Дмитрий стоял в комнате-кладовке, держа руки в карманах и размышлял.

– Давайте предоставим возможность эксперту сделать свою работу, – предложил он, – а вдруг с отпечатками повезет?

Несмотря на то, что в девяноста девяти случаях из ста либо отпечатки пальцев рук с места происшествия изъять не удавалось, либо они оказывались непригодными для идентификации личности, процедура эта была обязательной и неизбежной.

Эксперт-криминалист Андрей Викторович – мужчина средних лет, надев марлевую маску, вошел в комнату последним. Он подошел к остаткам человеческого тела и начал делать фотоснимки. Сфотографировав комнату с разных точек – полный вид комнаты, вид на комнату от входной двери, вид на комнату с противоположной стороны, сфотографировал труп в разных ракурсах. После чего, натянув резиновые медицинские перчатки, начал извлекать из своего чемоданчика различные принадлежности в виде пузырьков, кисточек, пакетиков и прочего.

– Понятые, – повернулся к двум уже абсолютно протрезвевшим парням Дмитрий, – не могли бы вы выйти из комнаты, пока я буду составлять протокол, это займет не менее сорока минут. Тесновато здесь.

– Да, мы можем подождать на улице, – отозвался один из парней, – такой вони я долго не вынесу.

– Пойдем, Дрон, подождем на лавочке, – поддержал второй.

Оперативные работники не торопились осматривать комнату, а следователь извлек из черной папки несколько бланков, авторучку и, стоя у входа в комнату, принялся заполнять протокол.

Андрей Викторович обработал специальным порошком те предметы, с которых необходимо было снять отпечатки: дверную ручку, подоконник, спинку стула, две пустые бутылки. Обрабатывая вторую бутылку он почувствовал, как холодок пробежал по спине. Неприятное ощущение у него вызвала кукла, которая сидела в углу рядом с бутылками. Выражение ее лица этой куклы было каким-то насмешливым, и глаза напоминали глаза живого человека. Ему показалось, что кукла смотрит прямо на него и смеется. Это кукла-невеста, на голове ее была красивая, долинная фата.

– Какая красивая и, в то же время, отталкивающая игрушка, – подумал криминалист.

– А с куклы отпечатки снимать? – обратился он к следователю.

– Не знаю, а зачем?

– Не могу понять причину, но она вызывает у меня какие-то странные ощущения.

– Может, спросим у хозяина?

Хозяин дома Лев Давыдович уже успел выйти на улицу.

– Мужчина, можно вас на минуточку? – позвал его Дмитрий, – Напомните, пожалуйста, ваше имя-отчество.

– Лев Давыдович, – вернувшимся даром речи произнес мужчина.

– Лев Давыдович, а кукла в той комнате, это что, игрушка ваших внуков, или просто для украшения интерьера?

– Какая еще кукла? – удивился Котов.

– В комнате на полу, рядом с трупом, сидит кукла, пойдемте посмотрите, может быть вспомните, откуда она у вас.

– Мне нечего вспоминать, – настаивал Лев Давыдович, – не было никаких кукол у меня в доме.

– Понятно, – следователь развернулся и пошел обратно в дом.

– Снимайте с куклы отпечатки и упаковывайте, – обратился Дмитрий к эксперту, – будем изымать.

– Зачем? – удивился Андрей Викторович.

– Хозяин утверждает, что никаких кукол в доме не было. Значит, можно предположить, что кукла имеет отношение к этому трупу.

Эксперт обработал твердые участки игрушки специальным порошком, и проклеил их скотчем, для того, чтобы на липкой ленте остался узор отпечатков. Затем он аккуратно перенес липкую ленту на бумагу и сложил в полимерный пакет. После этого он достал из своего чемоданчика пинцет, подцепил им куклу за краешек платья и поместил ее в другой прозрачный пакет. Перевязал пакет белой нитью, наклеил на концы бирку с оттиском круглой печати. Все остальные отпечатки на липкой ленте были помещены в прозрачные полимерные пакеты, а пакеты опечатаны.

– Ну что? – снимая перчатки, обратился к Дмитрию Андрей Викторович, – я закончил.

– Давайте перейдем к осмотру трупа, – предложил Дмитрий, – что мог, я уже описал, теперь перевернуть бы его.

– Я позову наших оперов, пусть помогут, – и эксперт направился на улицу.

Самым неприятным моментом оказалось переворачивание полуразложившегося человеческого тела. Когда до него только дотронулись, запах усилился. По своей консистенции человеческое тело было похоже на гнилой помидор.

Стало понятно, что это была женщине. В глазах торчали тонкие спицы, напоминающие вязальные.

– Намучилась бедолага, – изрек следователь, – пока даже сложно предположить, от чего она скончалась – от болевого шока или потери крови. Ясно только одно – убили ее совсем в другом месте, а затем сюда подкинули. Лев Давыдович, а каких животных вы тут держите, кто так беспощадно объедал тело?

– У меня ни кукол, ни животных, ни трупов никогда на даче не было, – раздраженно ответил измученный всем этим кошмаром пенсионер, – в комнате, кроме трупа и куклы была заперта собака. Как только я открыл дверь, она выбежала.

– Собака? – в один голос произнесли следователь и эксперт.

– А куда она подевалась? – продолжал мини-допрос Дмитрий.

– Она выскочила из комнаты, как только я приоткрыл дверь, – ответил Котов, – и больше я ее не видел.

– Как вы предполагаете, чья это могла быть собака? Вспомните, это очень важно. Может быть, вы видели ее у соседей?

– Нет, я даже предположить ничего не могу, кроме того, что ее оставил убийца вместе с трупом.

– Получается, убийца оставил труп, куклу и собаку? – продолжал следователь.

– Выходит, что так.

Когда осмотр был закончен, и труп помещен в черный полимерный пакет, следователь предложил всем присутствующим расписаться в протоколе осмотра места происшествия.

А ровно через неделю патологоанатом представил следствию свое заключение, в котором было установлено, что женщина умерла от болевого шока. Торпидная фаза экзогенного болевого шока была вызвана повреждением глазных яблок. А последовавшие за этим ножевые ранения в области печени вызвали наступление терминального состояния – предагонию и клиническую смерть. После остановки сердца и дыхания, убийца продолжал наносить удары острым металлическим предметом. Признаков изнасилования не выявлено. На теле обнаружена слюна животного в местах укусов.

После проведения физико-химической, биологической и трасологической экспертиз, а так же с помощью стоматологов удалось установить, что это тело некой Вытской Татьяны Александровны, которая уже три недели находится в Федеральном розыске, как без вести пропавшая. Кроме того, при опознании тела мать Вытской узнала татуировку в виде дракона в нижней части голени левой ноги.

Татьяна Вытская проживала одна в двухкомнатной квартире, которая досталась ей в наследство после смерти отца. Из родных и близких у нее была мать и молодой человек, по имени Вячеслав, с которым она встречалась на протяжении последних двух лет. Именно Слава первым узнал об исчезновении Татьяны.

, и Слава заехал за своей девушкой в шестом часу вечера. Татьяна не открыла дверь, это его очень удивило, но то, что у нее были отключены оба мобильных телефона, удивило еще больше. Вячеслав предположил, что она уехала к матери.

Может быть, мама заболела, – рассуждал Слава. – Татьяна очень волновалась и просто забыла ему сообщить. Он не знал, как связаться с матерью Татьяны – Любовь Ивановной, но зато знал номера телефонов всех ее трех подруг. Никто из подруг ничего вразумительного сказать не мог. Правда, одна из них смогла связаться с Любовью Ивановной и выяснить, что Татьяна к ней не приезжала.

На вторые сутки безуспешных поисков Вячеслав обратился в местное отделение милиции, где приняли его заявление, объяснив, что разыскивать девушку начнут только спустя трое суток с момента ее исчезновения. Вячеслава настораживало многое. Во-первых, Татьяна, даже в случае ссоры, не имела привычки прятаться и не отвечать на звонки. Во-вторых, они не поссорились. В-третьих, куда подевалась Матильда – такса, которую три года назад Татьяна приобрела на птичьем рынке? И, наконец, в-четвертых, даже ее мать ничего не знала о местонахождении дочери, чего раньше никогда не было.