- Приятного аппетита, магистр.
- А, тэсс Галла, входите.
- Я уже вошла.
И закрыла за собой дверь, отрезав и себе и ему путь к отступлению. И заранее закрылась самым мощным из известных мне щитов на случай, если он окажется быстрее меня. И приготовила безотказное заклинание, убивающее в одно мгновенье... Да, Ил, в одно мгновенье. Я не стану уподобляться ему, обрекая на долгую и мучительную смерть. Он умрет сразу же. А там, гореть ему в аду. Мне почему-то кажется, что для таких как он, ад, действительно, существует.
- Вы что-то хотели?
- Поговорить.
Я видела, как изменилось его лицо. Оно словно стало... лицом. Лицом, а не серой расплывчатой маской. На нем проступили эмоции.
- Давно пора.
Голос тоже звучал иначе - резче, громче, с едва уловимой, но зацепившей меня насмешкой.
- Да, давно, - кивнула я, не зная что делать теперь: потребовать ли от него признания и объяснений или просто направить на него готовое уже заклинание и сказать напоследок: "Это за всех, кого ты убил, тварь". Наверное, все же второе - чем скорее, тем лучше.
Да, прямо сейчас. Один, два...
- Простите, тэсс Галла, но я не хотел вас лишний раз тревожить. И лорд Миаллан сказал обращаться к вам только в крайнем случае.
- Лорд Миаллан?
Только мое удивление спасло ему жизнь...
Давным-давно, когда Каэтарской Империей правил еще отец нынешнего Императора Растан Первый, снедаемые алчностью завоеватели из рода человеческого в очередной раз высадились на Саатаре, чтобы, как они думали, обрести богатство, бессмертие и славу в веках. Естественно, все, что стояло между ними и великой целью, подлежало немедленному уничтожению. Тем более нечто столь незначительное, как маленькое людское поселение на границах с Лесом, жители которого отказались выделить братьям-человекам проводников, став на защиту остроухих. Из всего поселка уцелело лишь несколько мальчишек, по счастливой случайности отправившихся в то утро рыбачить на расположенное в нескольких парсо от дома озеро. Когда вечером ребята с уловом возвратились назад, их встретили обуглившиеся стены родных жилищ и трупы родителей и соседей, сваленные на площади рядом с догорающим пятибожиком.
Осиротевших мальчишек приютили эльфы, предварительно вырезав вчистую разрушивший их селенье отряд имперцев. А когда через несколько лет эльфийский маг заметил в одном из приемышей проблески силы, некий Лорд одного из Высоких Домов Лар'эллана неожиданно заинтересовался судьбой потенциального волшебника, да настолько, что не пожалел ни денег, ни сил, чтобы отправить парнишку получать полноценное образование во вражескую тогда еще Империю. Чем заслужил глубокую признательность последнего и ненавязчиво вложил в его голову мысли об огромном неоплаченном долге перед благодетелем. Впрочем, великим магом саатарский сиротка не стал, и никакой ответной услуги благодетель до поры не требовал, предоставив человеку самому распоряжаться своей судьбой, что тот и сделал. Выучившись, он вернулся на родину, не к эльфам, конечно, а к людям, которые восстанавливали свои хозяйства после очередной попытки имперского прорыва к власти и славе, и были рады даже посредственному колдуну. Женился. Обзавелся детьми... А потом, через много-много лет, когда эти дети уже выросли, его вдруг навестил тот самый добрый Лорд и предложил, просто предложил, не настаивая и не напоминая о каких-либо обязательствах, помочь. Послужить, так сказать, делу мира во всем мире. И делать-то ведь особо ничего не нужно было: всего-то вернуться на Каэтар, даже не в Империю, а в одно небольшое, граничное с ней королевство, в котором располагалась единственная на данный момент Школа, принимавшая без оглядки на уши и подорожную, выходцев из Западных Земель, устроится на неприметную должность в этой самой Школе и собирать по мере сил информацию обо всем, что могло бы пригодится миролюбивому Лорду. Естественно, маг согласился - ради такой-то благородной цели. Тем более что и риска никакого: знай себе, записывай в тетрадочку все, что увидел или услышал, и отсылай ежемесячно на Саатар. Да еще и за кое-кем из учеников приглядывай, мало ли, вдруг не такие уж добрые в том королевстве люди, не прониклись еще идеями межрасовой дружбы. А заодно, когда выпускники станут задумываться о подходящей работе, отправлять их, нет-нет, не в Лар'эллан, а к благопристойным кармольским тэрам: купцам, промышленникам, а уж те найдут, чем заманить молодых перспективных чародеев за Синий Предел...
Такая вот сказочка.
Естественно, Келай рассказывал все это совсем другими словами и с другими интонациями, но он рассказывал. Он рассказывал и рассказывал, и рассказывал...
- Вы что-то хотели?
- Поговорить.
- Давно пора.
Не насмешка была в его голосе, как мне послышалась, а простая радость от того, что можно будет поговорить с человеком, с которым не нужно притворяться и скрытничать, который знает, кто он и что.
Но человек-то не знал! Не знал, и потому теперь его трясло крупной дрожью от мыслей о том, что было бы, успей он привести в действие свой тщательно продуманный план. Гайли, интриган остроухий, психо-мать-твою-аналитик!
Конечно, первый советник принца Кэллиана подстраховался на все случаи жизни. Да и сама идея установления мирного сотрудничества между Кармолом и Лар'элланом родилась не в один день, так что, вполне вероятно, эльфы успели внедрить своих людей - да-да, именно людей, чтобы не вызвать лишних подозрений - не только в маронскую Школу. И это правильно, наверное. О врагах нужно знать все, а о потенциальных друзьях - еще больше. Но чего я не могла понять, так это зачем, уезжая, нужно было вместе с прочими наставлениями говорить Келаю, что единственный маг тут, которому в случае чего можно доверится целиком и полностью - это я? А даже, если и так, почему нельзя было найти способ предупредить об этом меня?
Нет, у меня и сомнений не возникло в словах распорядителя. Ни в том, что он искренне и до гробовой доски предан добрейшему Лорду Миаллану, использующему приобретенные в иных Мирах навыки и знания для промывки мозгов несознательным восторженным юнцам, коим этот немолодой уже и неглупый человек был когда-то и, вероятно, остался в душе. Ни в том, что во время попытки жертвоприношения он, действительно, был в книгохранилище, а после, когда я еще лежала пластом в школьной лечебнице, метался в панике, не зная, как известить о случившемся своего благодетеля, когда и почта и телепортационные каналы были перекрыты. Ни в том, что во время прощального приема, когда неизвестный, теперь уже окончательно и безнадежно неизвестный колдун в сопровождении троих сообщников пронес в здание посольства бомбы, Келай был в саду герцогской резиденции в компании одного из эльфийских стражей - принес тому письма и подарки для оставшихся на Саатаре родных...
- А Хейла - это внучка от старшей дочери. Зимой только родилась, так что я ее и не видел еще... Но вам, должно быть, это не интересно.
- Нет-нет, рассказывайте.
- А дальше и нечего особо. Услышали взрывы, потом увидели зарево... Это... Знаете, я решил уже, что все годы, проведенные здесь, были пустой тратой времени, что теперь послы спешно уедут и не захотят иметь ничего общего... Но, милостью Илота, обошлось.
Обошлось. Но боги странно проявляют свою милость. Принц жив, договоры подписаны, все довольны. Включая короля Дистена, принца Кэллиана и его хитроумного советника. А остальное, должно быть, сущие пустяки в глазах всесильного Илота.
- Но все же мне было не по себе после всего случившегося. Еще и Лорд Миаллан просил быть предельно осторожным с местными магами, ведь неизвестно было, замешан ли кто-нибудь из них... Но вы же понимаете, каково это, знать, что никому нельзя довериться. И тогда Лорд Миаллан сказал, что в крайнем случае я мог бы обратиться к вам... Мне неловко спрашивать, но вы с ним...
- Родственники? Нет.
Хотя, в какой-то степени, мы даже ближе, чем родня. Только вот втягивать меня в свои интриги не стоило.