– Ты какой-то странный, – сообщила она снисходительно. – А почему у тебя все лицо разбито?

Крикс подумал, что такой вопрос, наверное, могла задать только девчонка.

– Я подрался.

Он ожидал чего угодно – осуждения, сочувствия, быть может, безразличного "Понятно". Но девочка внезапно рассмеялась.

– Кажется, я понимаю, почему мальчишки почти все такие глупые. Вас постоянно кто-то бьет по голове.

Крикс вспыхнул и открыл было рот, чтобы ответить нахалке по достоинству, но она вдруг вспрыгнула на парапет и так же легко соскользнула вниз, минуя мраморную лестницу. Похоже, прыжки с высоты, превышающей два ее роста, был для странной девочки самым обычным делом. Крикс даже невольно позавидовал подобной ловкости. И одновременно мысленно пообещал себе, что, если еще раз увидит ее здесь, то будет готов к такому повороту событий и ни в коем случае не станет молча слушать ее колкости.

Дома он почти не разговаривал с девчонками, но до сегодняшнего дня считал, что они разговаривают и ведут себя как-то иначе. Может быть, манерами это девчонка так же сильно отличалась от своих ровесниц, как и внешним видом?… Он припомнил мешковатую рубашку на шнуровке, штаны, протертые на коленях почти до дыр, и расцарапанную щеку. Да любая девочка из их деревни просто постыдилась бы идти по улице в подобном виде, не говоря уже о том, чтобы стоять и разговаривать с кем-то, держа в карманах руки и так гордо задрав нос.

Крикс уже чувствовал, что обязательно попробует узнать, кто она и откуда здесь взялась. Но сейчас надо было возвращаться на площадку. Крикс запоздало спохватился, что все его вещи, в том числе и кошелек, остались там. Ему захотелось сразу же бежать на двор и убедиться, что с его имуществом за время его долгого отсутствия ничего не произошло. Но тело, нывшее после недавнего падения и еще больше – после драки с Дарнторном, довольно быстро запросило о пощаде, так что мальчик поневоле перешел на быстрый шаг.

"Я пробыл у Наставника по меньшей мере полчаса, так что какие-нибудь несколько минут уже ничего не решат" – сказал он сам себе. Теперь, когда все складывалось так удачно, ему как-то не особо верилось, что его ждет какая-нибудь неприятность, например, внезапное исчезновение его вещей.

Прихрамывая, он дошел до развилки и остановился, сообразив, что не помнит, куда поворачивать. Когда их вели к наставнику, он не запоминал дорогу – слишком отвлекала не успевшая улечься злость, обида и боль в выкрученной за спину руке. Кроме того, Дарнторн, которого никто из старших не держал, как бы случайно поравнявшись с Криксом, изловчился пнуть его ногой, так что драка чуть было не возобновилась. Пришлось сопровождавшим их лаконцам пропустить Дарнторна вперед и проследить за тем, чтобы он шел, даже не оборачиваясь.

Одним словом, Крикс совершенно не представлял, как теперь попасть на двор. Конечно, можно было пойти наугад, но заблудиться в парке ему не хотелось.

– Эй! – окликнули его – совсем как в прошлый раз, когда один из старших показал ему дорогу на площадку. Крикс обернулся и увидел Лэра, который быстро шел ему навстречу. Причем в руках Юлиан держал его котомку, а лицо у него было удивительно взволнованное.

– А, это ты! – обрадовался Крикс. После того, как Юлиан так неожиданно вмешался в их беседу с Хлордом, да еще пообещал дождаться его во дворе, Крикс чувствовал к нему глубокую симпатию.

– Держи. Вот твои вещи,- торопливо сказал Лэр, не отвечая на его улыбку. – Я уже все знаю. Дружки Дарнторна успели по всему Лакону раззвонить, что ты не ученик. Они послали одного, чтобы он ждал тебя на галерее, а сами караулят у ворот. Но тут есть еще один выход. Может быть, они о нем не вспомнили. Или подумали, что ты о нем не знаешь. Пойдем, я покажу.

Крикс немного растерялся от горячей убежденности, с которой говорил его новый знакомый, и спросил самое первое, что пришло в голову:

– А если они уже там?

Юлиан помрачнел, но решительно мотнул головой:

– Нет, вряд ли. Да пошли уже! Надо спешить.

– Стой, подожди!… – Крикс, наконец, опомнился. – Не надо никуда идти. Я думаю, теперь они мне ничего не сделают… Хлорд подписал мне грамоту. Смотри!

Юлиан с изумлением уставился на свиток, который он держал в руках, и требовательно протянул руку. Крикс без возражений отдал ему грамоту. В конце концов, калариец был вторым после Хлорда человеком, которому он был обязан ее получением.

А третьим был Дарнторн.

– Как думаешь, Дарнторн обрадуется? – торжествуя, спросил он у Юлиана.

– Это вряд ли!… Как тебе такое удалось? – восхищенно спросил Лэр, так и сяк вертя в руках пергамент.

– Сам не знаю. После того, как ты вышел, Хлорд вдруг взял и предложил принять меня в отряд.

– Вот это да!… А правду говорят, что ты… ну… – Лэр неловко замолчал.

– Ты хотел сказать – простолюдин? – Крикс произнес это намного резче, чем ему хотелось бы. В том, как Лэр стеснялся выговорить это слово, было что-то удивительно обидное. – Да, правда. И не собираюсь этого скрывать. Я думал, это важно только для таких надутых индюков, как этот ваш Дарнторн.

– Вообще-то нет. То есть…

Юлиан замялся, а потом решительно сказал:

– На самом деле, это очень важно. За последние сто лет в Лаконе еще не было учеников незнатного происхождения. Но я все равно считаю, что ты молодец. Никто из наших никогда не разговаривал с Дарнторном так, как ты. И мне ты здорово помог, так что мне наплевать, простолюдин ты или нет. А если Хлорд решил, что ты достоин здесь учиться, значит, так оно и есть, – закончил он с глубоким убеждением.

– Спасибо, – сказал Крикс.

– И, знаешь… Уэльредд – это мой брат, он тоже учился в Академии… Так вот, он говорил, что все отряды делят на галаты – это что-то вроде маленького братства, в котором все должны быть заодно и помогать друг другу. Он сказал, что самое главное в Лаконе – это правильно выбрать людей, которые будут твоими побратимами. На это дают пару месяцев в самом начале обучения… Но Уэльредд сказал, что это ерунда – самых достойных всегда видно сразу. Мне кажется, что ты как раз из тех, о ком он говорил. Хоть и простолюдин.

На сей раз Крикс действительно смутился. Он не мог припомнить случая, чтобы его кто-нибудь хвалил. А Юлиан произнес все это так спокойно, будто речь шла о чем-то само собой разумеющемся.

– Ты, наверное, запомнил мое имя? – без перехода спросил он. – Меня зовут Лэр. Юлиан Лэр.

– А меня – Крикс.

Серо-голубые глаза Лэра чуть заметно округлились.

– Ого! Вот это здорово! У вас, в Легелионе, дают имена в честь императоров?

– Ну… иногда.

– А вот у нас, в Каларии, это не принято, – заметил Лэр с нескрываемым сожалением.

И Крикс, не удержавшись, рассмеялся.

– …И не возражай! – рявкнул Ратенн. – Это же глупость! Абсолютное мальчишество! Такого я не мог ждать даже от тебя. А я и так пятнадцать лет смотрю сквозь пальцы на все, что ты тут творишь…

– А что я, собственно, творил последние пятнадцать лет? – невинно спросил Хлорд.

– Поддерживал какие-то смутьянские настроения в своем отряде! Спускал своим ученикам самые дикие, немыслимые выходки!… Может, мне тебе напомнить, что твоим выпускникам сошло с рук все, даже пожар в Книгохранилище?… Даже ведро с помоями, которое они пристроили на потолочной балке!! А ты помнишь, на _кого_ оно в итоге опрокинулось?… Я – помню. Потому что это мне, а не тебе, пришлось нижайше извиняться перед нашими гостями из Совета. Вот, пожалуйста, ты улыбаешься!… И после этого я должен тебе объяснять, как называется то, чем ты тут все время занимался? Ты разваливал порядки в Академии!

– Какие, например? Не те ли, по которым всем ученикам запрещено проживать за пределами Лакона?…

Ратенн вдруг как-то разом успокоился. И, опустившись в свободное кресло, с опасной задушевностью спросил:

– Так что же, ты решил подобным способом мне отомстить? За то, что я в кои-то веки не смог посчитаться с твоим драгоценным мнением?