Лиза восприняла его слова как своего рода оливковую ветвь мира.
— Ничего, я справлюсь, — сказала она. — Если хочешь, посмотри телевизор. Я провожу тебя до дивана.
— Со мной все в порядке.
Она-то видела, что это не так. Он слишком много времени провел на ногах. Лицо его было смертельно бледным, но он ни за что не признался бы в том, как ему больно.
Когда Лиза вернулась позвать его к ужину, Максим сидел на диване и читал журнал.
На протяжении всего ужина он не проронил ни слова, однако, отодвинув тарелку в сторону, сдержанно заметил:
— Было очень вкусно.
— Хочешь добавки?
Максим покачал головой, и она отнесла тарелки в раковину. Затем положила на большую тарелку кусок яблочного пирога, добавила мороженого, а сверху обильно полила взбитыми сливками. Себе она отрезала тоненький кусочек. Когда она поставила все это на стол, Максим перевел глаза со своей тарелки на ее блюдце и вопросительно посмотрел на Лизу.
— Тебе нужны калории, — объяснила она. — Себе я не могу этого позволить, если не хочу остаться без работы.
Покончив со своей порцией, Лиза приготовила кофе. Ему приходилось пить кофе, держа чашку двумя руками. Поэтому она нашла для него кружку с толстыми стенками. Но ему все равно часто приходилось ставить ее на стол, чтобы не обжечь ладони. Лизу так и подмывало взять у него кружку и поднести к его губам, но она вовремя удержалась.
— Ну, я, пожалуй, пойду, — сказал он и, отодвинув стул, взял костыли. — Надо пораньше лечь. Не возражаешь, если я возьму с собой тот журнал?
— Конечно, бери. Я принесу его в твою комнату.
Она забрала из гостиной журнал и, подойдя к двери в его спальню, постучалась.
Максим сидел на кровати. Он уже избавился от свитера и теперь пытался снять рубашку. Ему никак не удавалось справиться с крохотной пуговичкой под воротом. Не говоря ни слова, Лиза положила журнал на кровать и опустилась перед ним на колени. Пока она расстегивала пуговицы на его рубашке, Максим сидел с каменным лицом. Она старалась не смотреть на обнаженный мужской торс и не касаться его пальцами.
— Завтра я не буду застегивать рубашку на пуговицы, — сказал он.
Лиза не стала возражать.
— Тебе ничего больше не нужно? — спросила она.
Он окинул ее дерзким, чувственным взглядом, от которого у нее по спине побежали мурашки.
— А ты как думаешь? — ответил он вопросом на вопрос и рассмеялся. — Нет, нет, я справлюсь.
Она встала и направилась к двери.
— Если что-то потребуется, дай мне знать. Я имею в виду… — В растерянности она остановилась в дверном проеме.
— Я знаю, что ты имеешь в виду, — устало промолвил он. — Спасибо.
Лиза вернулась в гостиную и уселась у телефона. Ей надо было позвонить и матери, и друзьям, и агенту. Но она решила ограничиться разговором с сестрой.
— Что с тобой происходит? — недоумевала Анна. — Мама говорит, что ты с этим Максимом Фолленом едва знакома, а в прессе…
— Ты же знаешь, что такое пресса, — попыталась успокоить ее Лиза.
— Значит, они врут насчет того, что ты все это время держала его за руку и вытирала ему пот со лба?
— Я не могла держать его за руку. Они у него обморожены.
— Но ты действительно была с ним? — В голосе Анны звучало неподдельное изумление. — А что сказал на это Фриц?
— Он… я порвала с ним.
Анна на мгновение лишилась дара речи.
— Ты хочешь сказать… — пролепетала она наконец, — что журналисты правы? Ты обручена с Фолленом?
— Нет, — поспешно ответила Лиза. — Просто… я привезла его к себе домой, а тут явился Фриц… Я даже не успела ему ничего объяснить… В общем…
— Вы поссорились, и теперь между вами все кончено. — Анна помолчала. Видимо, ей требовалось время, чтобы переварить это известие. — Этот твой спелеолог, должно быть, какой-нибудь необыкновенный.
— Он не мой. Я просто помогаю ему, пока он не способен обслужить себя самостоятельно. Он едва может шевелить руками.
— Должно быть, это его несколько стесняет, — рассмеялась Анна.
— Все не так, Анна. Ты помнишь тот случай, когда я чуть не утонула?
— Разве можно такое забыть?
— Ты бы узнала того человека, который вытащил меня из воды?
— Никто его толком не успел разглядеть. Все мы были слишком встревожены.
— Так вот, это был Максим.
— Что?!
— Именно поэтому я так поступила, — объяснила Лиза. — Некоторое время ему потребуется моя помощь. Но как только он поправится, то сразу уедет. Так что не надо делать преждевременных выводов.
Едва ли Анна до конца поверила ей. В голосе сестры отчетливо звучали скептические нотки, тем не менее она обещала, что будет пресекать все слухи. Лиза устало откинула со лба прядь волос. Завтра она постарается все объяснить матери.
На следующий день, после завтрака, который проходил в натянуто вежливой атмосфере, Максим собирался снова удалиться к себе в комнату, но Лиза заставила его задержаться, спросив:
— Кажется, ты что-то хотел купить. Скажи мне, что тебе нужно, и я…
— Мне ничего не нужно!
— Если ты и дальше будешь капризничать, как ребенок… — вспылила она, но, увидев, как он помрачнел, тут же пожалела о своих словах.
— Я не капризничаю, — возразил он холодно.
— В таком случае ты очень искусно делаешь вид, что капризничаешь. Отпускаешь язвительные замечания, прячешься в комнате.
— Я делал упражнения, которые прописал физиотерапевт.
Черт дернул ее за язык!
— Понятно. — Лиза опустила глаза. — Извини.
— Ничего. — Он помолчал и через силу добавил: — Мне не помешали бы кое-какие вещи.
— Я куплю.
Его взгляд красноречивее всяких слов говорил о том, как ненавистна ему эта затея. Однако деваться было некуда. Ходить по магазинам он не мог. Выяснилось, что кроме рубашек без пуговиц ему нужны трусы, пара тренировочных брюк, а также шлепанцы.
— Мне трудно надевать носки, — хмуро пояснил он.
Нужного размера шлепанцы она нашла сразу, зато рубашки пришлось поискать. Труднее всего оказалось найти термостойкую кружку, чтобы он мог пить кофе, не обжигая ладони. На всех кружках красовались зверушки из детских мультфильмов. Лизе пришлось удовлетвориться, выбрав кружку с изображением медвежонка с красным бантом.
Когда она робко извлекла кружку, чтобы показать Максиму, он помрачнел, но потом вдруг громко расхохотался.
— Ну и ну!
— Извини, но других не было, — облегченно вздохнула она.
— Ну да ладно. Сколько я тебе должен? Я выпишу чек, как только смогу держать ручку. Разумеется, все остальные твои расходы я тоже возмещу.
— За кружку я денег не возьму. Это подарок.
— Если не возьмешь денег, можешь оставить ее себе.
Итак, он не желал принимать от нее никаких подарков.
— Хорошо. — Лиза равнодушно пожала плечами, пытаясь утаить разочарование. — Все равно, когда ладони у тебя заживут, она едва ли тебе понадобится.
— Я хотел еще кое о чем попросить.
— О чем же?
— Мне нужен диктофон.
— У меня есть. — Лиза часто пользовалась диктофоном, когда во время своих поездок готовила очередную статью для журнала. — А зачем тебе? — поинтересовалась она и осеклась, боясь получить нагоняй за излишнее любопытство.
Однако Максим не склонен был ссориться.
— Хотелось бы с пользой потратить свободное время, — объяснил он. — Подумал, может, получится надиктовать что-нибудь для книги. Возможно, говорить будет легче, чем писать или печатать, тем более что ни того, ни другого я все равно не могу.
— Это было бы здорово! — с нескрываемой радостью воскликнула Лиза.
— По крайней мере, это поможет мне не сойти с ума в заточении.
Лиза нашла свой диктофон и вставила туда чистую пленку, пообещав купить еще. Максим сухо поблагодарил ее. Он был нарочито вежлив, даже церемонен, однако она-то понимала, что на душе у него неспокойно. Возможно, даже к лучшему, что днем ее не будет дома. Если он снова решит сорвать на ней раздражение, не вредно ей быть подальше.