала в свете множества огней. Плащ змеился по полу, и вся фигура Малфоя невольно приковывала к себе внимание — контраст чёрной одежды и платиновых волос, умышленно-небрежно рассыпанных по плечам, был очень необычен и притягателен.

На Валькери было чёрное открытое платье без рукавов, плотно облегающее её фигуру до бёдер, и дальше струящееся до самого пола мягкими складками. Казалось, что платье состоит из воды, только чёрной — когда девушка делала какое-либо движение, изгибы материала плавно текли вокруг её тела, завораживая взор. Оно было расшито драгоценными камнями, горящими на чёрном фоне, точно звёзды в безлунную ясную ночь. Чёрные шёлковые длинные перчатки плотно облегали её руки, волосы были собраны в хвост и перетянуты нитями жемчуга, при этом ниспадая почти до самого пола.

Драко и Пэнтекуин приковали к себе восхищённые взгляды всех гостей, однако даже не заметили этого, глядя только друг на друга, и прошествовали к своему месту за столом. Все невольно встали, когда они проходили мимо.

Гости заняли места за праздничным столом, и Валькери подняла бокал, произнося тост.

— Скоро закончится год, — начала она, и её голос, хоть и не очень громкий, был слышен в любой части зала. — Не скажу, что он был прекрасным во всех отношениях, однако хорошего в нём было гораздо больше, чем плохого.

Её лицо помрачнело.

— А вот следующий год… Он принесёт много бед, я это чувствую.

Она обвела взглядом притихших гостей и внезапно улыбнулась — тепло и искренне, и от этой улыбки всем стало легче на душе.

— Но мы справимся, так же, как справлялись раньше, — уверенно произнесла она. — Потому что мы — едины. И в этом наша сила. Я хочу поднять бокал за тех, кто собрался здесь сегодня. За нас, друзья мои!

— За нас! — хором отозвались все сидящие за столом, припадая к своим бокалам.

Внезапно оркестр, до того момента молчавший, заиграл вальс.

— Можно вас пригласить? — изящно поклонился Малфой, глядя на Пэнтекуин.

Она протянула ему руку. В тот же момент Вольдеморт пригласил на танец Адель.

Образовавшиеся пары вышли в центр зала. Сразу стало ясно, зачем нужно такое огромное пространство — танцующих оказалось много. И в центре внимания опять оказались Драко с Валькери. Их танец был великолепен, и неудивительно — они забыли обо всём на свете, полностью отдавшись во власть друг друга. Природное изящество в сочетании с многолетними занятиями создавали ощущение, что они не просто танцуют, а плывут по воздуху. Платье Валькери тихо шуршало, а его складки плавно текли, порой причудливо, иногда на мгновение застывая в неподвижности. Серебряная вышивка на костюме Драко ярко вспыхивала, драгоценные камни платья Валькери отражали свет настолько причудливо, что казалось, будто они сами светятся изнутри. Это была воистину блистательная пара. Когда они остановились, многие разочарованно вздохнули из-за того, что волшебство исчезло.

Потом были и другие танцы. Валькери и Драко поначалу танцевали только друг с другом, но потом Вольдеморт пригласил сестру, затем Алукард, ещё кто-то… Малфой тоже не остался без пары.

Под конец осмелел даже Гарри, логично предположив, что от Валькери и Драко ему перешла часть их умения танцевать, и пригласил какую-то симпатичную девушку, видимо, полуэльфа. Гарри не ошибся: действительно, он танцевал куда более сносно, чем раньше. Во всяком случае, он больше не боялся отдавить ногу своей партнёрше.

Глава 8

Ближе к двум часам ночи Гарри всё же улизнул с праздника, отправившись к себе в комнату.

Валькери проводила его задумчивым взглядом.

— Нам, пожалуй, тоже пора, — шепнула она Драко.

Вдвоём они пошли по коридорам, пока наконец не оказались у комнаты Драко (апартаменты Пэнтекуин были немного дальше).

— Можно зайти? — спросила девушка.

— Да, конечно, — немного растерялся Драко, пропуская её внутрь и закрывая дверь.

Валькери обошла комнату кругом, бережно прикоснулась к обивке кресла, портьере, затем прошла в спальню, где находился огромный камин, медленно провела рукой по каминной полке, осторожно касаясь каждой безделушки, стоящей на ней.

— Это одна из моих самых любимых комнат, — тихо произнесла она. — Раньше она принадлежала отцу.

— Мне она тоже очень нравится, — ответил Драко. — Точно такая, о которой я мечтал.

Пэнтекуин обернулась — он подошёл к ней совсем неслышно. Теперь они стояли совсем близко. Она вновь ощутила этот волнующий аромат одеколона на его коже, от которого слегка кружилась голова.

— Вал, я… — начал Драко, но Валькери мягко прервала его, прикоснувшись к его губам своими. Все слова вдруг стали далёкими и ненужными, мир словно исчез — были только двое влюблённых, два горячих тела, сейчас невероятно близких друг к другу, окружённых аурой страстного желания…

Плащ упал с плеч Драко, и он на секунду опомнился.

— Валькери… если мы сейчас не остановимся, то… произойдёт то, о чём мы сможем потом пожалеть, — хрипло прошептал он, чуть ли не задыхаясь от любви и страсти.

— Я не привыкла жалеть о чём бы то ни было, — шепнула она в ответ.

Её зрачки были расширены, дыхание стало неровным. Драко лихорадочно облизал губы.

— Но наша сила может разрушить замок, — неуверенно выдохнул он, не в силах сдержать всё возрастающее возбуждение.

Валькери медленно стянула перчатки.

— Ашкелон крепче Хогвартса, — прошептала она, запуская пальцы ему в волосы и одновременно другой рукой расстёгивая пуговицы на его рубашке.

Драко судорожно втянул ноздрями воздух и, не сдерживаясь больше, поцеловал её губы; его язык проник за их преграду внутрь её рта; вначале он повёл себя как робкий гость, но постепенно осмелел и стал вести себя, точно полновластный хозяин. Валькери тихо застонала и, справившись, наконец, с пуговицами, стянула с него рубашку, прижимаясь к его горячему телу. Её руки скользнули ниже, нащупывая пряжку ремня и пытаясь расстегнуть её. Он резко вздохнул от этих прикосновений и, найдя молнию на спине её платья, медленно потянул замочек вниз. С еле слышным шуршанием платье соскользнуло на пол к их ногам; ремень уже давно был отброшен в сторону…

…Они невольно вздрогнули, когда холодные шёлковые простыни коснулись их пылающих тел. Губы Драко скользнули по её шее, пощипывая нежную тонкую кожу, спустились ниже, к груди, ещё ниже… легкими прикосновениями пробежались по животу… затем снова начали подниматься всё выше, а его руки, нежные, но в то же время сильные и властные, ласкали её обнажённое тело, оставляя на коже огненные отметины. Он осторожно прихватил зубами кожу на её груди, одновременно лизнув её языком, и это действие заставило Валькери яростно застонать от наслаждения; она прижалась к его телу ещё ближе, настолько, насколько это было вообще возможно, и хрипло, отрывисто прошептала, задыхаясь:

— Драко… возьми меня… прямо сейчас… я больше не могу… а-ах! — судорожно всхлипнула она, изгибаясь всем телом от его умелых прикосновений (и когда он смог этому научиться?!).

Но Драко и сам больше не мог сдерживаться — он был возбуждён уже настолько, что это начинало причинять боль. Он глухо зарычал, не в силах противиться этой дикой и необузданной страсти, и, подчиняясь голосу Валькери, скользнул внутрь её горячего тела. Она слабо вскрикнула и широко распахнула чёрные глаза, затуманенные страстью, встречая полный такого же желания взор поразительно серых глаз… Шелковистые пряди его волос, влажные от пота, упали ему на лицо, губы были слегка приоткрыты, и с них срывалось учащённое дыхание; на щеках появился лихорадочный румянец… Она внезапно подумала, до чего же он красив сейчас, когда страсть полностью завладела им, но эта мысль промелькнула и исчезла, сметённая ураганом всё возрастающего наслаждения.