Возможно, это единственный случай, когда я смогла отдать вещь, которой мне будет не хватать, вещь, которую я хотела для себя.
Только сам момент расставания с медальоном оказался тяжелым. Потом мне стало легко. Я счастлива оттого, что мне удалось доставить удовольствие матери, просто отдав ей то, что ей понравилось.
Умение отказаться. Пожалуй, в большей степени именно оно, а не умение дарить лежит в основе настоящей щедрости. И в основе свободы.
Я же спешу набить карманы, быстро-быстро, пока не закрылись двери в волшебное королевство, где пока все бесплатно.
Бабушка сообщила мне, что одна ее знакомая хочет сделать мне подарок. «Когда она однажды была здесь, то рассказывала о себе, и ты ее слушала с большим сочувствием. Она очень несчастна и очень одинока».
Я совершенно не помню ни пожилой дамы, о которой идет речь, ни моего к ней сочувствия. Мне двадцать два года, и голова моя занята совсем другим. Но Подарок… Почему бы и нет?
Я еду к ней. Старушка живет в маленькой темной квартирке недалеко от Пасси. Подарком оказывается золотая брошка 20-х годов, усыпанная драгоценными камнями, в форме маленькой балерины. Я не ношу подобные украшения. Но я сердечно благодарю пожилую даму.
Некоторое время спустя я снова решаю ее навестить. Она рассказывает мне трагическую историю своей жизни. Она любила только одного человека, который разбил ей сердце, бросив ее ради секретарши. Затем она жила у свекрови со своей единственной дочерью, которую они воспитывали вместе. Как она была прекрасна, ее дочь! Как она была весела! Но из-за несчастной любви она сбилась с пути. Начала принимать наркотики и в тридцать лет умерла от передозировки.
Старая дама плачет, а я держу ее за руку.
После смерти свекрови и дочери у нее остались только сестры. Они сущие чертовки, не питающие к ней никаких чувств и рассчитывающие только на наследство. Но они не получат ни гроша, ни гроша!
Какая я добрая и милая, что прихожу ее проведать, ласково говорит мне старая дама с глазами, полными слез. Когда я собираюсь уходить, она настойчиво предлагает мне еще один подарок. Помимо брошки она подарила мне две книги по искусству в кожаных переплетах. Затем сто франков. Затем чек на сто франков.
Уходя от нее, я всякий раз испытывала неприятное чувство. В конце концов я перестала ей звонить. Так или иначе я уезжала в Америку.
От денег, которые она мне давала, я была не в состоянии отказаться. Старая дама наверняка почувствовала мою жажду денег.
Вот и все, что я с этого получила.
Мы обе были мне противны: она — тем, что давала деньги, а я сама — тем, что их брала.
Бабушка, Пьер, старая дама. И Вальтер. Вальтер — бизнесмен из Австрии.
Осенью, когда мне исполнилось девятнадцать, я поехала в Вену с одним уродливым студентом, разделявшим мою мистическую страсть к Вагнеру, Малеру и песочному торту.
Мы поселились у его дальних знакомых, особенно не задаваясь вопросом, стесняем ли мы их своим присутствием. Питались консервированным рагу по-лангедокски. Наши скудные средства уходили на то, чтобы каждый вечер ходить в оперу на галерку, надевая наши лучшие наряды (студент носит фрак), и по окончании спектакля в гостинице «Сахер» заказывать фирменный песочный торт и кока-колу.
Я позвонила Вальтеру, моему летнему любовнику, и сообщила, что я снова в Вене. Он назначил мне свидание в ресторане.
Увидев его — с залысинами на лбу и небольшим животиком, я поняла, что не люблю его. Он воскликнул, что мне следовало предупредить его заранее: он снял бы для меня номер в гостинице и купил бы билеты в партер!
Я чуть было не пожалела, что не подумала об этом раньше. Я объяснила, что студент вовсе не мой парень и меня к нему совершенно не тянет. Нас обоих в Вену привела совместная любовь к опере. Но мы так бедны!
В тот момент я хотела лишь одного — чтобы Вальтер дал мне денег.
Я провела с ним два дня. Мы поселились в гостинице, ели в настоящих ресторанах. Он купил приглянувшиеся мне перчатки из красной кожи. Любовью мы не занимались, потому что я этого не хотела. Между нами чувствовалась некоторая неловкость, словно он понял, зачем я ему позвонила — чтобы использовать его.
К моему приятелю я вернулась с деньгами. Они предназначались для нас, чтобы мы их потратили вместе. Моя выходка вскружила студенту голову. Уверенный, что я переспала с австрийским бизнесменом, он влюбился в меня.
В отличие от Вальтера студент не грешил излишней щепетильностью. Когда, по возвращении в Париж, вытаскивая ключи из кармана, я выронила банкноту в пятьсот франков — мои карманные деньги на неделю, предназначавшиеся на тусовки, книги, сигареты и сэндвичи на обед, — он подобрал ее и отказался вернуть. Заявил, что это деньги, которые я ему должна: в Австрии, мол, он истратил больше, чем я.
Я никогда не смогла бы в него влюбиться. Он жмот. Его скупость убивает мое влечение.
Именно скупость, а не бедность. Я страстно желала Франческо, который был беден.
Я не спала с бизнесменом из Пакистана, который присылал мне шоколад «Годива», жил на Парк-Авеню, оплачивал рестораны и хотел сделать меня своей любовницей. Он был слишком низеньким и толстопузым.
В апреле Вальтер мне позвонил. Чтобы повидаться со мной, он придумал какую-то деловую поездку в Париж. Он заказал номер в отеле «Меридиан» на Порт-Майо. Мне польстило, что он приезжает ради меня.
Уже целый месяц, как у меня появился молодой человек. Я уверена, что Вальтер за меня порадуется.
Я осталась ночевать в его гостиничном номере. Мы занялись любовью. Я заплакала. Вальтер отстал.
На следующий день мы вместе гуляли по Парижу. Он искал подарок для своей пятилетней дочери. Мне тоже хотелось подарка. Даже если Вальтер не догадается мне его предложить, то я сама его попрошу. Я вынудила его подарить мне ботинки из кожи цвета морской волны, с завязками, страшно модные, на которые у меня самой не было средств.
Вальтер хотел поесть в каком-нибудь ресторане с типичной французской кухней. У меня возникла идея. «Я знаю одно местечко недалеко отсюда с прекрасной атмосферой и чудесным видом из окна, но оно немного дороговато. Зато ты узнаешь, что значит настоящий французский ресторан. Ведь ты именно этого хочешь? Тогда пошли!»
Он не подозревал о том сюрпризе, который я ему приготовила. Я повела его в «Тур д'Аржан» [5]. Это храм роскоши, о котором я слышала от бабушки и где ни разу не была. Должен же любовник-бизнесмен пригодиться хоть на что-нибудь.
Метрдотель посадил нас за столик с видом на Собор Парижской Богоматери и Сену. Я делала вид, что не знаю французского. Мне стало стыдно от взглядов метрдотеля и официантов: я одета как школьница, Вальтер вдвое старше меня, но ведет себя отнюдь не по-отечески. Кто же я тогда, как не молоденькая проститутка?
Я помню выражение лица Вальтера, когда официант принес счет, — его вытаращенные от неожиданности глаза.
С тех пор я Вальтера больше никогда не видела. Он прислал мне из Вены фотографию своей дочери в розовом костюмчике, купленном в Париже.
Наконец-то я осуществила мою мечту — быть приглашенной в «Тур д'Аржан». Однако я не сильно собой гордилась и не стала кричать об этом на всех перекрестках. Эта история впоследствии сильно насмешила одного моего любовника без гроша в кармане.
В поездках моя библия — это «Гид туриста» [6].
Незаконное пользование бассейном шикарной гостиницы (все-таки выгодно быть блондинкой), где я не живу, поскольку снимаю комнату за десять евро в маленьком пансионе без бассейна, доставляет мне огромное наслаждение. Несравнимое с тем, которое я бы получала от посещений бассейна на законных основаниях, будучи клиенткой гостиницы.