– Я не видела его с прошлой недели, – сказала Джо, иДэниел заметил, что она не ответила ни «да», ни «нет» на егопредложение заключить мир. – Я очень огорчилась, что он спалсегодня утром, когда я заезжала за тобой.

Дэниел кивнул, радуясь тому, что разговор перешёл на болеебезопасную тему.

– Он провёл весь вчерашний вечер с Билли Симпсоном, асегодня они вместе с родителями Билли ходили в Херши-Парк. Ричитолько недавно вернулся домой.

– Херши-Парк – замечательное место, – уныло заметилаДжо. – Все вокруг благоухает шоколадом, и на каруселях оченьвесело. Ричи и Билли, наверное, здорово повеселились. Я рада за васобоих.

Дэниел перегнулся через стол и взял ладони Джо в свои, чтобы онапрекратила рвать на мелкие кусочки уже вторую бумажнуюсалфетку.

– Они бы никогда не встретились, если бы ты не вынудилаРичи записаться в бейсбольную команду. Если я ещё до сих пор непоблагодарил тебя за это, позволь мне сделать это сейчас.

Он остался сидеть за столом с протянутыми руками, когда Джовнезапно вскочила, чтобы наполнить водой чайник и поставить его наплиту.

– Не стоит благодарности, Дэниел. Я бы сделала то же самоедля любого ребёнка. Ты мне ничего не должен.

Распахнувшийся купальный халат Джо почти полностью обнажил еёбедра, когда она наклонилась зажечь конфорку, и Дэниел поперхнулся,понимая, что готов наброситься на неё – так он хотел Джо. Память опоцелуе воскресла в нём с новой силой, и ему надо было знать,помнит ли об этом Джо.

Так как она продолжала стоять к нему спиной, ожидая, показакипит чайник, Дэниел поднялся, обошёл вокруг стола и, подойдя кней, положил руки ей на плечи.

– Я обидел тебя тогда вечером, да?

– Обидел меня? – произнесла Джо глухо. – Неглупи. Как это ты мог меня обидеть? Надо сильно постараться, чтобыменя обидеть. Я собираюсь выпить чаю. Ты предпочитаешь чай иликофе?

– Джо, – прошептал Дэниел хриплым голосом, заставляяеё повернуться к нему лицом, – ты должна понять. Вероника несовершила ничего, кроме того, что заставила меня почувствовать, какмне необходима стабильная, спокойная жизнь. Здорово замечать, чтокаждая чашка наполовину полная, что каждый пасмурный день всеголишь частично солнечный. Могу поспорить, ты во всём найдёшьхорошее. Вечная оптимистка. Но трудиться в поте лица ради чего-то ипотом бросить все из-за случайного каприза, чтобы колесить постране, как какая-то… какая-то…

– Какая-то безответственная бабочка? Какая-то престарелаяфея Динь-Динь? Какая-то вольная цыганка? В чём дело, Дэниел? Тольконе говори мне, что тебе внезапно не хватило слов.

– Чёрт возьми, Джо, не могла бы ты замолчать и позволитьмне высказаться до конца? – крикнул Дэниел, слегка встряхнувеё за худенькие плечи. – Ты что, ничего не понимаешь? Ты мненравишься. Не надо быть большим учёным, чтобы понять, что междунами что-то возникло, с самого первого дня возникло.

Глаза Джо заволокло серой дымкой, когда она дрожащим голосомпроизнесла:

– Да, Дэниел, я знаю. Но это ничего не меняет. Я не таженщина, которая тебе нужна. Я слишком похожа на Веронику, слишкомпохожа на Уилбура.

Дэниел прижал её к груди, крепко обняв.

– Ты не имеешь ровным счётом ничего общего с Вероникой.Вероника заботилась только о себе. А ты заботишься об окружающихлюдях, Джо, может быть, даже слишком заботишься. Никогда больше неговори, что похожа на Веронику.

Джо просто таяла от его слов и от его присутствия.

– Но ещё остаётся Уилбур, – напомнила она, мысленноотхлестав себя по щекам за то, что никогда не может вовремяостановиться. Дэниел был здесь, с ней. Она тоже была здесь, рядом сним. И когда только она научится затыкать свой большой глупыйрот?…

Прижавшись щекой к её волосам, Дэниел закрыл глаза и вспомнил,как Джо призналась, что, возможно, не будет против того, чтобыпродать своё дело, ради которого столько работала, и начнёт новуюжизнь, как это уже было однажды.

– Тогда вечером ты просто высказала предположение, –рассуждал он, стараясь расставить все точки над «i», – а явышел из себя. На самом деле ты никогда бы не продала фирму,правда? У тебя было два года, чтобы избавиться от привычки кпутешествиям…

Джо отпрянула от Дэниела и гневно уставилась на него; её глазастали серо-ледяными.

– Ты что же, думаешь, что я так и буду всю оставшуюся жизньвозить людей туда-сюда?

Дэниел терял её – и понимал это.

– Нет, конечно, я вовсе так не думаю, – торопливопроизнёс он, безуспешно пытаясь вновь привлечь её к себе. – Водин прекрасный день ты выйдешь замуж, и у тебя появятся дети, аесли захочешь продолжать трудиться, то устроишься на какую-нибудьболее обычную, традиционную работу.

– А на каком основании ты считаешь себя тем, кто знает, чтотакое «обычная работа»? – выпалила Джо. – Если бы твоядрагоценная Розанна это услышала, то поседела бы. Вот! – Онавыхватила цветы из вазы и сунула ему букет, с которого капалавода. – Забирай своё дурацкое мирное предложение и убирайсяотсюда!

– С удовольствием! – выкрикнул Дэниел, сжимая мокрыестебельки и поворачиваясь к выходу. Он остановился, нащупав ручкудвери, и обернулся к Джо: – Знаешь, не уверен, по какому поводу мысейчас ссоримся, но я абсолютно уверен в одном: ты сумасшедшая!

Дэниел не проехал и половины пути домой, как осознал, чтоостался в дураках – во второй раз.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Наступил вторник, принёсший с собой проливной дождь, который шёлвесь день. Это избавило Джо от необходимости встречаться с Дэниеломна бейсбольном матче Ричи. Среда была солнечной, и она преподнесласюрприз, благодаря которому Джо надолго утратила чувство юмора.

Когда она заехала за Дэниелом на работу в половине шестого,предполагая, что состоится ещё одна длинная молчаливая поездка, топознакомилась с его маленькой прелестницей – Маффи Арнстайн.

Маффи была наиболее женственной особой из всех, кого знала Джо,и настолько трогательно-беспомощной, что Розанна Филпот при одномвзгляде на неё расхохоталась бы. Одежда её состояла из кружевногошифона, украшенного многочисленными бантами, подчёркивавшимивысокую грудь, полные бедра и осиную талию. Её волосы были черныкак ночь, а белоснежная кожа и вишнёвые губы напомнили Джоголливудскую Белоснежку.

Хотя они обе были примерно одного роста, Маффи почему-томгновенно заставила Джо почувствовать себя девочкой-подростком.Если Дэниел искренне верит, что «женское начало» находится в прямойзависимости от размера бюстгальтера, подумала она, тогда Маффи –истинная женщина.

Маффи не просто шла – о нет, она слегка подпрыгивала на каждомшагу, приближаясь к лимузину, цокая высоченными каблуками потротуару и повиснув на руке у Дэниела с таким видом, будто непредставляла себе, как она смогла бы пересечь такую опасную зонубез его мужской защиты.

Джо перевела заворожённый взгляд с колыхавшейся груди Маффи наДэниела, чтобы оценить его настроение. Он был до безумиясамодовольным. На его лице от уха до уха красовалась широкаяухмылка, как у маленького мальчика, который нашёл все подарки кРождеству, спрятанные родителями на чердаке, и Джо подумала, что,если бы у неё в руках сейчас оказалось что-нибудь тяжёлое, она бышарахнула Дэниела по голове, не раздумывая.

– Сюда, Маффи, – услышала она его предупредительныйголос. Он подвёл свою спутницу к «Эсмеральде».

– О, Дэнни! – воскликнула Маффи высоким детскимголоском. Джо открыла перед неразлучной парочкой заднююдверцу. – Не говори мне, что эта маленькая девушка водит такуюбольшую машину! Должна признаться, это впечатляет. Я подумать дажебоюсь, чтобы самой сесть за руль. А она будет вести машину всюдорогу до этого прекрасного замка, о котором ты мне рассказывал заланчем?

– Да, Дэнни, что ты на это скажешь? – спросила тихоДжо, когда Дэниел приблизился к лимузину и оторвался от своейподруги на короткий миг, когда та садилась на заднеесиденье. – Мне везти вас всю дорогу или выкинуть где-нибудь,предпочтительнее с Филлипс-бургского моста в реку Делавэр? Но ты небеспокойся, мальчик Дэнни. Меня терзает смутное сомнение, чтодорогая Маффи не утонет.