Огерд двинулся в направлении, противоположном тому, в котором пошел Ян.

Через десять шагов он снова оказался на поверхности планетоида.

Равнина с черно-желтыми камнями и небом в тучах пропала.

Через расселину он смотрел на свою яхту, которая прижималась к поверхности там, где ей и было положено.

— Вахта, как слышите меня, — чуть хрипловато сказал он в микрофон.

— Огерд, это вахта. Слышим вас ясно и четко, — голос Андрея был полон облегчения, — что произошло. Мы потеряли вас на всех мониторах! Телеметрию с ваших скафандров тоже обрубило. Сейчас сигналы идут, но только от вас.

— Какая-то локальная флуктуация. Ян вошел в купол, у меня связь с ним тоже потеряна. Действуем по плану.

— Хорошо. Татьяна сидит в шлюзовом отсеке, готова страховать, если потребуется.

— Принято, — Огерд сделал еще пару шагов по направлению к яхте.

— Зарегистрирован вход в систему незарегистрированного объекта, — снова раздался в шлемофоне голос Андрея. — Объект, предположительно, искусственного происхождения.

— Параметры объекта? — Огерд скользящими прыжками приближался к точке, где по расчетам был вход в купол. Руки привычно приводили в боевое состояние боевой ручной комплекс. Вот там, левее неплохое место для укрытия. Несколько валунов образуют естественную позицию для ведения огня. Оттуда можно перекрыть путь к куполам и из яхты можно будет вести огонь без риска, что он случайно попадет под залп.

«Все это хорошо, если неизвестный не сядет позади тебя», — оборвал Огерд свои расчеты.

Хотя недаром же они посадили свою яхту именно здесь. Там, дальше нагромождение камней на склоне горы. Пусть пологом, но все же склоне.

А в том, что неизвестный объект появился по их душу, у Огерда сомнений не было.

И ни у кого на борту яхты тоже.

Холодок на сердце — древнее выражение. Так только люди говорят. У темирников, впрочем, есть схожее понятие — они говорят: «льдом закололо». А вот алоллакам такое неведомо — на редкость уравновешенный все же народ.

Холодок не уходил. Ширился, превращаясь в тяжелый холодный ком в груди.

— Параметры объекта? — сглотнув, повторил вопрос Огерд.

— Длина двадцать метров. Ширина — от полутора до двенадцати в самой широкой точке. По известным каталогам не идентифицируется. Если верить расчетам, через две минуты десять секунд он будет здесь. Точка приземления в километре от нас на условный восток.

Значит, хотя бы с расчетом приземления он не ошибся. В пределах видимости, но так, чтобы можно было сманеврировать в случае огня из ручного оружия. Все правильно. Из бортового и так собьют, если что.

Кто же это?

Сбивать уже бессмысленно. Даже если это тупой автоматический бот, он успеет передать зафиксированную информацию своему хозяину.

Особенно если это тупой автомат.

Объект огонь тоже не открыл, хотя, если ему удалось настолько близко подобраться незамеченным, возможность у него была. Или не было?

— Приготовиться к ведению огня. Без команды огонь не открывать, — принял решение Огерд и ступил в тень, которую отбрасывали валуны.

«Раз ты не стреляешь, значит, сначала хочешь нас изучить, понять, кто мы такие и что нам тут надо. А раз ты один, значит, послали тебя на разведку, причем не придавая особого значения происходящему. Как говорится, на всякий случай.

Вот и славно. Этим и попробуем воспользоваться, авось, выиграем немного времени, и Яну удастся сделать то, ради чего он исчез в этом невозможном куполе».

Он не опустился — соскользнул на поверхность. Вкрадчиво-наглый, настороженный, трепещущий тонкими изогнутыми вибриссами на концах черных жвал.

Огромный матово-черный, формой больше всего напоминающий полумесяц с продолговатым углублением в центральной части. Никаких видимых следов двигателей, никаких посадочных опор. Он просто упал в пыль, и тут же кончики рогов приподнялись, напомнив Огерду жвала насекомого, и стали видны полупрозрачные вибриссы, мерзко подрагивающие, вбирающие в себя малейшие крохи информации из окружающего пространства.

Яхта молчала.

Огерд ждал.

Утолщение полумесяца лопнуло, образовав неровную щель, и из нее выскользнули двое существ.

Они были совершенно разные, но отчего-то казались похожими, как кажутся схожими порождения одного и того же кошмарного сна. Первым ломкой птичьей походкой к яхте направлялась высокая, неимоверно худая фигура, облитая чем-то черным и блестящим. Отчего-то Огерд решил именно так — не одетая, а облитая. Конечности существа обвивали тонкие трубки, хаотично свивавшиеся, исчезавшие в теле, снова выходившие из него, словно пронизывая насквозь.

Двигаться существу они ничуть не мешали. Плоская голова рывками поворачивалась из стороны в сторону, время от времени делая полный оборот, словно минутная стрелка на циферблате древних часов.

Огерд приблизил картинку на мониторе, и его передернуло. Лицо существа было абсолютно человеческим. Привлекательный молодой мужчина лет тридцати. Только находилось это лицо на голове, которая могла бы быть у какой-нибудь огромной ящерицы.

И глаза — они были живыми, но взгляд... в нем не было ничего человеческого.

Существо находилось за пределами понятий, применимых к людям.

Второе существо было таким же высоким, но грузным, оно, переваливаясь, шло сзади и левее так, чтобы не перекрывать сектор ведения огня.

Конусовидная голова переходила в туловище без малейших признаков шеи. Рук не было видно под свободной, колыхавшейся при движении светло-зеленой накидкой. Ноги в тяжелых тупоносых ботинках тяжело ступали по поверхности планетоида, вздымая облачка пыли. Лицо... Наверное, основой для существа послужил кто-то из разумных, но сейчас безумная фантазия техномага превратила его в кошмарную мешанину, в которой, однако, угадывалась какая-то дикая извращенная логика.

В том, что это были разведчики техномага, Огерд нисколько не сомневался.

Его миры находились достаточно близко для того, чтобы зафиксировать появление яхты и отправить своих порождений на разведку. Хорошо, что их было только двое.

Плохо — что все остальные части уравнения были неизвестными.

Огерд не имел ни малейшего представления о возможностях этих тварей и чертова полумесяца, развалившего свое нутро, чтобы их выпустить.

Однако молчать дальше смысла не было:

— Борт, вы регистрируете какую-нибудь активность?

— Нет. Передач не фиксируем. Сканируем во всех возможных диапазонах, — тут же отозвался Андрей.

На душе немного полегчало, хотя, конечно, это абсолютно ничего не значило. О возможностях техномагов было известно очень мало. Практически ничего.

Они полностью ушли в сращивание своих организмов с механикой и элементами ИскИнов, которые использовали для расширения своих умственных и ментальных возможностей. В чем-то их техника и наука намного превосходили имперские. К счастью — только в чем-то, поскольку техномагов было лишь несколько, и каждый из них был одиночкой, выбравшим свой путь. Поэтому каждое приспособление было совершенно уникальным. В этом была их сила, но и их слабость.

Правда, напомнил себе Огерд, таким образом они экспериментируют с целыми звездными системами. Хотя на это у них могут уходить столетия.

Вибриссы замерли и вытянулись по направлению к яхте, а существа резко развернулись в сторону укрытия Огерда.

— Огонь! Огонь! — проорал Огерд, понимая, что уже поздно.

Яхта стояла боком к кораблю техномага. Она не могла использовать носовую пушку, только орудия, установленные с борта и излучатель в кормовой башенке. К счастью, Андрей отреагировал моментально. Ослепительные вспышки импульсов и плазменных зарядов ударили в черный полумесяц, оплавляя вибриссы, распарывая брюхо, и тут же яхта окуталась зеленоватым свечением защитного поля, над установкой и усилением которого работала команда друидов до последнего момента.

Андрей почти успел.

Почти.

С левого рога черного корабля в борт яхты ударила стремительная, едва заметная молния — прямая, как стрела, белая раскаленная спица, чиркнула наискосок и ушла вверх, погаснув, когда корабль грузно подпрыгнул и осел после внутреннего взрыва.