Как только закрылись гермодвери бункера, ополченцы заметно приободрились и повеселели. Особенно порадовало их разрешение снять скафандры, остохреневшие за многодневный путь.

– С ума сойти! – Воскликнул один парень, явно из студентов. – Говорят, осназ в этих штуках в рейды по месяцу ходит, не снимая! Как только выдерживают!

Салага обозрел сложенные у его ног доспехи.

– Ерунда, – ответил случившийся рядом МП с нашивкой старшего сержанта на кармане поддевки. – Ты бы посмотрел на старую химзащиту, в которой нас по тревоге гоняли! Жарко в ней, как двум кроликам, которые забрались потрахаться в противогаз!

Дело было в казарме, где раздевались все, невзирая на чины. Казарма – самая обычная, даже стены зашиты пластиковыми панелями. Освещение, правда, подкачало – люминофорные полосы под потолком освещали разве что самих себя. Но Салман обещал вскорости запустить геотермальную электростанцию и дать полноценный свет.

Он тоже был тут, внушая почтение своей могучей тушей в шрамах самого устрашающего вида.

– Товарищ командир, разрешите вопрос? – Спросил ополченец, прыгавший на одной ноге, силясь выбраться из штанины комбинезона.

– Разрешаю, Востриков. – Пино аккуратно сложил части скафандра в рундук подле нар.

– Откуда у вас такой шрам, товарищ командир? – Указующий палец прогулялся от ключицы до резинки трусов, где пузо Салмана украшал чудовищный ожог.

– Не поверишь, баллон с окислителем потек, вот мне за шиворот и накапало, – не моргнув глазом, соврал тот.

– Не может быть!

– Мо-о-ожет! Вон, у доктора спроси, – кивок в сторону военврача. – Он меня лично штопал.

– Да-да, молодой человек. Это случилось на ангарной палубе рейдера... э-э-э... "Лихтенштейн", – поддакнул доктор. – Древнее такое корыто. Там едва не каждый день что-то горело, взрывалось и так далее. Я этого мощного старика на себе в медотсек выносил.

– А вам медаль дали? – Другой новобранец смотрел во все глаза на пару могучих старцев.

– Не пори херни, Алексашин! – Усмехнулся Пино. – Обоим повезло, что по жопе не дали!

– Но почему?

– Потому что это флот, Ваня! – последовало исчерпывающее объяснение.

Ахилл-Мария успел сменить белье на армейское из пакета, пахнущего фабрикой. Он очередной раз подивился как Пино запоминает салажат. Для него они слились в единый ком из юных лиц, отросших ежиков всех мастей и тонких кадыкастых шей.

– А теперь – всем в душевую! Дежурства потом распределим. Ну, чего вылупились? Направо по коридору, последняя дверь! Марш! Ахилл, Просперо, вы задержитесь, есть разговор.

Разговор был важный. По делу. Предстояла вылазка в город. Нужны были люди, умеющие бутафорить, носить грим и вообще – знавшие жизнь. Оба эрмандадовца хоть и контр-, но все же разведчики, так что вариантов не было.

– Задача опасная. Ночью соваться в город нельзя – наверняка комендантский час. Пойдем днем. – Наставлял Пино. – И пойдем в гриме. Клоны захватили парсеры с базами данных, вы из "Эрмандады", а значит люди засвеченные. Вычислят на счет "раз", едрена панорама. Так что мы вам еще и напыление на радужку соорудим. Цель у вас будет такая. Походить по улицам, разведать обстановку, особенно что там с подходами в космопорт. Режим, и все такое. Заодно топографию освоите – нам предстоит шастать по городу очень часто. Не попадайтесь патрулям – у вас нет оккупационных удостоверений, на учет вы не взяты, так что сами понимаете.

– Кстати, – забеспокоился Просперо, – что будем с документами делать? Раз не попадемся, два не попадемся, допустим. Но не факт, что нам и дальше будет так сказочно везти.

– Это не твоя забота. Образец документов я добуду.

– А что делать, если остановит патруль? Стрелять?

– Что ты как ребенок?! Просперо! Синема насмотрелся? Ни в коем случае! Выкручивайтесь, врите, играйте! Стрелять только в самом крайнем случае! Все равно в незнакомом городе вам не скрыться.

– А ты что планируешь делать? – Спросил Вильямайора.

– Прогуляюсь по старым знакомым, – уклончиво сказал Пино.

Помылись. Поели. Отоспались. Опять поели. И пошли на дело, в город, до которого по пещерам оказалось всего семь километров.

Маленькая гостиница на улице Предпортовой – двухэтажный дом постройки начала прошлого века – уже тридцать лет находилась во владении Артура Гаспаряна. Это был основательный мужик из лючийских армян, перебравшихся в систему звезды Асклепий два поколения назад.

Главный источник семейного дохода – фирма по тюнингу флуггеров и яхт "Гаспарян и Гаспарян" – была известна в узких кругах любителей, но не вызывала ни малейшего энтузиазма у Артура. Он предпочитал тихо сидеть за стойкой бара собственной гостиницы, уткнувшись кронштейнообразным носом в очередную книгу.

Здесь он пребывал и сейчас, грустно поглядывая на улицу, совсем недавно радовавшую потоком народа, а значит и клиентов. Ныне по полимерному покрытию пробегали одинокие люди. Мобили проезжали еще реже, и почти всегда это были бронетранспортеры Великой Конкордии. И патрули.

Мало кто знал (а если быть точным, человек семь в Галактике), что Артур не даром полировал брюки о высокий барный стул. Потому что имелась одна тонкая папочка в одном бронированном сейфе, где он значился как агент Кавказ.

Прозвенел звонок на входной двери. Звук более чем редкий с начала вторжения.

Артур оторвался от планшета.

– Чем могу служить, уважаемый? – Спросил он, убедившись, что высокий толстяк в партикулярном платье не клон и не военный, а значит, потенциальный клиент.

– Уважаемый желает выпить.

– Все, буквально все что угодно за ваши деньги! – Артур вскочил со стула и мелко засеменил вдоль невостребованной теперь выставки спиртного. – У вас есть оккупационные кредиты? Или расплатитесь терро?

– Деньги... К черту деньги! Смешай мне, друг, коктейль РОК-12, только вместо водки добавь рома и не взбалтывай. И не клади оливок, у меня на них аллергия.

– Но, – замялся Артур, – если вместо водки ром, то это будет коктейль РОК-14!

– Клиент всегда прав! – Толстяк шлепнул на стойку горсть мелочи так энергично, что батарея бокалов в держалке над головой исполнила мелодичный динь-дили-дон. – Если я сказал РОК-12, значит так оно и есть! Наливай!

Взгляд на старое, заслуженное дерево. Пять монет. Полтинник и четыре пятака. Артур принялся ловко жонглировать бутылками, а губы его растянулись в улыбке. Весь диалог вкупе с монетками был давно заученным паролем.

– Соломон! Друг мой! Сколько я тебя не видел? Пятнадцать лет? Шестнадцать? Не признал. Не призна-а-ал!

Посетитель, тоже заулыбался, ухватил пойло и разом расправился с двухсотграммовым стаканом.

– Я Салман, сколько можно повторять. Поговорим?

Артур кликнул помощника, после чего оба – хозяин и гость – удалились в подсобку, в царство пивных кегов и коробок с разнообразными горючими жидкостями.

Расселись кто куда.

– Здесь можно, – сообщил Гаспарян. – Клоны пока на улицах наводят шороху. Контрразведка не появлялась, значит никакой прослушки.

– А дистанционная?

– Я тебя умоляю, я же не ребенок! – Артур скорчил обиженную гримасу, сделавшись похожим на расстроенного орангутанга.

– Тогда вопрос: у тебя есть оккупационные удостоверения? – Толстяк наклонился и упер локти в колени, стул под его обширной задницей издал ветхий скрип.

– Есть. Я знал, что наши появятся, так что запас заранее. – Он указал пальцем на дверь – не самый понятный жест, но гость его понял.

– Хорошо, значит, отдашь на выходе. Вопрос второй. – Гость почесал бороду. – Как ты догадываешься, мы тут пошумим. После этого надо будет рвать когти, причем в темпе. Совсем рвать, понимаешь? Есть варианты?

– Нужен звездолет. – Сообразил хозяин. – Нужен звездолет... сколько человек эвакуировать?

– Сейчас у меня больше сотни. – Салман виновато развел ладони. – Все окруженцы из Кирты, и полвзвода европейских штурмовиков, ваших, из Нерской губы.