— Мы заключили сделку, вы и я. Вы поклялись.

— Лучше нарушить клятву, чем супружескую верность.

— У вас больше нет мужа, Моргана. Вы прекрасно сыграли свою роль. Он отречется от вас открыто, как от убийцы. И шлюхи.

Он насиловал ее взглядом. Она внутренне съеживалась от страха и отвращения, но интуитивно чувствовала, что ее страх еще больше воспламенил бы его. Собрав остатки достоинства, Моргана стянула на груди разорванное платье.

— Подумать только, — издевался Линдси, — что именно ваш муж уполномочил брата Льюиса составить карту замка и выведать все его секреты. К моей несомненной выгоде.

— Когда мои люди узнают, что вы держите меня своей узницей, они спасут меня. Они не поверят ложным обвинениям Десмонда.

— А ярости храброго сэра Ранульфа? Я хорошо плачу своим шпионам. Гарт и его подружка уже объявили на весь свет, что мы любовники. А страх старой знахарки перед петлей палача еще сильнее любви к моему золоту, и она без устали повторяет, что вы пытались отравить мужа.

Моргана задохнулась, и он весело рассмеялся.

— Неужели вы не почувствовали мою руку в этом деле? Теперь все убеждены, что тоннель между замками Линдси и Гриффин служил для наших тайных свиданий. Вам не к кому кинуться, Моргана, кроме меня.

Она была так потрясена, что не могла отвечать. Линдси отрезал все возможные пути побега, но зато Ранульф и Дэффид свободны.

Мысль о том, что Моргана наконец смирилась, подстегнула похоть Линдси. Он раскраснелся, дыхание его участилось. Он сунул ладонь за лиф ее разорванного платья, впиваясь в нежную плоть жестокими алчными пальцами.

— Вам некуда идти, не к кому обратиться, вам не изменить своей судьбы. Я выполнил свою часть нашего соглашения, теперь, моя дорогая Моргана, пора вам выполнять свою.

Два суровых охранника проводили Моргану, но не в ее комнату, а в другую, еще более роскошную. Она никогда в жизни не видела ничего подобного. Комната была обставлена в восточном стиле, стены и пол выложены мозаичными плитками, на окнах висели шелковые занавеси, на полах разбросаны ковры. Большие медные жаровни разгоняли сырость, и такие же медные лампы свисали с потолочных балок на массивных цепях.

Моргана с удивлением огляделась. Резные столы и низкие диваны с множеством подушек стояли вдоль стен, но господствовала здесь огромная кровать на возвышении, с периной и расшитым балдахином. Моргана вспомнила, что Линдси путешествовал по сарацинским землям и увлекся восточным образом жизни.

Среди всей этой роскоши ее ждала служанка, та самая черноволосая девушка, по имени Дженет. Когда стражники ушли, девушка указала на прозрачное зеленое одеяние, разложенное на кровати:

— Вы должны надеть это.

Моргана взглянула на коротенький жакет без рукавов и пышную юбку из прозрачного шелка цвета морской волны. Кроме отделки из золотых монет на талии, одеяние было прозрачно, как туман.

— Что за прихоть? В любой моей вуали больше ткани, чем в этом языческом наряде.

Служанка протянула ей юбку и жакетик.

— Разве вы не находите их прекрасными? Они с восточных базаров и принадлежали Альфреде, которая была здесь хозяйкой до вас.

— Я не верю, что леди Линдси могла надевать такой скандальный наряд.

Дженет грустно покачала головой.

— Я говорю не о бедной леди Линдси. Я говорю об Альфреде, приехавшей из Лондона. Она часто танцевала для милорда в этих шелковых лоскутках, когда они были одни. Он хочет, чтобы вы танцевали для него сегодня в той же одежде.

Моргана отмахнулась от девушки.

— Он сошел с ума, если думает, что я появлюсь перед ним в этом непристойном костюме!

— О, миледи! Не перечьте ему! Альфреда была так добра ко мне и... и так уверена в своем положении в замке. Однако месяцев пять назад она ужасно разгневала милорда — отказалась танцевать перед его гостями...

В ее глазах был такой ужас, что у Морганы холодок пробежал по спине. Ей не хотелось слышать, что случилось дальше, но она должна была узнать.

— Что он сделал с ней?

— Он заставил ее танцевать обнаженной перед его людьми, угрожая мечом, а потом отдал ее им для развлечения. Она не дожила до утра.

Моргану затошнило. Как ни невероятно было услышанное, она поверила. Она все явственнее понимала, что Линдси живет в своем собственном мире, центром которого и является. Если ему перечили, он становился способен на все. Она могла представить ужас Альфреды, когда ее касались грубые руки. Дальше ее мозг отказывался представлять.

Ну, с ней до этого не дойдет. Явно забытый служанкой, кинжал Морганы лежал в кармане ее разорванного платья. Маленький кинжал, служивший столовым прибором и удобным инструментом для сотни домашних дел, мог найти и более губительное применение. Пока ничего не подозревающая девушка доставала сундучок с драгоценностями, Моргана ухитрилась вытащить кинжал и спрятать его под простынями.

Она была готова воспользоваться им, но пока не знала, кого он поразит — Линдси или ее. Она дала обещание Линдси под принуждением, чтобы спасти жизни тех, кого любила, и это освобождало ее от его выполнения. После своего убедительного выступления Моргана уже не ждала никакой помощи от Ранульфа. Если ее план провалится, возможно, она не доживет до утра. А пока необходимо использовать все имеющиеся под рукой средства. Она надела гаремный наряд.

Пояс прозрачной юбки оказался не на талии, как она ожидала, а низко на бедрах, чувственно обнажив ее чуть выпуклый нежный живот. Золотые монеты звенели, как колокольчики, при малейшем движении. Она надела жакетик и с изумлением обнаружила, что он едва прикрывает груди и не сходится дюймов на пять впереди. Только тоненькая золотая цепочка скрепляла обе половинки.

Служанка надела браслеты: золотые и серебряные змейки с рубиновыми глазами — на руки выше локтя; из тонкой золотой проволоки — на лодыжки и запястья. Моргана повернулась к полированному зеркалу и увидела свое отражение. Незнакомка стояла там, сладострастная и обольстительная. Обнаженные руки, шея, живот и молочно-белая кожа между грудями мерцали в свете ламп. Соски торчащих грудей, как набухшие розовые бутоны, ясно виднелись под тонкой тканью.

Служанка отступила.

— Ах, миледи! Хозяин будет доволен. Вы еще красивее, чем Альфреда, и лучше сложены... Умоляю вас, не сердите его. Он бывает очень жесток.

— Ты боишься. Тогда почему остаешься здесь?

— Мне больше некуда идти. Я приехала как служанка Альфреды, и у меня нет ни друга, ни родственника. Я боюсь лорда Линдси и... и сэра Гая. Он мечтал о моей хозяйке, а теперь заметил меня. Ах, мне неоткуда ждать помощи.

Моргана сняла с указательного пальца маленькое кольцо с печаткой.

— Не отчаивайся. Если сможешь сбежать незамеченной, отправляйся в замок Гриффин, спроси леди Уинифред, жену кастеляна, и потихоньку отдай ей это кольцо. Она примет тебя, ради любви ко мне.

Дженет изумленно взяла кольцо. За свою короткую жизнь она встречала мало добра и едва могла поверить своим ушам. Девушка упала на колени, схватив руку Морганы.

— Что я могу сделать для вас, миледи? Только скажите.

Моргана горестно покачала головой.

— Никто теперь не может помочь мне. Но хотя бы мой муж спасен. Что бы ни случилось со мной, я вынесу все, зная, что он жив и свободен. А теперь иди.

Дженет странно взглянула на нее, как будто собираясь что-то сказать, но передумала, сделала реверанс и вышла из комнаты, унося разорванную одежду Морганы.

Моргана снова осмотрела себя в зеркале. Она поворачивалась, наблюдая, как взлетают юбки, как жакетик, поднимаясь, открывает нижнюю часть груди. Эти прозрачные тряпки созданы, чтобы возбуждать мужчину и доставлять ему удовольствие. Моргана никоим образом не собиралась доставлять удовольствие Линдси. Но, если удастся использовать его похоть, чтобы потянуть время, может, найдется какой-нибудь выход.

Он уже почти пьян. Если она подпоит его еще чуток, может, он заснет. Тогда она проберется к тоннелю, найдет дорогу из замка, но, конечно, не в этих позорных лоскутках.