В отличие от большинства местонахождений такого рода Домница — пещера неолитическая. Следы палеолитических охотников там лишь единичны. Только человек буковогорской культуры оценил ее преимущества: теплый и мягкий микроклимат и достаточное количество питьевой воды. По-видимому, в пещере поселился целый разветвленный род, ее коридоры были заселены на протяжении почти 3–4 км. Людей не остановило то, что по временам речка (бог знает, как тогда именуемая) заливала подземные коридоры. Свои возможности стихия продемонстрировала в 1955 г., когда вода затопила долину, взломала крепкие двери, которыми был перекрыт вход в пещеру, и привела в негодность ее привходовую часть.
Для лучшего обустройства своего места обитания люди выбрали один из залов на пересечении коридоров вблизи подземного потока и там соорудили свои жилища. От них осталось множество ямок в полу; судя по всему, это следы сравнительно легких конструкций из жердей. Ямки были сосредоточены на небольшой площади, так что точно установить план хижин или шалашей не удалось; очевидно было одно — здесь было осуществлено несколько строительных усовершенствований в виде перестроек и новостроек и некоторые из сооружений уже были в плане прямоугольными. Интересное свидетельство домашней жизни человека того времени представлял очаг, устроенный непосредственно в жилище, а может быть, и на открытом пространстве пещеры. Особенно большим он быть не мог, так как располагался слишком глубоко под землей, где не могло быть достаточной вентиляции. Вокруг некоторых очагов остались ямки, вероятно, от опор для вертела. Всего таких очагов обнаружено 11, и потому зал получил в туристско-спелеологической терминологии поэтическое наименование Зала одиннадцати огней.
В пещере проходила большая часть домашней жизни этих людей, скорее всего пастухов, избравших пещеру в качестве своего зимнего обиталища. Здесь же содержались овцы, козы и пастушьи собаки. Тут же выделывались сосуды из глины: подходящая тонкая и вязкая глина была прямо внутри пещеры. Кроме черепков, на стоянке сохранились и целые сосуды: один из них неподалеку от того места, где набирали воду из речки (в боковом коридоре, в так называемом Зале мужества), лежит там и сегодня — за тысячелетия он оброс сталагмитами и покрылся синтровой коркой.
Находка в еще более глухом месте пещерных лабиринтов свидетельствует о том, что, вероятно, и земледельцы, так же как и палеолитические охотники, устраивали в недрах земли свои святилища. Безусловно, их воображение оказывалось под воздействием темной и безмолвной атмосферы, царящей в глубине, столь далекой от внешнего мира, им знакомого. В боковой нише узкого щелеобразного Священного коридора на высоте около 60 см над неолитическим горизонтом пола пещеры на синтровом покрове стены сохранились три интересных рисунка, сделанных древесным углем. Один из них — квадрат в сочетании с несколькими ломаными кривыми линиями, другой состоит из трех прямоугольников. В одном из них проглядывают какие-то определенные черты — то ли человеческие фигуры, то ли головы быков (что могло быть связано с культом плодородия, столь частым как у пастухов, так и у древних земледельцев). В тех местах, где встречаются эти рисунки, следы заселения редки. Здесь, по-видимому, происходили отправления обрядов и праздники, которые должны были обеспечить всему роду в будущем достаточное количество пищи.
Домница отнюдь не исключительное явление: на другом конце Европы, на юге Франции, находится Грот де Фуассаж, открытый в 1965 г. Когда-то и по его коридорам текла река, там также большой зал служил поселением (правда, в более позднее время, в самом начале бронзового века), на полу пещеры также были найдены целые сосуды, покрытые синтровой коркой, а в иловатой глине — отпечатки босых ног.
Пещерные святилища
Стремясь отыскать самые прекрасные и наиболее интересные пещерные святилища, приходится, повернув вспять, идти против течения времени. От средневековья мы пойдем к древности, миновав пещеру Сивиллы, открытую в 1932 г. римским профессором Маюри на склоне горы Кума, мы продолжим наш путь в далекое прошлое — и вот мы снова в древнем каменном веке, который не так давно оставили. Ничего странного, ибо время «пещерного человека» — это, по существу, время мамонта и северного оленя, время охотников и кремневых орудий. Время разрисованных пещер, называемых «картинными галереями каменного века».
Утверждать, что Дордонь — центр палеолитического искусства, — не будет ли это несправедливо по отношению к живописным северным предгориям Пиренеев? Ведь тамошние пещеры не только сумели привлечь интерес всего ученого мира: в здешнем крае они далеко не единственные.
Взять хотя бы Нио, пещеру неподалеку от города Тараскона в провинции Арьеж. Уже начиная с XVII в. проводники водили туда экскурсантов с соседнего Уссат, которые не страшились трехкилометрового пути по крутым тропинкам между скалами в стремлении увековечить свое имя на стенах пещеры — в ущерб прекрасным палеолитическим росписям. Но только майор Моллард, составивший в 1906 г. по личной инициативе план этой пещеры, обратил внимание на изображения животных в одном из ее прекраснейших залов, названном позднее по цвету росписей Черным салоном. И снова речь шла о святилище мадленских охотников глубоко под землей. Почти в 600 м от входа, преодолев бывшие озерца, посетитель натыкался на первый рисунок — пока это были лишь черные геометрические фигуры, вероятно, указующие путнику дорогу. Конечно, не как какие-то «дорожные знаки», а как элемент, определяющий назначение отдельных частей пещеры и придававший что-то человеческое долгому пути через нее. В конце пути ожидал Черный салон с изображениями бизонов и других животных, что дало основание аббату Брейлю отнести пещеру Нио к числу «шести гигантов палеолитического искусства». Набор зверей примечателен тем, что здесь уже не встречается северный олень, но зато есть олень обыкновенный: это свидетельствует о сравнительно молодом возрасте святилища, расписанном, по-видимому, в самом конце палеолита, во время, переходное к голоцену.
Богата эта пещера и следами человека — их тут было обнаружено около 500. Некоторые из них, в частности в Черном салоне, были уничтожены первыми разведчиками. Позднее следы человека были найдены и в других частях пещеры, и самыми прекрасными могут считаться те, что были оставлены тремя палеолитическими детьми, шлепавшими когда-то по сырому песку вдоль стены.
Замаранные стены с выцарапанными на них надписями, испорченные рисунки и гравюры, сохранявшиеся в глине… Не только все это, но и увеличение содержания углекислого газа, вызывающее обрастание стен пещеры водорослями, колебания температуры и влажности, искусственное освещение и блеск фотовспышек — все соединяется в губительном воздействии на бесценные сокровища подземных святилищ, несмотря на то что отдельные помещения располагаются даже в полутора километрах от входа. Лаборатория, устроенная в привходовой части распоряжением министерства культуры и местных властей, осуществляет долговременные исследования, и, кто знает, может быть, здесь удастся избежать того, что случилось в пещере Ляско, которую пришлось закрыть для туристов.
По счастью, число открытий такого рода растет. Постоянно находят что-то новое. Доказательством служит хотя бы пещера Монтеспан с ее первой и до сих пор единственной монументальной пластикой — настоящей палеолитической скульптурой (и опять-таки в краю у подножия Пиренеев).
Имя Норберта Кастере известно не только среди спелеологов, но и среди археологов. Однако в 1922 г. носитель этого имени был еще молод и обладал лишь небольшим опытом подземных исследований. Тем легче оценить то, что он сумел совершить.
Внимание Кастере во время его исследований пиренейских пещер привлекло исчезновение речки Унато — притока реки Гаронны Эта речка протекает непосредственно под замком Монтеспан, и неподалеку, вблизи шоссе Тулуза — Байонн, существует понор, где она исчезает под землей. Тому, кто знаком с сущностью карстовых явлений, ситуация сразу же бросается в глаза: где-то в окрестных скалах может существовать целая сеть подземных коридоров, вымытых водой, частично уже сухих, а частично занятых скрывшимся под землей потоком.