Однажды вечером, зимой следующего года, уже на пути домой, он встретил девушку, которая шла по той же самой дороге. Это была высокая стройная девушка, очень красивая, и она ответила на приветствие Минокити голосом, столь же приятным уху, как голос певчей птицы. Они пошли вместе и разговорились. Девушка сказала, что ее зовут О-Юки [64]. Недавно она потеряла обоих родителей и теперь шла в Эдо [65], где у нее были бедные родственники, которые могли помочь ей найти место служанки.

Минокити скоро почувствовал себя очарованным этой странной девушкой; и чем больше он смотрел на нее, тем более красивой она казалась ему. Он спросил ее, обручена ли она. Девушка со смехом ответила, что она свободна. Затем, в свою очередь, она спросила Минокити, женат ли он или обручен. Юноша сказал ей, что, хотя у него только овдовевшая мать, вопрос об "уважаемой невестке" еще не рассматривался, так как он еще очень молод. После этих признаний они долгое время шли молча. Но, как гласит пословица, "Ки га арэба, мэ мо кути ходо ни моно во иу" ("Когда присутствует желание, глаза могут сказать столько же, сколько и рот"). К тому времени, как юноша и девушка достигли деревни, они уже очень нравились друг другу, и тогда Минокити пригласил О-Юки некоторое время отдохнуть в его доме. Немного поколебавшись в смущении, она пошла с ним. Его мать оказала ей хороший прием и приготовила для нее теплую пищу. О-Юки вела себя настолько любезно, что мать Минокити прониклась внезапно вспыхнувшей симпатией к ней и убедила ее отложить поездку в Эдо. Естественным результатом этого стало то, что Юки вообще так и не отправилась в Эдо. Она осталась жить в их доме как "уважаемая невестка".

О-Юки была очень хорошей невесткой. Когда мать Минокити умирала, примерно пятью годами позже, ее последними словами были слова любви и похвалы жене ее сына. И О-Юки родила Минокити десять детей, мальчиков и девочек, красивых и с очень светлой кожей. Жители той местности считали О-Юки удивительной женщиной, отличавшейся от них по природе. Большинство женщин-крестьянок рано стареет, но О-Юки, даже став матерью десяти детей, выглядела столь же молодой и свежей, как в день, когда она впервые пришла в деревню.

Однажды ночью, после того как дети заснули, О-Юки шила при свете бумажной лампы. Минокити, наблюдавший за ней, сказал:

– Глядя, как вы шьете при свете, падающем на ваше лицо, я вспоминаю о странном происшествии, которое случилось, когда мне было восемнадцать лет. Тогда я видел кое-кого со столь же красивым и белым лицом, как у вас сейчас. Действительно, она была очень похожа на вас.

Не поднимая глаз от работы, О-Юки ответила:

– Расскажите мне о ней... Где вы видели ее?

Тогда Минокити рассказал ей об ужасной ночи в хижине перевозчика и о Женщине в белом, которая наклонилась над ним, улыбалась и шептала, и о тихой смерти старого Мосаку. И он сказал:

– Спал я или бодрствовал, но это был единственный раз, когда я видел существо столь же красивое, как вы. Конечно, это не был человек, и я боялся ее, очень боялся, но она была такая белая! На самом деле, я никогда не был уверен, был ли это сон или Снежная Женщина.

О-Юки бросила свое шитье, встала, наклонилась над сидящим Минокити и закричала ему в лицо:

– Это была я! Я! Юки! И я сказала вам тогда, что убью вас, если вы когда-либо расскажете о том случае! Но ради тех детей, которые спят там, я не убью вас прямо сейчас! И теперь вам стоит получше заботиться о них, поскольку, если когда-либо у них появится повод жаловаться на вас, я поступлю с вами так, как вы того заслуживаете!

Но ее голос стал слабеть, как шум ветра. Затем она превратилась в густой белый туман, который вихрем поднялся к крыше и вылетел через дымовое отверстие. Больше ее никто никогда не видел.

История Аояги

В эпоху Буммэи [66]жил молодой самурай по имени Томотада, находившийся на службе у Хатакэямы Ёсимунэ, господина Ното [67]. Томотада был уроженцем Этидзэна [68], но его еще в раннем возрасте приняли в качестве слуги в дворец дайме Ното. Он был обучен под наблюдением этого принца военному ремеслу. Будучи хорошим учеником, он стал прекрасным воином и продолжал пользоваться покровительством принца. Одаренный любезным характером, притягательным обаянием и большой красотой, он вызывал восхищение и любовь у своих товарищей-самураев.

Когда Томотаде исполнилось двадцать лет, он был послан с частным поручением к Хосокаве Масамото, великому дайме Киото, родственнику Хатакэямы Ёсимунэ. Получив приказание путешествовать через Этидзэн, молодой человек попросил разрешения нанести визит своей овдовевшей матери. Дайме дал согласие.

Время начала путешествия попало на самый холодный период года. Хотя у Томотады была сильная лошадь, ему приходилось двигаться медленно. Дорога, по которой он ехал, шла через горный район, где было немного поселений, расположенных друг от друга на большом расстоянии. На второй день поездки, утомившись после многочасовой езды, он с тревогой обнаружил, что не успеет достичь предназначенного места для остановки до наступления ночи. Его беспокойство не было безосновательным: надвигался сильный буран, дул холодный ветер, лошадь была голодной. Но в этот момент Томотада неожиданно заметил соломенную крышу дома, стоявшего на возвышении около холма, поросшего ивами. С трудом он направил утомленное животное к жилью. Самурай громко постучал в наружные двери, которые были закрыты от ветра. Открыла их старуха, которая при виде красивого незнакомца с жалостью воскликнула:

– Ах, как я вам сочувствую! Молодой человек, путешествующий один в такую погоду! Соизвольте, молодой господин, войти!

Томотада спешился и, отведя лошадь под навес в задней части дома, вошел в дом, где увидел старика и девушку, гревшихся перед горящими бамбуковыми щепами. Они вежливо пригласили его подойти поближе к огню. Пожилые люди предложили путешественнику теплое рисовое вино и начали готовить ему пищу, расспрашивая его о поездке. Тем временем молодая девушка исчезла за ширмой. Томотада с удивлением отметил, что она была невероятно красивой, хотя ее одежда была сильно изношена, и длинные волосы находились в беспорядке. Он задался вопросом, как столь красивая девушка может жить в таком убогом и одиноком месте.

Старик сказал ему:

– Достопочтенный господин, следующая деревня расположена далеко, и идет сильный снег. Дует ветер, а дорога очень плоха. Поэтому продолжать путь ночью будет опасно. Хотя эта лачуга не достойна вашего присутствия и хотя у нас нет никаких удобств, возможно, для вас будет более безопасно остаться этой ночью под нашей убогой крышей. Мы хорошо позаботимся о вашей лошади.

Томотада принял это скромное предложение, втайне довольный возможностью, таким образом, подольше видеть молодую девушку. Была подана простая, но обильная пища, и девушка вышла из-за ширмы, чтобы предложить ему вино. Теперь она переоделась в грубую, но чистую домотканую одежду. Ее длинные волосы были аккуратно расчесаны и приглажены. Когда она нагнулась, чтобы наполнить его чашку, Томотада с удивлением отметил, что она была несравнимо красивее любой другой женщины, которую он когда-либо видел прежде. В каждом ее движении было столько изящества, что это вызывало у него изумление. Но старики стали извиняться за нее, говоря:

– Господин, наша дочь, Аояги [69], была воспитана здесь, в горах, почти в одиночестве. Она ничего не знает о вежливом обхождении. Мы просим вас простить ее глупость и невежество.

Томотада возразил, что он почитает за счастье быть обслуживаемым столь миловидной девушкой. Он не мог отвести от нее глаз, хотя видел, что его восхищенный пристальный взгляд вызвал у нее румянец. Он так и не притронулся к вину и пище, которые стояли перед ним. Мать сказала: