Но по греческим источникам сражение целиком вел самый неподходящий для защиты крутых склонов род войск - персидская конница. И вполне понятно, что она была побеждена соединенными силами македонских стрелков и всадников, даже если на их стороне не было численного перевеса. Таким образом, существенные моменты, необходимые для понимания этого сражения, для нас потеряны. Мы только узнаем, что препятствие перед фронтом оказалось бесполезным для персов, - явление, к которому еще придется вернуться, - и что исход боя был решен всадниками и стрелками правого крыла. Как только персидская конница оставила поле сражения, на фалангу греческих наемников, которые до тех пор стояли без действия, напали с флангов кавалерия и стрелки, которые без существенного сопротивления изрубили воинов, а часть взяли в плен.

 Потери македонян, согласно лучшему источнику, Арриану, составляют 85 всадников и 30 пехотинцев убитыми. Эти цифры маловероятны, если действительно верить источникам, что греческие наемники были почти целиком зарублены: наемники были не из тех, кто дешево отдает свою жизнь. Но, вероятно, их число не было так велико, а сражение не было столь кровопролитно: должно быть, большинство было пощажено и взято в плен; если в действительности так и было, то цифры потерь македонян кажутся вполне вероятными. Большая часть пехотинцев совсем не принимала участия в сражении; поэтому и вышло, что три четверти потерь падают на кавалерию, и это соотношение в цифрах подтверждает рассказы о ходе сражения. На 115 убитых должно приходиться от 500 до 1 000 раненых. Такие потери, правда, не велики и доказывают, что сопротивление персов было не так сильно, но если, как вероятно и случилось, в сражении принимало участие не более 6 000 чел., то цифра потерь совпадает вполне с рассказом о проявленной персидскими рыцарями в бою храбрости, угрожавшей жизни самого Александра. Правда, тут можно только делать предположения, и не нужно себя в этом обманывать. Если кто-либо хочет придерживаться данных об уничтожении греческих наемников и даже того, что их было 20 000, пусть он за этим обращается к тем источникам, по которым потери македонской пехоты равны 30 чел. Нельзя положительно заявить, что первое утверждение нужно отбросить, а второе принять. Но с уверенностью можно сказать, что эти положения стоят в противоречии друг с другом, и одно из них непременно надо отвести.

 Примечание ко 2-му и 3-му изданиям. Я особенно не входил в исследование подробностей сражения на Гранике, потому что мне казалось, что при состоянии первоисточников результаты будут незначительны и не будут иметь значения для целей данного труда. Существенные черты военного искусства той эпохи достаточно выступят в более поздних сражениях. В настоящее время материал о сражении на Гранике очень обогатился благодаря новым топографическим съемкам и описанию местности в труде: "По стопам Александра Великого" ("Auf Alexanders des Grossen Pfaden"; Eine Reise durch Kleinasien von A. Janke, Oberst. z. D. Berlin, Weidmann, 1904). Благодаря этой работе, которая открывает в предыдущих исследованиях местности при Гранике существенные ошибки и устраняет их, становится возможным критическое военно-историческое исследование этого сражения. Так как я лично не могу подтвердить исследований Янке, то мне кажется, что тут еще остается материал для специальных исследований. При этом непременно встанет вопрос о разногласиях первоисточников (Плутарх и Диодор против Арриана), своеобразная проблема отсутствия персидской пехоты и т.д. Но центральным пунктом исследования будет вопрос, действительно ли персы хотели наступать, а препятствие на фронте использовалось чисто тактически, или же они хотели маневрировать, чтобы выиграть время.

 Те же соображения, что ив 1-м издании, с их весьма скептическим отношением к данному вопросу, я перепечатал во 2-м и 3-м изданиях.

 Сражение при Иссе стратегически замечательно в том отношении, что оба враждебных войска, пользуясь различными проходами в одной и той же горной цепи, проходят друг мимо друга, а потом дают сражение с перевернутым фронтом. Александр обогнул самый внутренний угол Средиземного моря - Александрийский залив (Искандерун) - там, где поворачивают из Малой Азии на Сирию, и, повернув, стал фронтом к северу. Дарий, идя с востока за ним, перешел Аманские горы и остановился в долине Иссы, фронтом к югу. Войско Александра было приблизительно столь же велико, как на Гранике, так как значительные пополнения возместили потери, а равно и те многочисленные гарнизоны, которые пришлось оставить в Малой Азии. Персидское войско было не так велико, так как оно, сопровождаемое большим обозом персидского двора, совершило горные переходы совершенно аналогично македонянам в смысле времени и пространства. Когда источники указывают, что на стороне персидского царя было 30 000 наемников, то это число не только не обоснованно, но и просто невероятно. На Гранике из наемников спаслись лишь немногие, - и если даже персидский флот был в Эгейском море, пытаясь восстановить греков против Александра, а наместники посылали Дарию своих греческих наемников41, то все же нельзя представить себе, откуда их могло набраться 30 000. То, что все греческие государства, кроме Спарты, были в союзе с Александром и в торжественной форме объявили войну против персов национальной, а всякого эллина, который поднимает оружие против союза с царем македонским, предателем, - все это, конечно, очень затрудняло набор даже в тех государствах, которые снова вступили в сношения с греками, а, кроме того, наготове должны были стоять целые флотилии, чтобы доставлять невербованных в Сирию; об этом же нигде не упоминается, и вообще это маловероятно.

 Следовательно, греческая пехота Дария не могла быть особенно многочисленной. Однако можно предполагать, что здесь, ближе к родине, было больше персов - как всадников, так и пеших лучников - и контингент азиатских народностей был гораздо больше, чем на Гранике. Возможно, что конница персов была сильнее македонской; пехота, конечно, была слабее, тем более что роды оружия были распределены иначе: гоплитов было меньше, хотя называют рядом с греческими гоплитами и кардакийских; зато лучников было больше на стороне персов42.

 Соответственно своим силам персы заняли позиции, когда услышали, что Александр повернул и наступает на них. Александр не мог вести все свои войска в бой: он должен был оставить полки для прикрытия тыла и своего лагеря у Мирианда или у выхода из гор Бейланской тропы, так как он не знал, вывел ли Дарий все свое войско в долину Иссы или же еще один корпус подходит к Бейланской тропе. Для этой цели он предназначил своих греческих союзников, которые стояли дальше всех, когда войскам пришлось внезапно повернуть и перейти в наступление43.

 Персы пошли македонянам навстречу на расстояние еще одного небольшого перехода. Они не остались посреди равнины, где ширина ее около мили (7 км), - у Иссы, близ р. Дели-Чай, а заняли позицию ближе к р. Пинару (ныне Пайя). В равнине за Дели-Чаем персидская конница могла свободно передвигаться, а так как македонские войска, численностью несколько меньше 30 000 чел., никак не могли растянуться на милю ширины, то они при нападении неизбежно подвергали свое левое или правое крыло нападению или обходу персидских всадников. Но Дели-Чай во многих местах может быть перейден без особых затруднений, - даже там, где берега круто спускаются, - так как грунт их мягок. Таким образом, персидская пехота не нашла бы никакой защиты против нападения более сильных македонских фаланг. Если бы персидские всадники численно значительно превосходили македонян и на их победу можно было наверняка рассчитывать, то это не играло бы роли: фланговое нападение этих всадников остановило бы македонскую фалангу, прежде чем она стала бы опасной персидской пехоте. Но так как численное превосходство персидских всадников (если таковое вообще существовало) было незначительным, то персидский царь, которому мы, по традиции его народа и учитывая наличие у него греческих советников, приписываем высшую осмотрительность, выбрал позицию у Пайя, больше соответствовавшую потребностям его войск, чем позиция посреди долины. Поскольку описание местности, данное у Янке, оставляет некоторые сомнения, я постарался собрать дополнительные данные, которые мне доставил инженер Хассбах, строящий там железную дорогу. Я привожу их ниже.