Частного детектива Тоби сейчас должны были запереть в сейфе, аМэдди должна была его вызволить. Джек приковал себя к компьютеру дотех пор, пока не разберется с этой сценой.

Пот лился с него градом, руки сводило от страха, в подошвах ногпокалывало.

«Спокойно. Без паники, сказал себе Тоби. Дыши медленно ировно. Поменьше движений. Сократи потребность в воздухе. О Господи!Страх нарастал, как желчь, подступавшая к горлу…»

Джек с трудом проглотил ком в горле и прислушался к бешеномубиению сердца.

«Время уходило, теряло очертания. В какой-то момент онрешил, что уже умер, но что-то его пробудило. Скребущий звук, тихийщелчок.

Крысы?

Или кто-то открывает сейф?!

— Тоби!

— Мэдди? — прохрипел он.

В глаза ударил режущий свет, он почувствовал, как ее рукиобхватили его и выволокли на чистый, свежий воздух. Слезы застилалиглаза, он потянулся к ней, вцепился в нее и держал, пока невосстановилось дыхание.

— Я думал, что ушел от тебя, — сказалон.

— Ну уж нет, и не мечтай! Ты ко мне приклеен,Тоби, — прошептала она; эмоции клокотали в ней, не даваяговорить. Он крепко сжал ее. Слов не было. — Тебе нужнопоспать, — сказала она.

Он не помнил, как они шли, как очутились в ее кровати. Еедыхание коснулось щеки, мягкое тепло согрело бок.

Он посмотрел на нее, и она открыла глаза.

— Привет, — прошептала она.

— Привет.

— Ты в порядке?

Он кивнул.

Ее рука погладила его по груди.

— Это хорошо, потому что я намерена…»

Джек закрыл глаза и прерывисто вздохнул. Вот оно. Он пересталпридумывать — просто отпустил пальцы на волю, и слова полилисьпотоком.

«Ее тело было мягким, но упругим, гладкие мышцы иженственные округлости лишали его отваги.

— Иди ко мне, — прошептала она».

Сердце его стучало, тело ныло, и мучение достигло пика, когда онстал создавать сцену искушения и страсти.

У них-то все хорошо, с обидой подумал он, их любовь пришла кестественному завершению. В отличие от его любви…

«Я люблю тебя, Мэдди, — сказал Тоби.Удовлетворенная, она придвинулась к нему, а он подумал, что мог быумереть и так и не познать этого счастья.

Тоби обнял ее, закрыл глаза и позволил себезаснуть…»

— Молли?

Она спала, неловко свесив голову на грудь; книга лежала наколенях. Он отодвинул волосы с ее лица, поцеловал, и она в испугепроснулась.

— Джек? — прошептала она.

— Кто же еще?

— Сколько времени?

Он посмотрел на часы.

— Полтретьего.

— Я, кажется, заснула, извини.

— Не беспокойся. — Он поднял ее на ноги. — Выйдемпогулять. — Ему нужно подвигаться. После окончания той сценыпросто необходимо было выйти на свежий воздух, поговорить сМолли.

Обнять ее. Он затаил дыхание. Он хотел ее до боли. Все детиспят.

Она встала, сунула ноги в туфли и вышла за ним в прохладную,нежную ночь. Облака бежали по лунному диску, по полям скользилирваные тени: где светло, как днем, где глубокая ночь.

Он привлек ее к себе, она обвила его руками, прильнула изамерла.

— Джек, — прошептала она.

Он нашел ее рот, мягкий и соблазнительный, и по телу пробежаладрожь. Слегка вздохнув, она встала на цыпочки и прижалась кнему.

— Молли, я хочу тебя, — сказал он низким, дрожащимголосом.

Он взял ее за руку и повел в сарай: там они будут вбезопасности, дети крепко спят. Даже у Себа тихо.

Никто их не потревожит.

Он провел ее вверх по лестнице, потом в глубь сарая, обходясбитые половики, подушки и коврики; в дальнем конце было окно.Встав на колени, он распахнул его и впустил лунный свет и дразнящийвоздух. Под окном лежал ковер, он принес подушки, разложил их,встал на колени и позвал Молли.

На ней опять было то же ситцевое платье, просторное, в мелкихцветочках, рассыпанных по полю. Он притянул ее к себе. Она былатеплая и уступчивая. Дрожащими руками она расстегивала на немпуговицы, снимала одежду, и вот они оба лежат голые, озаренныелунным светом.

Он любил ее руками, ртом и наконец телом, задыхаясь от нежностиее рук.

Она кричала, он накрывал ее рот своим. Глубоко внутриподнималась дрожь, пока его волной не накрыл тяжелый, пульсирующийприлив облегчения.

И тогда он с холодной отчетливостью вспомнил совет, который далСебу…

Свежий ветерок холодил кожу. Молли задрожала. Джек прижался кней покрепче.

— Нужно вернуться в дом, — пробормотал он.

Ей не хотелось двигаться. Так уютно было лежать наимпровизированной постели, где теплое тело Джека заслоняло ее ответра. Она приложила руку к его щеке.

— Это было замечательно, — промурлыкала Молли.

У Джека был озабоченный вид.

— В чем дело?

— Помнишь, какой совет я дал Себу?

— Насчет… о Господи!

Она откинулась на спину и уставилась на балки. Она и неподумала! А у нее сейчас самый благоприятный период длязачатия.

— Пойду к врачу и возьму таблетки, которые называются«Наутро».

— Сегодня воскресенье.

— Приму в понедельник. Они рассчитаны на семьдесят двачаса. Все будет о'кей.

— Ты думаешь?

— Я уверена.

— Ты скажешь мне, если что-то случится? Если тызабеременеешь?

По ее телу пробежала дрожь.

Семеро детей? Она еще не сошла с ума.

— Скажу, но ничего не случится. Эти таблетки действуютхорошо.

— Но если нет…

— Скажу, — пообещала она. Они оделись, закрыли окно,разбросали подушки и ушли в дом, обменявшись перед входом долгимпоцелуем.

Джек закрылся в своей спальне, она ушла к себе и села накровать.

Половина пятого, ее обычное время вставать по будням. Даже ввыходные ей приходится подниматься в шесть. Нелепо ложиться, есличерез час нужно вставать. Гараж открыт всю ночь. Лучше сейчасотправиться домой, сделать сандвичи, развезти их, а потомвернуться. У нее еще останется часа два, чтобы поспать, пока все невстанут.

Она постучала в спальню к Джеку; он открыл.

— Молли…

— Я хочу уехать сделать сандвичи, — вполголоса сказалаона.

— О'кей. — Он привлек ее к себе и нежнопоцеловал. — Береги себя. Скоро увидимся. Когда вернешься,ложись спать. У тебя измученный вид. Я должен дать тебепоспать.

— Я прекрасно себя чувствую. Пока!

Она поцеловала Джека, выскользнула из его рук и тихо прикрыла засобой дверь. И когда спустилась до середины лестницы, краем глазазаметила легкое движение — дверь ванны приоткрылась.

Неужели Себ их видел? Лишние сложности им ни к чему! Хотя еслитаблетки «Наутро» не подействуют, все и так узнают.

Подействуют. Она будет точно следовать инструкции.

Что, если таблетки не подействуют? В Джеке вспыхнул вдругпроблеск надежды, но он его подавил. Ты с ума сошел, Хаддон? Совсемсвихнулся. В жизни и так хватает сложностей.

Он улыбнулся. Самая юная из его сложностей сидела в гостиной исмотрела телевизор вместе с Боем.

— Как ты там, дорогая? — окликнул он.

— Хочу бисквит, — заявила Ника.

— О'кей, через минуту. Вот только допишу.

Он перечитал любовную сцену, проиграл ее в уме, кое-чтоизменил.

Кровать стояла у раскрытого окна; светила луна.

Он не мог подобрать слова, чтобы выразить, какие чувства тогдаиспытывал к Молли; пришлось напомнить себе, что он пишет не о них сМолли, а о Тоби с Мэдди. А в таком случае какое имеет значение, чтоони чувствовали?

Однако это имело значение; для него они были реальны, но этогомало — они должны быть реальны и для редактора, и для читателей,чтобы книга состоялась.

Он еще раз перечитал сцену и еще кое-что подчистил.