— Ну что? — спросил инспектор.

— Как бы там ни было, но никотина здесь нет, — ответил мистер Эгг, — если мой нос не обманывает меня. Что, как вы понимаете, господин инспектор, маловероятно, ибо мой нюх помогает мне зарабатывать. Конечно, бутылку необходимо отправить на анализ, но я готов держать пари, что в ней вы ничего не найдете. А это, как вы и сами понимаете, снимет с доброго имени компании тяжелое подозрение. От своего же имени я хочу поблагодарить вас за то, что вы посвятили меня в детали происшествия.

— Ну что вы! Вы, будучи специалистом своего дела, оказали нам неоценимую услугу. Учитывая, что бутылка теряет первостепенную значимость в нашем расследовании, мы можем сосредоточить внимание на графине.

— Вы правы, — не скрывая удовлетворения, произнес мистер Эгг. — М-да, а вы случайно не знаете, какое количество бутылок, из проданных мною шести дюжин, уже было использовано?

— Нет, этот вопрос нас не интересовал. Но если в этом есть необходимость, мы можем узнать у Крейвена.

— Да, прошу вас. Только ради того, чтобы убедиться, что это именно та бутылка. Мне бы не хотелось вводить вас в заблуждение и тем самым направить следствие по ложному пути.

Инспектор позвонил в колокольчик, и в ту же минуту в комнате появился старший дворецкий — пожилой человек довольно представительного вида.

— Крейвен, — произнес инспектор, — это мистер Эгг, представитель компании Plummet & Rose's.

— С этим господином мы уже знакомы.

— Хорошо. Он занимается продажей вин, и его, естественно, интересует… Мистер Эгг, о чем конкретно вы хотели узнать?

— Эта бутылка, — спросил Монти, постучав ногтем по бутылке, — именно та, которую вы открыли прошлым вечером?

— Да, сэр.

— Вы в этом уверены?

— Да, сэр.

— Сколько дюжин осталось в погребе?

— Я не могу сразу же ответить вам. Мне необходимо посмотреть свои записи в книге. Каждый раз, беря из погреба новую бутылку, я делаю в книге отметку.

— Книга находится в погребе, если я не ошибаюсь? Мне бы хотелось взглянуть на ваш подвал — я слышал, там есть на что посмотреть. Не сомневаюсь, все содержится в образцовом порядке. Поддерживается нужная температура и все такое прочее?

— Все именно так, сэр.

— Не лучше ли нам спуститься в погреб и увидеть все самим? — предложил инспектор, испытывая некоторые сомнения по поводу того, стоит ли оставлять мистера Эгга и дворецкого наедине.

Крейвен кивнул в знак согласия и пошел вперед, указывая путь, остановившись только для того, чтобы взять ключи от погреба в кладовой.

— Извините, — сказал мистер Эгг, пока они шли по длинному коридору, — неужели никотин на самом деле может вызвать смерть? Интересно, какое количество необходимо для того, чтобы отравить человека?

— Если я правильно понял, со слов доктора следует, что достаточно нескольких капель чистого экстракта, или как они его там называют, чтобы смерть наступила в промежутке от двадцати минут до семи-восьми часов.

— Боже мой! — произнес мистер Эгг. — И сколько же портвейна выпил бедняга? Полных два стакана?

— Да, сэр. Если судить по графину. Лорд Борродэль имел привычку выпивать вино сразу. Он не любил пить его маленькими глотками, не торопясь.

Мистер Эгг был поражен тем, что услышал.

— То, как он это делал, — неправильно! Вы же знаете, — продолжал он с печальным видом, — что, для того чтобы почувствовать весь букет, существует определенный ритуал, если это можно так назвать. Необходимо вино понюхать, взять небольшое количество в рот и ощутить особый вкус напитка… Скажите, мистер Крейвен, есть ли в саду пруд или ручей?

— Нет, сэр, — ответил дворецкий слегка удивленно.

— Я просто так интересуюсь. Кто-то ведь должен был в чем-то принести никотин. Ну и после того, как его использовали, бутылочку, или в чем там он еще был, нужно было куда-то выбросить.

— Я уверен, что проще было бы где-то закопать или просто выбросить в кусты, — сказал Крейвен. — Один только сад занимает шесть акров, да еще нескончаемые луга, внутренний двор. Кроме того, есть емкости с водой, колодец.

— Как же глупо с моей стороны, — признался мистер Эгг, — что я не подумал об этом. А! Вот и погреб. Прекрасно — роскошное, я бы сказал, место. Замечательно, и температура поддерживается нужная. Без колебаний летом и зимой? Надеюсь, печь расположена не в этой части дома?

— Вы правы, сэр. Печь находится в другой стороне… Осторожно, господа, последняя ступенька сломана. А вот в этом месте находится портвейн. Клетка номер 17: одна, две, три и еще полдюжины бутылок, сэр.

Мистер Эгг кивнул и, поднеся фонарик к выступающим из клетки горлышкам бутылок, стал внимательно рассматривать печати.

— Да, — произнес он, — это они. Три бутылки и еще полдюжины, как вы и сказали. Грустно думать, что лежащая здесь бутылка была запечатана смертью. Когда я, выполняя свои обязанности, хожу по городу, я часто думаю: почему годы не делают людей мягче и выдержаннее, как вино? Я слышал о лорде Борродэле как о прекрасном пожилом джентльмене. И что? Он оказался совсем не таким простым, как казалось — крепким орешком… Прошу прощения, если это звучит непочтительно.

— Милорд был строгим и суровым, но справедливым. Очень справедливым хозяином, — возразил дворецкий.

— Не могу не согласиться, — произнес мистер Эгг. — А это что? Надо понимать, что это пустые бутылки? Двенадцать, двадцать четыре, двадцать девять, и еще одна — тридцать, и еще три, и еще полдюжины. Получается сорок две… семьдесят две… шесть дюжин. Да, все правильно. — Он стал по очереди поднимать пустые бутылки. — Говорят, что пустые винные бутылки ничего не могут рассказать, но только не мне, Монти Эггу. Возьмем, например, эту. Если я буду утверждать, что в этой бутылке находился портвейн Dow' 08, то вы можете меня избить. Ужасный запах, мутный осадок, более того, на наших бутылках не может быть известковых пятен. Пустые бутылки очень легко перепутать. Двенадцать, двадцать четыре, двадцать восемь и еще одна — двадцать девять. А что стало с тридцатой?

— Готов поклясться, что ни одной пустой бутылки я из погреба ни разу не выносил.

— Ключи висят на гвозде в кладовой, и ими может воспользоваться любой.

— Одну минуту, — вмешался инспектор, — вы хотите сказать, что данная бутылка не относится к проданной вами партии портвейна?

— Да, вы совершенно правы. Но я должен заметить, что лорд Борродэль иногда для разнообразия менял марку вина. — Мистер Эгг перевернул бутылку и несколько раз резко встряхнул ее. — Странно. Совершенно сухая. На дне мертвый паук. Вы будете удивлены, если узнаете, сколько времени паук может проводить без пищи. Странно то, что пустая бутылка из середины ряда содержит остатки вина, а ей бы следовало бы быть гораздо более сухой, чем бутылка, стоящая вначале, и именно в ней должен бы находиться мертвый паук. Как видите сами, инспектор, в нашем деле много странных несовпадений, на которые, как вы бы сказали, необходимо обращать внимание. А вот еще одна. Возьмем бутылку, которая, по словам Крейвена, была открыта прошлым вечером. Как же вы могли допустить такую ошибку? Если верить моему нюху, я уж не говорю о других органах осязания, эта бутылка была открыта по меньшей мере неделю назад.

— Вы не ошибаетесь, сэр? — спросил Крейвен. — Я уверен, что ее я поставил в конец ряда. Возможно, кто-то был здесь и переставил бутылки.

— Но… — начал инспектор и остановился на полуслове, как будто ему в голову неожиданно пришла какая-то мысль. — Я думаю, Крейвен, будет лучше, если вы отдадите нам ключи от подвала. Нам необходимо здесь все тщательно осмотреть. Пока здесь больше делать нечего. Мистер Эгг, давайте поднимемся наверх, мне бы хотелось с вами еще кое-что обсудить.

— Всегда к вашим услугам, — с искренней готовностью произнес Монти. И они вернулись в гостиную.

— Я не знаю, мистер Эгг, поняли ли вы сами, какое значение имеют только что высказанные вами догадки. Предположим, вы правы и это не та бутылка, ее намеренно заменили, а вчерашняя куда-то пропала. И более того, тот, кто осуществил подмену — он или она, мы пока не знаем, — действовал так умело, что не оставил после себя и одного отпечатка.