Дальше шла зачеркнутая строчка и еще несколько. Как догадалась Нина, их он подписал после того разговора.

Не знаю, как это воспринимать. Как шанс сбросить с себя эту историю? Но они же мои друзья, самые близкие, я же не смогу без них… Или смогу?

Нина поспешно закрыла тетрадь и положила ее на место. Этого вполне было достаточно.

Их последний вечер в этой квартире. Утром уже поезд, который умчит их в новую неизвестную жизнь.

Константин лег пораньше, а Нина все никак не могла успокоиться, все прощалась. Перед тем, как все-таки отправиться спать, она заглянула к Илье.

Мальчик стоял у окна со снятыми шторами и задумчиво смотрел, как осенний ветер кружит в воздухе листья. Его профиль, окрашенный теплым светом фонаря с улицы, казался каменным ликом статуи. К нему такому Нина даже подойти боялась, но все-таки сделала это. Она осторожно обняла сына за плечи и зарылась лицом в его волосы.

— Ты чего не ложишься? — спросила она.

— Не знаю… — пробормотал Илья, — не спится.

— Завтра сложный день.

Ее слова поглотила темнота, царившая в комнате. Она тоже стала смотреть за окно, на город, с которым им тоже предстоит проститься. А ведь они прожили здесь всю свою жизнь!

Нине хотелось заговорить о том, что ее тревожит.

— Жалеешь, что мы уезжаем? — решилась она.

— Да нет, — уклончиво ответил мальчик.

— Будешь скучать по друзьям?

— Буду конечно… но они мне писать письма обещали, — грустно сказал он. Нина вздохнула.

— А… может тебе нравилась какая-то девочка? — заговорила женщина, но тут же испугалась, что этими словами себя выдаст.

— Нет, ну ты что, — Илья повернулся к ней и растерянно улыбнулся, — я не предаюсь таким глупостям, — гордо заявил он, — это у одноклассников гормоны играют.

Нина остолбенела.

— Что-что? — переспросила она.

— Так Валентина Антоновна говорит, — поспешно оправдался Илья, хотя в его глазах горели озорные огоньки, он ничуть не раскаивался за сказанное, наоборот гордился тем, что осмелился это сказать.

— Глупая женщина, — рассудила Нина, — нет же ничего прекраснее первой влюбленности.

— Наверное, — мрачно буркнул мальчик, он был совсем иного мнения. Нина пожелала ему спокойной ночи и поспешно ушла. Она больше не думала о том, что завтра навсегда покинет родной дом. Ее заботило другое.

«Я совсем не знаю его… Я думала, что знаю. Все эти годы обманывала себя. Но я не знаю его, совершенно не знаю. И не узнаю…»

Глава пятая

Илья долго болтался под дождем. Все лучше, чем идти в школу. Он вообще не понимал, зачем он должен туда ходить, если совершенно спокойно может разобраться со всем сам.

Мама настаивала. Она хотела верить, что у него есть друзья. Она хотела верить, что все хорошо, а Илья не хотел ее разочаровывать. Она старела на глазах — руки покрывались морщинами, тускнели волосы и гасли глаза, словно из нее выпивали жизнь, с тех самых пор, как они переехали в этот город.

Илье и самому здесь совсем не нравилось. Но ничего поделать они не могли. Возвращаться уже было поздно.

Неизбежность, которую нужно принять. Школу Илья воспринимал как такую же неизбежность, поэтому в конце-концов он все-таки пошел туда.

Неприветливое пятиэтажное здание встретило его тишиной коридоров — шел урок. На переменах здесь стоял такой визг, что после закладывало уши. Ученики всех возрастов и размеров остервенело носились по этажам, выплескивая накопившуюся энергию. Учителя испуганно жались по углам, боясь быть смятенными вырвавшимся на свободу пестрым торнадо. Илья тоже остерегался, но всех учеников отчего-то насильно выталкивали в рекреацию.

— Ты чего-то поздно, — заметил охранник.

— Так получилось, — отмахнулся мальчик, оставил куртку, поднялся на последний этаж и остановился у окна. Под ногами лежал мрачный спальный район, над которым низко висели тяжелые дождевые облака.

Он не простоял так долго: звонок известил о том, что встреча с действительностью неминуема. Илья хмуро поплелся в класс, забился в самый дальний угол и достал свой дневник. Ему нужно было чем-то занять себя, чтобы не обращать внимания на взгляды, которые в его сторону бросают одноклассники, на их перешептывания.

— Чем занимаешься, Скворцов? — над ним нарисовались фигуры нескольких из одноклассниц. Впереди других стояла Наташа — она пользовалась особой популярностью у всех мальчиков и обладала особенно скверным нравом. Илья догадывался, что просто так она не подойдет.

— Ничем, — буркнул он, продолжая листать дневник и на всякий случай вцепился в него крепче: мало ли, решат вырвать.

— А что это у тебя? — продолжала Наташа.

— Ничего, — пожал плечами Илья.

— Чего ты такой недружелюбный, — наигранно-обидчиво потянула девушка, и стала накручивать на палец прядку выбеленных волос, — может мне не с кем на дискотеку идти и я тебя хочу пригласить.

— Ну да, — хмыкнул Илья. Девицы остались недовольны, обложили его трехэтажным матом и удалились курить в туалет.

Мальчик убрал дневник и попытался задремать, уложив голову на руки, но глупо было думать, что ему это удастся. Одноклассники массово возвращались с перемены и очень бурно реагировали на его появление.

Кто-то грубо потряс его за плечо. Илья нехотя поднял голову и увидел подле себя своего главного «недруга» и обидчика — Валеру Петрова. Этот высокий, рослый юноша, никак не тянувший своими габаритами на пятнадцать лет, невзлюбил Илью с самого первого взгляда и решил во чтобы то ни стало сжить мальчика со свету. Он зеленел от злости, когда видел любые самые незначительные успехи Ильи и радовался, как ребенок, если ему удавалось сделать гадость.

— Не спи, замерзнешь, — выдал свою высокоинтеллектуальную мысль Валера. Илья должен был ее оценить, но почему-то совсем не обрадовался.

— Слушай ты, недоумок, — разозленный этим, Валера перешел к более решительным действиям, — ты чего о себе возомнил!? Еще слово Наташе скажешь, я тебе очки сломаю!

Илья некоторое время соображал какое Валере дело до Наташи: вроде бы они и не общались вовсе, напротив даже, как-то раз Наташа Валере «не дала», после чего они ругались нещадно, но выходит было какое-то.

Илья понимающе кивнул, но этого было недостаточно.

Валера схватил Илью за плечи и тряхнул изо всей силы.

— Урод, — с чувством сказал он.

— Эй. Оставь его в покое, — Валера вынужден был обернуться. Рядом с ними стоял еще один их одноклассник — Андрей. Взгляд его темных глаз метал молнии в адрес Петрова.

Валера пробурчал что-то в ответ и все-таки ушел.

Илья снова остался в одиночестве и вздохнул облегченно. Он отвернулся к окну и некоторое время смотрел на непрерывно идущий дождь. В его голове роились разные мысли, которые он все старался оформить во что-то конкретное, чтобы записать. В конце-концов он открыл дневник и написал несколько строк, которые тут же зачеркнул.

Последнее слово он перечеркнул несколько раз, чтобы его никак нельзя было прочитать.

— У тебя все хорошо? — в комнату заглянула Нина. Мальчик сразу же отложил дневник и ручку. Он опять засиделся до глубокой темноты, читая и записывая свои мысли. Время летело незаметно, когда он оставался наедине с собой. В школе — минуты падали кирпичами, он считал и складывал их, мечтая только об одном — поскорее покинуть эти стены. Каждое утро ему не хотелось просыпаться только потому, что он должен снова отправляться в эту клетку к голодным тиграм.

— Да, конечно, — бодрым голосом отмахнулся он.