Было решено, что первым будет дежурить Иван, потом — Марио, а уж потом — Адель. Каждый забрался под ветви своей ели, и тут же Адель погрузилась в сладкий сон. Снились ей то лодочник с женой, то Никита, то толпа баб и стариков на краю деревни, то дон Мигель с конём, оруженосцем на осле и собакой. Вымышленные и реальные события так тесно переплелись в этом сне, что, проснувшись под утро, девушка сначала не могла отделить правду от фантазии.

— Твоя очередь. Адель, — сказал Марио. — Советую сидеть, а не лежать, иначе заснёшь. Пока всё тихо.

Адель стряхнула с себя остатки сна и просидела до утра почти бодрая. Лишь иногда она проваливалась в какое-то странное состояние, потом ей представлялось, что она падает, она вздрагивала и понимала, что засыпает. Тогда она меняла положение и вновь ей казалось, что безвозвратно прогнала сон.

Утром путники позавтракали, напились воды из ручья и пошли по лесу в направлении, которое указали им деревенские жители. Идти по берёзовому лесу или осиннику было нетрудно, однако ели доставляли им затруднения, потому что стояли тесно, почти не давая прохода. Сначала почва была сухой и покрыта сухими листьями, хвоей и кусочками коры, но постепенно появились травы и под ногами захлюпало. Лес стал реже, перемежаясь полянами, покрытыми кочками, а часто поросшими кустами. Голые поляны с кочками Адели не нравились, потому что она помнила о близости болот и боялась трясины, а кусты придавали ей уверенности, что здесь она не утонет.

— Только бы нам не сбиться с пути, — озабоченно проговорил Иван. — Очень уж сырой лес. Внимательно смотрите под ноги. Старайтесь идти по кочкам.

Адель чувствовала, как подаются под ногами зеленые, покрытые пышным мхом холмики, но молчала, доверяя интуиции Ивана.

— Это похоже на батут, — пошутил Марио. — Упруго. Вот не ожидал, когда садился бесплатным пассажиром на летучий корабль, что попаду в дремучий болотистый лес, а сперва меня чуть не казнят пять раз у карликов.

— Этого бы не случилось, если бы ты заплатил за проезд, — вставила Адель, не упускающая случая доказывать выгоду честного образа жизни.

— Раз на раз не приходится, — развёл руками Марио и тут же потерял равновесие, съехал с кочки и шлёпнулся в мокрый мох. Раздался чавкающий звук.

— Вот и ответ, — сказал Иван. — Лес против воровства.

Сейчас же где-то вдали заухало, словно кто-то захохотал грубым голосом. Воцарившаяся вслед за этим тишина показалась особенно пугающей. До сих пор безмолвие леса не смущало путников, а сейчас они с удивлением заметили, что не слышно шелеста листьев, пения птиц и привычных звуков, раздававшихся в любом лесу. Эта тишина давила на людей, заставляя приглушать голос или замолкать.

Адели было тревожно, и она знала, что её спутники чувствуют то же самое, поэтому они и помалкивают, ограничиваясь самыми необходимыми репликами.

Целый день путешественники шли по мокрому лесу, чередующемуся с полянами, поросшими мохом и покрытыми кочками, стараясь по возможности обходить лужи и низменности с водой. Им с трудом удалось найти относительно сухое местечко для еды и отдыха.

— Ничто не может испортить мне аппетит, даже ощущение, что я до колен мокрый, — сообщил Марио.

— Счастье, что добрые старики дали нам вдоволь рыбы, — напомнил Иван. — Однако, как бы много они ни дали, нам надо проявить разумную экономию. Поедим достаточно для поддержания сил, но не чрезмерно. Кто знает, как долго мы будем идти по этому лесу.

— Долго будем идти, бриллиантовые, очень долго, — раздался резкий женский голос. — Не откажетесь принять меня в свою компанию?

Иван вскочил, Марио привстал, а Адель замерла на своём месте. К ним приближалась черноволосая женщина средних лет в цветастых косынке и юбке и жёлтой блузке с широкими рукавами. Вокруг талии была повязана яркая шаль. Необычный наряд сразу выдавал цыганку.

— Присоединяйся к нам, — пригласил её Иван. — Куда идёшь и почему одна?

— Иду туда же, куда и вы, яхонтовые, — через лес. А одна я оказалась, потому что от табора своего отстала. Заболела я сильно, вот меня и оставили у добрых людей, а теперь я своих хочу догнать. Они пробираются к озёрному краю. Пройду через лес и подамся к югу.

— Нам надо перейти через лес и идти на северо-восток, — сказал Иван.

Цыганку звали Настя. Она без стеснения подсела к новым знакомым, выспросила историю каждого, взяла предложенную рыбу, достала из своего узла сваренные вкрутую яйца и дала каждому по яйцу. Она не стеснялась, болтала и смеялась. Адель почувствовала себя легко в её обществе.

— Ты сказала, что нам долго идти, — напомнил Иван. — Ты хорошо знаешь дорогу?

— Совсем не знаю, но мне сказали, что идти по лесу долго и важно не сбиться с пути. Хорошо, что вас встретила, а то одной боязно.

— Защитниками мы с Марио выступим, — согласился Иван, — но проводниками быть не сможем — сами не знаем дорогу. Идём, стараемся не сбиться с указанного направления.

— И я вместе с вами буду стараться не сбиться, — решила цыганка. — Я-то сама не особенно хорошо ориентируюсь в лесу. Куда табор идёт, туда и я бреду, у нас мужчины путь указывают.

— А у нас только Иван, — сказал Марио.

Молодой человек застенчиво улыбнулся.

Адель слышала и читала о цыганах разное, но, как бы ни вела себя Настя среди своих соплеменников, сейчас она приспосабливалась к новому обществу, ничем не выделяясь и не выражая никаких своих желаний или мнений. Девушке было с ней легко, а об известной славе цыган она не думала, потому что воровать у них было нечего, а сбежать с награбленным — некуда да и незачем. Среди них уже имеется вор, так что Адель скорее тревожило, что именно он обворует цыганку, если в узле у неё были какие-то ценные вещи. Впрочем, она надеялась на честное слово, данное Марио в том, что он не будет воровать, пока путешествует вместе с ними.

Лес не менялся. Он был таким же тихим и безмолвным. Путникам казалось, что воды под ногами прибавилось, и к вечеру они забеспокоились. Полянка, которую они выбрали, была покрыта мокрым мхом, который прогибался под ногами, но вокруг было ещё более сыро.

— Как бы нам не выйти на болота, — озабоченно сказал Марио.

Иван поморщился. Он и сам об этом думал, но не хотел пугать спутниц.

— Мне кажется, что мы идём правильно, — ответил он, не чувствуя никакой уверенности.

Кто-то рядом с ними пискляво засмеялся. Адель, выкладывающая рыбу из мешка, вздрогнула.

— Кто здесь? — спросил Иван.

— Я не здесь и не там, — пропищал голосок. — Я блуждаю, всегда блуждаю по болотам и показываю дорогу заблудившимся.

— Кто же ты?

— Я блуждающий огонёк.

И сейчас же люди увидели, как сверкающая точка перелетела на кочку, а потом — на другую. Она кружила вокруг лагеря, не удаляясь и не приближаясь.

— Нам надо перейти через лес, оставив болота слева, — объяснил Иван. — Мы правильно идём?

— А вот и нет! А вот и нет! Лучше идите за мной. Люблю быть проводником. Только вы идите за мной сейчас, потому что к утру я погасну. Я свечу только в сумерки и ночью. Поторопитесь, а то я не могу долго блуждать по одному месту.

— Как вы думаете, друзья? — спросил Иван. — По-моему, опасно идти по этим местам ночью.

— Какая же опасность, если нам будет показывать дорогу огонёк? — удивился Марио.

— Всё-таки полезнее знать, куда идёшь, — сомневался Иван. — Не люблю что-либо делать вслепую.

— Когда ты идёшь не вслепую, ты идёшь в болота, — засмеялся блуждающий огонёк. — Через два-три часа пути ты бы завёл своих друзей прямо в трясину.

— Не глупи, Иван, — убеждал его Марио. — Пойдём за огоньком. К утру он выведет нас из болот, а дальше мы отдохнём и пойдём уже сами.

Адели казалось, что огонёк, светящийся таким приятным голубым цветом, послан ей колдуном Жаном. Её лишь тревожил ночной переход по лесу.

— Я не представляю, как мы пойдём в темноте, — сказала она. — Мы будем натыкаться на ветки и выколем себе глаза.

— А я на что? — спросил огонёк. — Я буду освещать вам путь, а мои друзья мне помогут.