— Спасибо, Иван, — новым, незнакомым голосом поблагодарил Марио.

— Не за что, друг, — ответил молодой человек. — Для того мы и связаны шалями, чтобы помогать друг другу.

Марио промолчал. Он был с головы до ног вымазан в грязи, но в его лице появилось какое-то новое, светлое выражение.

— Пошли дальше, — велел Иван.

— Мы идём назад или продолжаем двигаться вперёд? — спросила Настя.

— Не знаю, — честно признался Иван. — В темноте я попросту тыкал перед собой палкой и шёл, где было твёрдо, а при свете я вообще ничего не могу разобрать. Я так понимаю, что мы должны идти по тропе. Куда-то она да приведёт? Другого выхода я не вижу.

— Веди нас, — сказала цыганка. — Мы готовы следовать за тобой.

Адели казалось, что конца их пути не будет, но постепенно ноги перестали увязать в грязи по колено, тропа явно поднималась из болота.

— Похоже, выходим, — заметил Марио.

И они вышли на островок среди болот, где росли пять берёз.

— Это не совсем то, чего я ждал, но здесь мы сможем отдохнуть, — сказал Иван. — Сейчас поедим и выспимся.

Адель так устала, что с трудом жевала вяленую рыбу. Она и сама не заметила, когда уснула.

Было решено выйти в путь наутро следующего дня, а за день и ночь как следует отдохнуть. Иван понятия не имел, куда идти, но полагал, что если идти по тропе через трясину, то обязательно дойдёшь до конца болота.

— Быть не может, чтобы тропа только кружила по болоту, — рассуждал он. — Иначе, зачем она тогда вообще нужна?

Как только забрезжил рассвет, Иван нащупал тропу, вновь обвязался концом верёвки из шалей, велел крепко держать её остальным и повёл свой отряд дальше. Адель с содроганием чувствовала, что ноги всё глубже увязают в цепкой массе, но, к счастью, тропа пока держала людей и не давала им проваливаться глубже, чем по колени.

Все встрепенулись, когда Иван с коротким вскриком по плечи провалился в трясину. Он попытался лечь на спину, но его втягивало всё глубже. Марио кричал подбадривающие слова и изо всех сил тянул его к себе. Адель и Настя помогали ему, как могли, не забывая вытягивать собственные ноги из грязи. Наконец, Марио ухватил Ивана за руки и втянул на тропу. Молодой человек задыхался.

— Ох, друзья, не следуйте моему примеру, — посоветовал он, отдышавшись. — Так меня сдавило, что вздохнуть было нельзя. Вы уж постарайтесь не сходить с тропы. И как это меня угораздило?

Он потыкал вокруг себя палкой и обнаружил, что тропа сворачивает вправо.

— Осторожнее, здесь поворот.

И вновь путешественники терпеливо брели по болоту, с трудом вытягивая ноги и настороженно оглядываясь, если рядом из грязной жижи вырывались пузыри газа.

— Впереди что-то виднеется, — сообщил дальнозоркий Иван. — Хотелось бы мне, чтобы это был лес.

Когда они ещё немного приблизились к тёмной полоске вдали, Иван воскликнул:

— И правда, самый настоящий лес. — Теперь бы до него добраться.

Молодой человек не договорил, но он очень боялся, что тропа им назло кончится, не доведя их до безопасного места совсем чуть-чуть. Он ощущал, как понижается упругое дно под ногами и жидкая грязь местами доходит ему уже почти до пояса.

Адели и Насте было бы невозможно брести в длинных юбках, так что пришлось поддёргивать их вверх, и они, как шлейфы, тянулись за ними по поверхности, затрудняя им и без того тяжёлый путь. Все молчали, лишь временами обмениваясь короткими репликами.

— Ещё немного… Совсем немного, — шептал себе Иван. Он боялся, что назад идти им будет намного труднее, чем сюда, ведь они уже сейчас устали беспредельно.

И вдруг Иван ощутил, как под ногами стало твёрже, тропа постепенно поднимается и трясина заканчивается задолго до полосы деревьев. Здесь лишь кое-где поднимались чахлые берёзки и осинки.

— Ура! — обрадовался Марио. — Девушки, кажется, мы вышли на земную твердь.

Цыганка радостно заулыбалась и хотела отойти в сторону, чтобы отжать юбку и хоть немного соскоблить с себя грязь, но Иван остановил её.

— Настя, стой! Не двигайся! — закричал он тревожным голосом. — Никому не отходить от меня, верёвку не отпускать! Похоже, что здесь полно небольших болот.

И он повёл товарищей вперёд, продолжая осторожно пробовать почву перед собой шестом. И он не напрасно проявил осторожность, потому что неожиданно шест ушёл вниз. Иван, думавший, что перед ним раскинулась приятная лужайка с густой травой, отпрянул назад.

— Ловушка номер один, — начал счёт Марио, утративший весёлость при переходе через трясину, но теперь попытавшийся приободриться.

Благодаря осторожности Ивана, им удалось благополучно добраться до леса. По нему они тоже шли с опаской, избегая полянок и лужаек и стараясь ступать ближе к стволам деревьев. Лес был мокрым, местами попадались лужи и крошечные озерца, но идти здесь было много легче и приятнее, чем по болоту. Они поели, отдохнули, очистили с себя налипшую грязь, но, не смотря на все старания, выглядели не слишком внушительно.

— Да, видок у нас… — протянул Марио.

Настя вздохнула. Сейчас её яркая одежда была совершенно серой.

— Меня бы не узнали в таборе, — призналась она.

— Не беспокойся, — ободрил её Иван. — Когда мы выйдем к пруду или озеру с чистой водой, мы там остановимся и выстираем наши вещи. Я и сам ощущаю себя не то лешим, не то кем-то ещё в том же роде…

— Не говори так! — испугалась Настя. — Беду накликаешь. Не упоминай детей Тьмы, когда мы в опасных местах.

Адель помнила про водяного, который сначала хотел утащить к себе в пучину девочку Ганьку, а потом пытался выкрасть кольцо гномов. И что за сила таится в этом кольце? Обычно девушка забывала, что владеет ценностью, силу и назначения которого не знает, но иногда она очень жалела, что упустила возможность узнать об этом у колдуна Жана. Вдруг ей достаточно было лишь произнести какие-то слова, чтобы без всяких хлопот перенестись через болота?

Постепенно лес стал суше. Мох всё ещё был пропитан водой, но после перехода через трясину их уже не смущала упругая податливость мха. Они ступали по кочкам в ужасного вида башмаках, но постепенно мокрая насквозь обувь очистилась от трения о мох и траву. Адель лишь опасалась, что её туфли или покоробятся при сушке, или развалятся по дороге.

— Хорошо-то как! — восторгался Марио.

— Нет, это очень нехорошее место, — возразила цыганка, настороженно оглядываясь.

— Так я не имею в виду, что стал бы устраивать здесь гуляния, если бы имел выбор, — оправдывался Марио. — Но по сравнению с болотами…

— Даже в болотах было не так опасно, чем здесь, — прервала его Настя. — Я чувствую зло. Здесь очень много зла. Зло и ужас. Я чувствую тени страха и страдания. И веселье, которое ещё страшнее страдания.

— А ты погадай, — предложил Иван. — Ведь вы, цыгане, умеете гадать.

— Нет, я гадать не могу, — покачала головой Настя. — Бабка умела гадать, мама была хорошей ворожеёй, но умерла очень рано, а у меня дара нет. Я только и могу по данной мне вещи определить, жив или мёртв её владелец, да ещё чувствую, в хорошее или гиблое место попала. Это место плохое. Не знаю, что здесь происходит, но что-то недоброе.

— Надо поскорее выбираться отсюда, — решили все.

Постановили сократить время на еду и отдых и идти как можно быстрее, не забывая об осторожности. Иван боялся встречи с разбойниками, Адель опасалась людоеда, Марио — злых духов, а Настя ощущала тяжесть и гнетущую тоску, а также чувствовала, что кто-то здесь страдал, очень сильно страдал.

Путешественники шли быстро, насколько это позволяла дорога. Сначала шаг замедлял упругий мох, потом деревья плотно сплелись друг с другом ветвями, словно старались удержать чужаков. Когда все совершенно измучились, лес расступился, и они вышли на поляну. Здесь, обнесённый частоколом, стоял почерневший деревянный дом.

— Не разбойничье ли это логово? — высказал Иван свои опасения.

Цыганка молчала, с ужасом глядя на дом.

— Никого не слышно, — сказал Марио.