– Ладно, Игорь, – успокоился Соловьев, возвращаясь в нормальное состояние. – Давай лучше вот о чем подумаем. Ты завтра, когда в Москву поедешь?

– С утра выезжаю. Я сам удивился...

– Понятно, – перебил его Соловьев. – А в Москве к одному моему знакомому зайдешь? Все это на словах передать?

– Ну как скажешь.

– Отлично, – сказал чекист и, достав мобильный телефон, набрал номер полковника Петухова.

– Здравия желаю, Иван Васильевич, – начал Соловьев. – Как Москва, стоит?

– Ты скажи, какого черта ты делаешь в Грозном? – не отвечая на вопрос, рассерженно спросил полковник. – У тебя в Нальчике такое происходит, а ты в Чечню вылетел? Почему меня в известность не поставил? Или забыл, что кавказское направление я курирую?

– Иван Васильевич, – перейдя на серьезный тон, отвечал Соловьев. – В Грозном я занимаюсь оперативно-розыскными мероприятиями. Выявляю истоки нападения. И уже есть результаты, причем, не поверите, мне снова помог Филатов. Тот самый, из «Роснефти». Товарищ полковник, дело очень серьезное, не телефонный разговор. Я остановился у институтского друга, на всякий случай запишите адрес: Первомайская три, квартира двенадцать. Его фамилия Михайлов Игорь Степанович. Он из уголовного розыска, работает в Грозненском УВД. Завтра после обеда Игорь будет в Москве и передаст вам важные сведения. Их нужно передать в аппарат советника президента или лучше самому советнику.

– Я всегда ценил в тебе способность ставить задачи начальству, – с иронией ответил Петухов. – Ладно, так и быть. Пусть приходит. На месте разберемся.

– Ну вот, – обратился Соловьев к другу, закончив разговор, – Петухов – отличный мужик. Записывай его координаты. Расскажи ему всю историю.

Делая звонок с мобильного телефона, стараясь работать как можно незаметнее, Соловьев не подозревал, что о каждом его слове все равно узнает капитан Одинцов, получивший от полковника Талипова инструкцию: «действовать по обстоятельствам». Установив в кабинете и квартире Михайлова прослушивающие устройства, капитан Одинцов приказал вести круглосуточную запись всех разговоров. Прослушав вечерний разговор Соловьева, капитан Одинцов решил остановить коллегу любой ценой.

Садясь в купейный вагон поезда, майор Михайлов не подозревал, что его судьба уже решена. Проехав две станции, он не торопясь достал банку пива и, вскрыв ее, начал читать детектив. Ему предстояло ехать три часа.

Через несколько станций в купе вошел хорошо одетый молодой человек, приятной внешности. Поздоровавшись, он присел напротив майора.

– Сколько мы здесь стоим? – спросил Михайлов попутчика.

– Пять минут. Я вошел на третьей, – отвечал тот, глядя на часы. – Вот, пошла четвертая, – произнес он, доставая пистолет с глушителем. – На пятой я сойду...

С этими словами он нажал на спусковой крючок, и пуля, вылетев с глухим щелчком, пробила оперативнику череп, из которого брызнули мозги, перемешанные с кровью, густо заляпав кроваво-белыми комками стенку купе. Когда тело милиционера упало на полку, киллер вынул из его сжатой руки дипломат с документами и вышел из вагона.

О том, что произошло заказное убийство, в результате которого погиб майор милиции Игорь Михайлов, Соловьев узнал из вечернего выпуска новостей. Оперуполномоченные отдела борьбы с организованной преступностью сделали предположение, что, убийство, безусловно связано с похищением ценных документов, которые Михайлов вез в Москву. Об истинной причине этого убийства знали лишь несколько человек.

Теперь положение чекиста становилось безнадежным. Он догадывался, что слежка установлена и за ним, поэтому любая попытка выйти на связь с Петуховым могла бы обернуться для него трагедией. Тем не менее Соловьев понимал, что действовать надо оперативно, поскольку после суда доказать что-либо будет гораздо сложнее. Оставалось придумать спасительный план действий, но никаких разумных идей не было. К сожалению, на чужой территории играть всегда трудно.

Глава 14

Оставаться в квартире, за которой велось наблюдение, было крайне опасно. Теперь единственным человеком, который мог сообщить в Москву правду, был сам Соловьев. Он это понимал также, как и то, что в любую минуту сюда могли войти убийцы или милиция. Посадить его на некоторое время по подозрению в соучастии по делу об убийстве Михайлова было несложно.

То, что он должен лично позвонить Петухову и на свой страх и риск сообщить о происходящем, майор понимал. Правда, из квартиры он звонок делать не решился.

Майор собрался, вышел из подъезда дома и медленно направился вдоль двора. Он подозрительно оглядывался по сторонам. Когда знаешь, что за тобой могут следить, внимание обостряется. Сначала его взгляд невольно остановился на двух парнях, сидящих на лавочке, затем на рослом мужчине, идущим за ним, потом на женщине, которая, пристально глядя на него, говорила по телефону.

Когда майор прошел несколько метров, раздался характерный звук «волговского» движка. Соловьев оглянулся: серая машина с тонированными окнами медленно поползла в его сторону.

– Понятно, – ухмыльнулся Соловьев, – ограниченность в средствах не позволяет купить других машин. Хоть бы угнали.

Однако то обстоятельство, что его не задержали официально, сильно насторожило майора. Стало ясно, что Одинцов придумал какой-то другой план, возможно, схожий с тем, по которому нейтрализовали майора Михайлова.

Пытаясь уйти от преследования, Соловьев быстрым шагом направился к подворотне. Чем быстрее он шел, тем быстрее набирала обороты «Волга». Завернув за угол, Соловьев побежал и, выскочив на тротуар, подбежал к ближайшему такси, благо их стоянка была сразу напротив дома.

– Командир, трогай, – попросил он, показывая служебное удостоверение.

– Куда? – равнодушно спросил таксист, медленно заводя машину.

– Трогайся быстрее, мать твою! – крикнул Соловьев, увидев направляющуюся к ним «Волгу».

– Э-э, так не пойдет! – взволновался таксист, осознав, что ему предстоит. – В догонялки сам играй, начальник.

Соловьев понял, что другого выхода у него нет и, достав табельный пистолет «Макарова», ткнул его дулом в бок водителю.

– Они сейчас подъедут, постелят всех, – сообщил он. – Ни у меня, ни у тебя шансов не останется. Может, попытаешься?

– Да пошли вы! – всхлипнув с досады, выругался таксист и, как только «Волга» остановилась, резко тронулся с места.

Он оказался на редкость опытным водителем. Коричневый «Фольксваген», словно маленькая рыбка, крутился по городу. Однако милицейскому шоферу тоже нельзя было отказать в профессионализме. Эта погоня, во время которой никто не решался открыть огонь, продолжалась довольно долго.

– Начальник, скоро бензин кончится, – сообщил таксист.

– Проходной двор поблизости знаешь? – спросил Соловьев.

– Знаю, – кивнул тот.

– Высадишь меня, как только туда въедешь, а сейчас прибавь, – попросил чекист.

– А они, стало быть, за мной поедут? – боязливо спросил водитель.

– Да не бзди ты, – успокаивал его Соловьев, – без меня ты им не нужен. Проедешь несколько кварталов и остановишься. Скажешь, мол, пушку в бок приставил. Это не отморозки, они просто так людей не валят.

Заехав в одну из подворотен, таксист немного притормозил, и, воспользовавшись моментом, Соловьев выпрыгнул на ходу. Он вбежал в ближайший подъезд, взобрался на верхний этаж и попробовал выйти на крышу – люк оказался закрытым. Майор позвонил в дверь квартиры и, представившись, попросил ключ.

Через несколько минут он уже бежал по крыше дома.

Однако ему не удалось оторваться. Преследователи, допросив таксиста, стали обыскивать подъезды, где, возможно, сошел Соловьев, и вскоре потребовали у той же хозяйки квартиры снова открыть люк. Ничего не понимающая женщина, сначала открывшая чердак офицеру ФСБ, а затем офицерам милиции, оставила его открытым вовсе.

Тем временем, перепрыгивая с места на место, чекист уходил от преследования. В этот момент в его нагрудном кармане зазвонил мобильный телефон.