— Я вся измазалась, мисс…
Надо было все-таки сказать ей про дырочки в пакете.
Мисс Бертон подошла к ним, смерила Кайли недовольным взглядом и забрала мешочек.
— Ой, мисс Бертон! Осторожней! — возмутился Бернард. — Вы меня всего облили.
Мисс Бертон не обратила на его крики никакого внимания и, держа пакетик перед собой, быстрым шагом пошла обратно, а содержимое пакета все капало на пол. Хорошо хоть я не оставил свою сумку в проходе.
— Это нечестно. У меня даже справка есть и все такое. Мои джинсы! — заныла Кайли.
— Сама виновата, — прошипел Бернард.
Повсюду сновали поисковые собаки, в воздухе кружили вертолеты со всякими там штучками для ночного видения. Между прочим, все это и еще много чего другого мы придумали задолго до того, как мистер Болтай догадался позвонить. Он вытащил из сумки мобильник и уставился на него так, словно никогда раньше ничего подобного не видел. Руки его дрожали, коленки явно подкашивались. Мы подъехали к бензозаправке, остановились и все кучей рванули на выход. Ясное дело, столько терпеть.
— А ну-ка, все успокоились и сели! — раздалось из громкоговорителя.
Мы послушно вернулись на свои места.
— Спасибо. — Это говорил водитель, и голос у него был такой, словно теперь он был дежурный.
Я прошел вперед и сел рядом с Дэниэлом.
— Почему же он мне сразу-то не сказал?! — возмущался водитель.
Мисс Бертон закивала головой, как игрушечная собачка, вроде тех, что многие водители ставят в машине. И сережки у нее в ушах болтались, словно уши спаниеля. А мистер Болтай тем временем орал в мобильник:
— Леголенд, я говорю, Л — листья! Да не город. Леголенд. Неподалеку от Гвинсдора. Алло, алло. Вас не слышно. Алло, вы слышите меня?
Дэниэл всхрапнул.
Мистер Болтай поскреб покрытую мурашками коленку и опять закричал:
— Мы только что выяснили, что у нас одного ребенка не хватает.
Вот заливает. Да он сто лет назад знал.
— Адриан Махуни. Да нет же, Адриан… А-дри-ан. А — апельсин, — мистер Болтай поперхнулся. — Д — дерево…
Дождь вовсю барабанил по крыше автобуса.
Мистер Болтай начал описывать Адриана, сказал, во что тот был одет. Тут-то я всерьез занервничал. Я представил, как Адриан, насквозь промокший, продрогший до мозга костей, бродит по стоянке и ждет автобус, а вокруг непроглядная тьма. Может быть, добрые люди подобрали его, привели домой, укутали теплым одеялом, согрели, накормили. А может, и нет.
Мы все знали, как это опасно — отбиться от своих, затеряться в темноте ночи, просить помощи у незнакомцев. Да что там говорить! Гулять одному — и то опасно. Очень может быть, в этот самый момент Адриан подвергался всем опасностям сразу. Не говоря уже о том, что он мог просто простудиться и умереть. Я представил, как он на своем скейтборде мчится по крышам автомобилей. Пожалуй, только это могло ухудшить его и без того тяжелое положение.
— Я не спрашиваю, я утверждаю! — услышал я голос шофера. Мистер Болтай что-то пробормотал в ответ.
Мне вдруг пришло в голову, до чего тяжело будет мистеру и миссис Махуни, если Адриан умрет или потеряется, ведь каждый день у них перед глазами будет мелькать Джейсон Смит в такой же форме, как носил их сын, и на таком же скейтборде. Живое напоминание о том, что они потеряли.
Дэниэл уронил голову мне на плечо, и я его даже не отпихнул.
— Нет, вы меня послушайте, — продолжал шофер. — Немедленно свяжитесь с родителями мальчика, не то вам и траву на школьном дворе не доверят стричь после того, как весь этот кошмар кончится.
Я прикинул и решил, что газонокосильщик из мистера Болтая никакой.
— Вам ясно, красавец?!
Мистер Болтай принялся судорожно тыкать в кнопки телефона — набирать номер Махуни.
Я обнял Дэна. Брат и не пошевелился.
Не то чтобы я расчувствовался, просто так сидеть было удобнее. Его голова упала мне на грудь, Дэн прижался ко мне. Ладно. Пусть. Все равно темно. Я посмотрел сначала на колени Дэниэла, потом — на свои. Его были белыми, совсем без царапин, не то что мои, а волосы пахли шерстью домашней собаки. Мне нравился этот запах.
Я, наверное, тоже заснул ненадолго, потому что проснулся от того, что руку здорово кололо, будто иголки повтыкали. Она совсем затекла.
— Дети! Адриан в безопасности! — вопил на весь автобус мистер Болтай, да так визгливо, что у меня даже уши заболели. — Его забрала тетя из Гвинсдора. Подробнее об этом расскажет мистер Дональд. Главное, что Адриан цел и невредим.
Мистер Болтай отвернулся, плечи его дрожали, мне показалось, что он плакал.
Вообще-то предполагалось, что обратно автобус поедет без остановок. Но во-первых, мы и так уже стояли на заправке, во-вторых, все так благополучно обошлось, а в-третьих, и это, наверное, самое главное, в туалет хотелось всем, ну разве что кроме Уильяма Плама, который дорогой обделался, бедняга. Ну, мы и решили попросить мистера Болтая как следует, чтобы он выпустил нас из автобуса.
— Ладно, ладно, не нойте, — сдался мистер Болтай. — Только недолго. Туда и обратно.
Мисс Бертон зашептала ему что-то на ухо.
— Дети, идите парами, — крикнул нам вдогонку мистер Болтай. — И не разбегайтесь по сторонам.
Мы с ребятами устроили соревнование, кто дальше всех пустит струю. Я выиграл, на втором месте был Питер, потом Свинка и позади всех Терри. Вот уж не ожидал! Питер изо всех сил пытался произвести впечатление на Терри. Он нашел маленький розовый квадратик с резиновым кружком внутри. Мы сразу поняли, что это такое. Потом мы все, кроме Питера, который копил на каникулы, скинулись и купили себе газировку и попкорн, но мы все-таки поделились с Питером. Как-никак это он нашел презерватив. К тому же он и сам всегда нас угощал, когда было чем. Вернувшись в автобус, мы стали морщиться и затыкать нос, чтобы позлить Кайли. И пока мистер Болтай нас опять пересчитывал, Питер изо всех сил надувал презерватив.
— На вкус — дрянь порядочная, — заявил он.
Было уже совсем поздно, когда мы подъехали к школе. Мистер Болтай крикнул, чтобы мы собирали манатки и двигали домой, а еще велел нам поблагодарить шофера. «Гип-гип-ура!» — заорал я, потому что мне очень понравилось, как он себя вел, когда мы сначала потеряли, а потом нашли Адриана Махуни.
Дождь кончился. Мама уже ждала нас. Она стояла, высокая, худая, в длинном черном плаще, скрестив руки на груди. На ней были темные брюки и туфли из крокодиловой кожи. Она была самой красивой мамой из всех.
Я толкнул Терри в бок:
— Эй, смотри. Там моя мама!
Некоторые родители сидели в машинах и курили, открыв двери настежь. Легкий серый дымок поднимался в небо, словно говоря: «Послушайте, вы, мистер Болтай, мы тут уже несколько часов торчим», а может, и еще что похуже.
А наша мама не злилась, она и раньше всегда говорила, что у нее даже сердце сильнее бьется, когда мы с Дэном возвращаемся домой из школы. И правда, я в ее глазах радость увидел.
Мы с Терри, Питером и Свинкой вышли из автобуса последними. День прошел классно, будет о чем вспоминать. К тому же у нас появился новый друг, Терри, отличный парень. Пожалуй, я не прочь был взять его в пару на соревнованиях по бегу в мешках, да только Питера жаль: мы всегда бегали вместе. Питер ведь мой лучший друг. Нехорошо бросать старых друзей, как только появляются новые.
Дэниэл, вот дебил, оставил свою сумку в автобусе — пришлось ее захватить. Потом я попрощался с ребятами, и мы разошлись.
Я подбежал к маме.
— А где Дэниэл? — спросила она.
Мама посмотрела на его сумку, словно он мог за ней спрятаться, окинула взглядом пустой автобус.
— А что, разве он не с тобой? — спросил я.
Мама побледнела. А я понял, что имеют в виду взрослые, когда говорят, что сердце ушло в пятки.
3
Дэниэл утверждал, что они с Салли (это его друг) могут общаться через кроссовки. Я уставился на свои кеды.