— Скоро я докопаюсь до сути. Не бойтесь, вы будете в безопасности. — Он снова обрел способность командовать. — Десмонд, проводите миледи в ее комнату. Проследите, чтобы ее хорошо охраняли.

Как из-под земли появился Седрик и наклонился, чтобы поднять кубок. Десмонд взял Моргану за руку, и она пошла с ними, озадаченная.

— Будьте добры объяснить мне, что это значит?

Десмонд холодно взглянул на нее.

— Неужели вам не ясно, миледи? Вино сэра Ранульфа было отравлено.

— Отравлено? Невозможно!

— Отравлено, миледи, и в этом нет никакого сомнения. Но случайно или по злому умыслу — этого я пока сказать не могу.

— Конечно, это несчастный случай... Кто... кто мог задумать такое мерзкое преступление?

Ее вопрос повис в воздухе. Десмонд и Седрик обменялись загадочными взглядами. Но, лишь дойдя до своей комнаты, Моргана начала понимать происходящее. Только два человека держали в руках этот кубок: Бронуин и она сама. А в невиновности девушки она не сомневалась так же, как в своей собственной. В ее комнате служанка по имени Мелва разводила огонь в огромном камине.

— Немедленно пришли ко мне Бронуин, — приказала Моргана.

— Да, миледи.

Мелва поспешно повиновалась, но сначала перекинулась парой слов с одним из мужчин, стоявших в коридоре.

Время шло, а служанка не возвращалась. Моргана открыла дверь и выглянула. Два огромных часовых сторожили доступ к ее комнате. Моргана сделала шаг в коридор, и один из них преградил ей путь.

— Вы должны оставаться в своей комнате, миледи. Приказ сэра Ранульфа. Он вскоре придет, а пока просил вас проявить терпение.

Моргана улыбнулась. Как приятно слышать, что Ранульф беспокоится о ее безопасности в такое тревожное время, однако огромные вояки больше походили на тюремщиков, чем на охранников. Какие глупые мысли, подумала она, закрывая дверь. Она не ослушается мужа. Если бы только Ранульф пришел и все объяснил! Но время шло, а никто не приходил. Беспокойство и голод изматывали ее, и она обрадовалась, когда появился один из слуг с подносом, на котором были мясо, сыр и хлеб утренней выпечки. Она поела, и ей снова не оставалось ничего, кроме ожидания. Непривычная усталость сморила Моргану, она растянулась на постели и погрузилась в беспокойный сон.

Было темно, когда шум голосов за дверью разбудил ее. Ранульф! Дверь открылась, и она испытала глубокое разочарование — вошел Седрик и, поклонившись, промолвил:

— Миледи, сэр Десмонд послал меня за вами. Он просит вас прийти к нему немедленно, по очень серьезному делу.

У нее не было сил, к тому же голова раскалывалась от боли.

— Не может ли он сам прийти ко мне?

— Вы должны увидеть кое-что своими глазами. Это очень срочно.

— Хорошо. — Моргана встала, чтобы следовать за Седриком.

— Оденьтесь потеплее, — пробормотал он. — Там, куда мы идем, холодно.

Моргана достала из гардероба шерстяной плащ, набросила его на плечи и последовала за воином. Стражи стояли по стойке «смирно», их глаза сверкали любопытством.

— Где сэр Ранульф?

— Не знаю, миледи. Все последние часы я был с сэром Десмондом.

— И где он сейчас?

— В одной из нижних кладовых около южной башни, миледи.

Они прошли по пустынной галерее и спустились в зал. Два факела горели у входа, и в больших очагах мерцал огонь. Сонные слуги поклонились, когда они проходили, и Моргана поняла, что уже гораздо позднее, чем она думала. Что мог делать Десмонд в кладовых в такой час?

Она шла за Седриком. Длинный мрачный коридор, ведущий из следующего помещения, разветвлялся на север и юг в сотне ярдов впереди. Несмотря на шерстяной плащ, холод пронизывал Моргану. Мурашки пробежали по ее спине, и она оглянулась. Как странно выглядит этот коридор без дневного света и звуков!

Они достигли разветвления, и Седрик повернул налево.

— Вы ошиблись, — сказала Моргана резче, чем намеревалась. — Южная башня — в противоположном направлении.

— Разве я сказал «южная башня», миледи? Прошу прощения, я имел в виду северную.

Моргана приняла ответ и продолжала путь, еле поспевая за его широким шагом. Он так спешил, что она все острее чувствовала тревогу. Они прошли еще один коридор и спустились по винтовой лестнице на нижний этаж заброшенной северной башни. Здесь было еще темнее и царило запустение. Моргана явственно вспомнила свой визит в лондонский Тауэр. В конце коридора была дверь, ведущая в небольшой, огражденный высокими стенами двор, а дальше — огромная железная дверь донжона[9].

Под башней не было ничего, кроме старого арсенала, который был частью первой крепости, а теперь здесь хранили остатки древнего оружия и доспехов. Моргана ожидала, что Седрик войдет в старый арсенал, но он прошел мимо, ни на секунду не остановившись. Впереди оставалась лишь дверь, ведущая во двор донжона, и тревога Морганы усилилась.

— Какое важное дело может требовать моего присутствия в таком месте и в такой нечестивый час?

— Я не знаю, миледи. Сэр Десмонд мне не доверился.

Моргана заколебалась. Вероятно, какой-то ключ к разгадке тайны яда в кубке Ранульфа. Эта мысль прогнала ее страх. Седрик отодвинул тяжелый засов. Когда он распахнул дверь, Моргана проскользнула мимо него во двор и почувствовала себя маленькой и ничтожной под его высокими стенами и древней башней. Сюда не проникал ветер, здесь было темно, как в колодце. Высоко над головой виднелись несколько слабых звезд.

— Сюда, — сказал Седрик, указывая вперед. В мерцании звезд она могла различить лишь тусклый блеск массивной железной двери донжона. Она была открыта, проем зиял как огромная черная пасть.

— Вы должны войти, миледи.

Моргане вдруг стало очень страшно. Ее шаги замедлились, и в конце концов она остановилась.

— Слишком темно, и можно оступиться. Где сэр Десмонд?

— Я здесь.

Десмонд выступил из чернильной тени за ее спиной. Он приблизился так быстро, что Моргана даже не успела позвать на помощь. Он заткнул ей рот рукой и перебросил ее через плечо, как пустой мешок. Моргана лягалась, колотила кулаками по его спине, но не могла вырваться. Она до крови прокусила ему руку, и он на мгновение с проклятием освободил ее рот. Моргана закричала громко, насколько хватало воздуха, но они уже были внутри — никто никогда не услышит ее криков сквозь толстые древние стены.

Воздух в донжоне был спертым, пахло плесенью. Седрик достал фонарь и приоткрыл заслонку. Свет замерцал на массивных камнях, и Моргана с ужасом уставилась на сырые, поросшие мхом стены.

Десмонд спускался по лестнице, и его плечо впивалось в ее живот с каждым шагом, его железная хватка не давала вздохнуть. Задолго до того, как он приблизился ко второй двери внизу, у нее уже кружилась голова, и она судорожно хватала ртом воздух.

Он бесцеремонно скинул ее на кучу грязной соломы, а Седрик поставил рядом фонарь. В его свете Десмонд казался великаном, жестоким и зловещим. Переведя дух, Моргана попыталась заговорить. Ее голос прозвучал хрипло, как карканье.

— Зачем... зачем вы притащили меня в это ужасное место?

Десмонд возвышался над ней, уже не пытаясь сдерживать свою ненависть.

— Вам не по вкусу новые апартаменты, миледи? Не расстраивайтесь, долго вы тут не пробудете. После вашего покушения на жизнь сэра Ранульфа...

Ужас превратил ее язык в свинец. Она не могла встать из-за боли в груди и животе и только тупо смотрела на Десмонда.

— Вы не понимаете, миледи? Тогда позвольте мне объяснить. Собирались ли вы освободиться от мужа с помощью колдовства или яда, уже не имеет значения. Наказание за колдовство и убийство одно и то же — смерть.

Смерть... смерть... смерть... Слова эхом отразились от пористых стен и теряющегося где-то в высоте потолка. Пока она с трудом поднималась на колени, Десмонд отошел к лестнице.

— Вы почти убедили меня в вашей притворной любви к Ранульфу, но, слава Богу, я вовремя спохватился.

Он поднялся по лестнице, Седрик, следовавший с фонарем за ним, вдруг остановился и оставил фонарь на верхней ступеньке. На грубый камень упала полоска света, а остальное помещение поглотили грозные тени. Затем воин тоже вышел во двор, и огромная дверь захлопнулась за ним... безвозвратно. Стон древних петель, скрип металла по камню, грохот задвигаемого засова — и Моргана осталась одна.