"Конечно, – в панике подумал поспешно улепетывающий эльф. – Только загрызешь где-нибудь под кустом, а молодому лорду никто и слова поперек не скажет! Нет уж! Торка с два я остановлюсь раньше Чертогов!"

– Аллистан, ты куда? – обиженно протянула Белка, видя, что "добыча" прибавила ходу.

– Дорогу… покажу… – прерывисто отозвался эльф. – Заранее, чтобы… путь расчистить…

– Ну вот, а как же обед?

– Я тебе косулю найду. Одной хватит?

– Косулю? – подозрительно серьезно задумалась она. – Немножко не то, но ладно. Давай косулю. Только ты ее в сторонке оставь, хорошо? Я не люблю кушать на виду у всех. И освежевывать тоже не надо – мне и так сгодится.

– Сделаю! – обрадовано вскинулся Аллистан и, мелькнув причудливо заплетенной косой на затылке, пропал в необозримой дали.

Белка проводила его долгим взглядом и удовлетворенно кивнула: готов, молодчик. Больше не посмеет фыркать и обливать незнакомых девушек незаслуженным презрением. Пусть-ка побегает немного, дружок, да подумает над своим поведением – физические нагрузки еще никому вреда не приносили. Может, и додумается до чего полезного.

Она кашлянула на еще более укоризненный взгляд благоверного, но потом подметила, как напрягся второй Патрульный, брошенный на съедение чужакам коварным командиром. Переглянулась со Шранком и, расплывшись в приветливой улыбке людоеда, легко нагнала нервно косящегося по сторонам эльфа, который всего за пару часов умудрился растерять весь свой лоск, надменность и непередаваемое высокомерие.

"М-м-м… кажется, дорога не будет скучной?" – промурлыкала про себя, предвкушая славную забаву.

"Только не доводи его до самоубийства, – обреченно вздохнул Таррэн, понимая, что изменить тут ничего не в силах. – Мне бы не хотелось потом оправдываться перед Советом и объяснять причину, по которой сразу двое Патрульных вдруг решили наложить на себя руки".

"Не волнуйся, любимый. Я просто немного развлекусь", – хихикнула она, а вслух преувеличенно ласковым голосом промурлыкала, перемежая слова с довольным урчанием:

– Пр-р-ривет. Хор-р-ошая сегодня луна, не пр-р-авда ли? Такая далекая, почти не видная за облаками, но я так хор-р-ошо чувствую ее зов… и погодка чудная. Безветренная. Тихая. Как р-раз для позднего ужина. А не желаете ли поближе взглянуть вон на те заросли акации, уважаемый ллер-р? Я покажу, честно, за одну маленькую уступку моей второй половине…

Эльф, подскочив от неожиданности на целую сажень, ошарашено повернулся, но наткнулся на милую улыбку голодной хмеры, помноженную на кровожадный блеск ее зеленых глаз, побледнел, посерел. Покрылся холодным липким потом, чувствуя, как от этого гипнотизирующего взгляда стремительно немеют конечности и холодеет сердце. Немедленно поверил во все свои догадки, после чего совершенно искренне взвыл и шарахнулся прочь.

Глава 17

До места назначения они добрались быстро, весело и без всяких проблем. Правда, Аззар и Атталис за время пути приобрели замечательный багровый цвет физиономий, на которых отчаянным весельем горели зеленые глаза. Их более старшие и мудрые товарищи отделались необъяснимым, непроходящим кашлем, который то и дело прорывался наружу нервными всхлипами. Линнувиэль, оказавшись возле долгожданных Чертогов, просто нашел темный уголок и обессилено сполз по ближайшему дереву. А вот бедный Патрульный…

Всего за несколько часов Белка довела его до настоящей истерики. Нет, не подумайте дурного – его никто и пальцем не тронул. Но она всю дорогу так выразительно заглядывалась на его шею, проникновенно мурлыкала, урчала и всячески выражала восхищение его физической формой, позволяющей мчаться полдня по пересеченной местности и при этом нисколько не уставать. Поблагодарила за отсутствие лишних остановок, позволивших ей "стойко бороться" с искушением и быстро растущим голодом. Неоднократно извинилась за то, что первоначально посчитала его слишком жилистым и невкусным, клятвенно пообещав изменить свое мнение после первой же трапезы. Затем красноречиво облизнулась, громко щелкнула слегка удлинившимися зубами и так жадно обнюхала предполагаемую "жертву", что Линнувиэль едва не упал прямо на тропинке, потому что сил сдерживаться у него уже не осталось. Хорошо, Таррэн вовремя вмешался, подозрительно серьезно попросив не трогать несчастного парня и не кусать за всякие места, а Шранк при этом с душераздирающим вздохом выудил из кармана кусочек вяленого мяса, на который Гончая набросилась со всем жаром изголодавшейся хищницы, чем окончательно уверила струхнувшего проводника, что он может и не дожить до рассвета. После чего перестала его изводить бесконечными вопросами о гастрономических свойствах эльфов, но зато неотрывно держалась бок о бок, неутомимо нарезая круги вокруг его дрожащей тушки и придирчиво следя, чтобы взъерошенный, трепанный и нещадно перепуганный эльф не отдалялся от нее дальше трех шагов. Вроде как стерегла добычу. Вот и вышло, что по инициативе несчастного Патрульного они неслись по темноте с невероятной скоростью, чуть не обгоняя ветер, а когда добрались, наконец, до места, больше не смогли сделать ни шагу – упали, где стояли, и затряслись от беззвучного смеха. Бедный, бедный ушастик…

Белка – бодрая, свежая и сухая, как после хорошего сна, покровительственно похлопала серого от пережитого ужаса проводника по плечу и удовлетворенно кивнула.

– Молодец, правильно довел. Хвалю. И за это даже отпущу тебя восвояси целым. Тем более что твой друг, кажется, позаботился о моем завтраке – я отсюда чую запах свежей крови. Линни, глянь-ка, что он там принес?

Хранитель, беспрестанно содрогаясь от еле сдерживаемого хохота, послушно заглянул за ближайший куст, где ожидаемо увидел неподвижные туши молодых косуль, в которых торчало аж по две стрелы (с перепугу, наверное?), и сдавленно простонал:

– Как заказывали: косули. Только не одна, а три. С запасом, так сказать. Боюсь, Аллистан слегка переоценил твой аппетит.

– Как это мило с его стороны, – состроила Патрульному глазки Белка. – Ладно, иди, жертва несостоявшегося насилия. И скажи своему командиру, что я не люблю остроухих. Ни в каком виде: ни вареными, ни жареными, ни, тем более, сырыми. Пусть спит спокойно.

Эльф, явно не веря, что этот кошмар закончился, пугливо вздрогнул от мощного хлопка, торопливо закивал и, поняв только то, что спасен, быстрее молнии пропал вдали. Напрочь позабыв сообщить придирчивой дворцовой страже о важных гостях и о том, что должен был самолично проводить долгожданных посетителей внутрь.

– Испугался, – констатировала Гончая, печально опустив плечи. – Какая жалость. А я ведь совсем не страшный. Белый, милый и такой красивый… прямо лапочка. Правда, Линни?

Небольшая площадь перед величественным обиталищем Темного Владыки содрогнулась от долго сдерживаемого, а теперь прорвавшегося, наконец, наружу хохота. На этот раз веселились все. Даже Сартас не сдержал улыбки пре виде ее невинного лица, на котором так живописно проступила досада и неподдельное разочарование слабыми нервами некоторых неуравновешенных Перворожденных. Линнувиэль смеялся в обнимку с каким-то деревом, Аззару пришлось уцепиться за Атталиса, чтобы не упасть. Корвин традиционно не отстал от Маликона, а Шранк понимающе скалил зубы поодаль: еще бы! мало кто способен остаться равнодушным в присутствии его Вожака. Белка, хоть и предпочитала больше наводить ужас, все же иногда давала себе волю. И когда это происходило, на ногах устоять можно было лишь ценой нечеловеческих усилий, да и то не всем. Похоже, близость с Каррашем здорово усилила ее природную вредность, иначе она не стала бы сегодня так жестоко измываться над остроухими.

Таррэн, наблюдая за этим обоснованным весельем, укоризненно покачал головой, однако останавливать никого не стал – Торк с ними, не маленькие, в самом-то деле. Погогочут и успокоятся. В конце концов, от смеха еще никто не умирал. Он милосердно позволил спутникам отсмеяться, сам оставаясь совершенно нейтральным, и только поэтому первым заметил бесшумно образовавшийся в зеленой стене дворца проем, в котором появились сразу две удивленные физиономии.