"Генерал Кирьяш отличается завидной мстительностью, – думал полковник. – Если он проведал о моих жалобах в штаб Синапского пояса, которые я подавал тайно, через его голову..."

Словом, настроение портилось на глазах, а будущее выглядело мрачнее грозовой тучи во время урагана в степи под Хосровом.

Десантно-штурмовой "Хайштар" взлетел с космодрома, быстро набрал высоту. Под брюхом неслась заснеженная тайга, а на одинокого полковника из блистера то и дело поглядывал бортстрелок. Догадывался, паразит, что командир едет за головомойкой! Такие новости быстро разносятся.

Головомойка вышла знатная.

"Хайштар" заложил посадочный круг над развалинами Кирты и приземлился в свежем, чистеньком военном городке, где совсем недавно квартировала мобильная пехота нечестивых друджвантов, а ныне располагалась генеральная комендатура Махаона.

– Полковник Фраваруз Сахим, – представился он на проходной.

Солдат уставился в планшет с записями посетителей и попросил подождать. Короткий диалог и неожиданное резюме:

– Господин полковник, господин генерал ожидают вас в медчасти. Сейчас я выделю вам провожатого.

Фраваруз изумился: медчасть? Не самое обычное место для приема! Но виду, конечно же, не подал.

– Не надо. Я знаю куда идти, – ответил он.

На проходной медчасти, приземистого двухэтажного госпиталя, его огорошили пуще прежнего, попросив проследовать в... морг.

В морге, прямо в мертвецкой, его встретили: главный медик, незнакомый егерский майор в полевой форме (надо полагать, командир батальона подкреплений) и сам генерал Бахман Кирьяш.

Троица стояла подле столов, накрытых белыми простынями, сиявшими недобрым отраженным светом потолочных панелей. В воздухе стоял запах горелой плоти. Лицо доктора скрывала респираторная маска, а в ноздрях генерала виднелись тампоны. Егерь обходился так, без изоляции дыхательных путей, хотя воняло мерзостно.

Генерал нахмурился, усы встопорщились, и он стал похож на редкую разновидность моржа-брюнета.

– Не нравится, полковник? – Спросил он, не поздоровавшись. – Не надо говорить, чтобы я вставал на путь Солнца – давно на нем. Вы лучше понюхайте! Я понюхал, теперь ваша очередь!

Фраваруз вытянулся по стойке смирно и ничего не ответил.

– Вот, полковник. Люди господина майора доставили сегодня в пять утра, – жест в сторону столов. – Не желаете полюбопытствовать?

Простыни одна за другой полетели на пол. Четыре стола – четыре тела. Одно еще неплохо сохранилось – всего лишь строчка кровавых дыр поперек груди.

Остальные...

Второе тело – будто попало в камнедробилку. Изорванная грудная клетка, вместо живота – месиво, рука – костяной лом на нитях сухожилий в обрывках мяса. Рот, раззявленный в беззвучном вопле.

"Пулемет, – автоматически отметил Фраваруз, чуя подступающую тошноту. – Пулемет в упор, метров с десяти".

Двое других были вовсе некомплектны. Одно тело обуглено, вместо ног и таза – головешки. Второе без головы и правого плеча, тоже сожженное.

"А это плазмомет", – подумал полковник.

О да, он видел лицо войны. Вот такое, страшное, безо всякой романтической кисеи. Но на поле боя, из-за надежного бронезабрала все выглядит совсем иначе, чем здесь, в мертвецкой, со всеми ее запахами и загробным синим светом.

– Интересуетесь? – Ехидно спросил генерал. – Не угодно ли в туалетную комнату, поблевать? Нет? Тогда...

Дальше ашвант Кирьяш не говорил, рычал.

На остальных столах лежали остатки боевых скафандров "Валдай". Чертов осназ русских – никаких сомнений. "Валдаями" оснащались только эти части. Четыре трупа – результат перестрелки на космодроме. Видимо, не ожидали встретить егерей "Атурана", которые их здорово пощипали.

– Силы противника: до роты. Ночная атака – явно разведка боем. Как только напоролись на наш огонь – сразу ушли, – прокомментировал майор – Жаль, что охрана космодрома начала стрелять издалека, как только обнаружила чужих. Мы бы подпустили их поближе. А так... четыре трупа и никаких больше следов. Ушли в ночь, куда – неизвестно.

– Рота! Рота осназа! У вас под носом! Это еще удивительно, что всего пять диверсий за месяц! – Генерал вновь сорвался на крик. – Удивительно, что у вас, полковник, партизаны не ампутировали что-нибудь ценное! Вы бы и тогда стояли здесь с некомпетентным видом?! Что вы смотрите?! Что вы глазами хлопаете?! Вы представляете, на что способна рота осназа?! Вы представляете, что с вами сделают там...

Палец в потолок.

– ...когда узнают, что здесь, в глубоком тылу, работает целая рота?! Вам нечего сказать?!

О, полковнику было что сказать. И о том, что вражеский осназ вырвался из Кирты, а значит это генерал его прошляпил, а никак не он. И что его гарнизон – это обычная пехота, не егеря и даже не полицейский спецназ, обученный справляться с диверсантами, о чем он не раз докладывал. Что наряда сил едва хватает для контроля за ключевыми объектами и патрулирования города. И еще много чего. Но он молчал.

В заключение ашвант Кирьяш приказал вычистить Нерскую губу за трое суток.

– И это последний срок! Никаких! Больше! Оправданий! Я передаю вам батальон "Атурана"!

Полковник мысленно поклялся, что в случае провала он подаст по инстанции такой рапорт, что на фронт с понижением в должности полетит не один.

Подземная база была обустроена со вкусом. Невозможный лабиринт ходов вывел к огромному залу: внизу – озеро, а над ним...

– Включайте фонари, парни! – Скомандовал Пино. – Теперь можно.

Свет сотни нашлемных фонарей внезапно отразился, преломился и заиграл на сплетении громадных кристаллов, выраставших из стен и вонзавшихся в озеро подобно мечам великанов.

Природное чудо за миллионы и миллионы лет выковало молочно-белые клинки, размеры которых варьировались от десятка сантиметров до полусотни метров. Из центра озера к потолку устремлялся настоящий гигант – огромная сплюснутая четырехгранная пирамида не менее ста метров длины. Мириады искр горели на ее снежной поверхности и на растущих у ее основания кристаллах-лезвиях с зеленоватыми вкраплениями.

– Охренеть, – выдохнул кто-то из пехотинцев, и Ахилл-Мария вынужден был согласиться.

– Так вот где ты провел юные годы, друг мой. Я в восторге, – послышался тихий и непривычно лишенный ехидства голос Дока Фарагута.

– Это еще что! Тут глубина метров тридцать, так что камешек куда больше, чем кажется! – Салман указал на него стволом автомата с такой гордостью, словно он сам его вырастил.

– И всё так же болезненно увлечен размерами, – хмыкнул Док. – Я вовсе не о центральном кристалле, а о пейзаже в целом.

– Я думал, такое бывает только в декорациях старого синема... вроде этого сериала... как его, "Тропы Галактики", во! – Сказал один из ополченцев.

– Ну что, парни, – Салман игнорировал поступившие комментарии. – Добро пожаловать на базу, в Пещеру Мечей! Совсекретное убежище осназа ГРУ ВКС, между прочим. В любое другое время, окажись мы здесь, нас всех обязательно вывели бы в расход... Ха-ха-ха! Шутка! Давайте, скафандры вглухую, в колонну по два и за мной шагом марш. Нам по дну озера еще метров триста – и мы дома. И фонари не выключайте, иначе потеряетесь.

База, имевшая столь представительную прихожую, оказалась чередой простых каменных залов искусственного происхождения у подножия километровой скалы на берегу моря.

Внутри были оборудованы казармы, склады боепитания, продовольствия и медикаментов, медбокс, энергоблок, а также небольшой оперативный центр, к которому дель Пино запретил даже подходить.

– Все равно кодов у вас нет. И не дай Бог, если вы что-то активируете случайно! Застрелю. У базы полно внешних средств слежения, в том числе активных, которые клоны могут в два счета засечь по сигнатурам, – после чего демонстративно запер дверь.

База имела три входа-выхода, но тот, через озеро, оказался ближайшим к тайге.