— Ариана, — прошептал он, и его голос отозвался в памяти Арианы давно забытым: криками на лестнице, визгом, доносящимся из лаборатории, играми в саду… Ариана… Она слышала этот голос раньше… Ариана!

— Ариана!

Из груди ее вырвалось рыдание, и она бросилась к нему.

— Боже мой… Боже мой… это ты… О, Герхард!

Сколько лет ей мучительно хотелось обнять его, и вот теперь она сжимала в объятиях высокого красивого голубоглазого плачущего мужчину.

Они стояли бесконечно долго, прижавшись друг к другу; потом она провела брата в дом. Она нежно улыбалась ему, а он — ей. Эти двое, половину жизни несшие тяжкий груз одиночества, наконец нашли друг друга, и прошлое выпустило их из своих тисков.