Если посмотреть на прошедшие несколько дней, проведенных с Кэйлом, то едва ли у нее наберется хотя бы один процент приличного поведения, за которое ей не надо краснеть. Она была уверена, что определенно есть какая-то мистическая сила, которая притягивала ее к Кэйлу, подобно магниту.

С тех пор как Мадж впервые его увидела, она поняла, что не устоит перед соблазном отдаться ему, совершенно не задумываясь о последствиях.

Она, может быть, и отъявленная мошенница, но обманывать саму себя не собирается. Будто мало у нее было проблем, так она создала себе еще одну!

И что же ей теперь делать?

Между тем они уже подошли к бирюзовой лестнице, а она все еще не пришла к какому-либо заключению относительно Кэйла. Стоило ей его увидеть, как ее охватывало нечто большее, чем обычное волнение. Она была абсолютно честна с ним, признавшись, что вела преступный образ жизни, а он только весело рассмеялся, будто она заявила ему, что она наследница английского престола!

— Не понимаю, почему вы так несерьезно отнеслись к тому, что я, может быть, воровка и мошенница? — спросила она, когда они остановились перед входной дверью.

— Потому что это действительно смешно. Если вы мошенница, тогда я — русский шпион!

Он повернул дверную ручку, но дверь не открылась.

— Вы что, заперли дверь? — недовольно воскликнул он.

— Конечно, — ответила она. В эту минуту она услышала звяканье воображаемых ключей. Это были ее ключи? Она не знала. — Вы что же, никогда не запираете дверь, когда уходите из дома?!

Он снова подергал дверную ручку.

— Во всяком случае, когда я иду с Перл на прогулку, то дверь оставляю открытой, так как потерять ключи на пляже для меня более ужасно, чем ограбление моего дома.

— Вам надо было сделать второй ключ и где-нибудь спрятать его, — посоветовала она ему.

— Вот досада! Не додумался до такой простой вещи!

— Дайте мне одну из ваших кредитных карточек, сказала она, протягивая здоровую руку.

Кэйл удивленно посмотрел на нее, но полез в карман, вынул бумажник и достал кредитную карточку.

— И что вы собираетесь делать? — спросил он, протягивая ее Мадж.

— Смотрите и учитесь, агент русской разведки! Не прошло и двух секунд, как дверь открылась, и Мадж вернула ему карточку. — Ну, что скажете?

Кэйл прошел за ней в дом, отстегнул поводок Перл, снял кожаный пиджак, не проронив ни звука.

Он уставился на молодую женщину так, будто видел ее впервые. Сама она понятия не имела, где научилась так ловко отпирать чужие замки, но, по ее мнению, это только подтверждало ее подозрение, что она раньше не особенно уважала уголовный кодекс.

— Чистая случайность! — наконец проговорил он, качая головой. — Я сомневаюсь, что вы этому могли научиться.

— А может, и могла, — возразила она.

— Если бы вы были мошенницей, вы бы не горели желанием встретиться с властями! — сказал Кэйл.

Мадж на секунду задумалась и машинально сняла пиджак, который он ей дал для прогулки по пляжу.

Подойдя к дивану, она села на него и сбросила с ног кроссовки.

— Положим, я потому хочу встретиться с ними, что удар полкой по голове заставил работать мой мозг в правильном направлении.

— А я думаю, что вы слишком много времени сидели перед телевизором, — сказал Кэйл, усмехнувшись.

— Почему вы не верите, что я из преступного мира? Неужели в это так трудно поверить? Вы только что видели своими глазами, что случилось на пляже. И потом, эти сны такие правдоподобные!

— Вы хотите сказать, что вам приснился не один сон? — спросил он.

Она кивнула.

— Да, в больнице. Все, что я могла вспомнить, это какие-то отрывочные видения, между которыми, если вдуматься, прослеживается явная связь.

Она рассказала ему о предыдущих снах, в том числе о сейфе и лазерной охранной системе. Не забыла она и о красном шелковом платочке с вышитой буквой «V» на уголке. Она, однако, ничем не объяснила свое странное поведение в тот момент, когда мимо них проехала неисправная машина.

— Я до сих пор помню этот звук — как треск или выстрелы. И это постоянно, почти все время. — Она понимала, что не то треск, не то выстрелы звучали только в ее воображении, терзая ее память. Теперь они стали более ритмичными и знакомыми.

Кэйл подошел к ней поближе.

Она пыталась сосредоточиться и постараться определить, что это было, но не смогла.

— Это похоже на постоянное пощелкивание, наконец сказала она.

Он провел по ее руке, остановившись у гипсовой повязки.

— Когда в вашей памяти всплыл этот звук, вы не можете сказать, где это происходило? Может, вам надо закрыть глаза и тогда вам будет легче узнать это место?

Мадж отбросила подушку в сторону и, прижав колени к груди, обняла их руками, прижавшись к ним подбородком. Через минуту, она открыла глаза и, оглянувшись, посмотрела на Кэйла. Хмурый взгляд придал его красивому лицу странную настороженность, словно и он к чему-то прислушивался.

— Щелканье прошло, — сказала Мадж неожиданно жалобным голосом. Ну почему ей не удается ничего вспомнить? — грустно подумала она.

— Вы хотите слишком многого, — успокаивающим тоном ответил Кэйл. — Через какое-то время память к вам обязательно вернется.

— Вам легко говорить, — раздраженно возразила она, вставая. — И когда же это произойдет? Через неделю? Через месяц? А может, через год или даже два? — еле сдерживаясь, чтобы не закричать от отчаяния, допытывалась она.

— Этого никто не знает, — невозмутимо ответил Кэйл, отчего Мадж заскрежетала от досады зубами.

Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.

— Если я не вспомню свою прежнюю жизнь, то должна буду создать новую. Я найду работу, не запрещенную законом, сниму жилье, хотя это маловероятно, так как я не знаю, какая у меня фамилия и какое у меня образование. Может, меня даже не возьмут на самую простую работу. В самом деле, кто отважится нанять женщину, которой некому написать рекомендательное письмо?

— Не торопите события, — предостерег ее Кэйл, помня наставления врачей. — Наберитесь терпения, с улыбкой проговорил он.

Нет, этот человек определенно имеет над ней какую-то поразительную власть! Стоит ему улыбнуться, как она обретает надежду и веру в счастливое будущее!

— Время лечит, — напомнил ей он.

Ладно, может, он и прав, подумала она. И впрямь не стоит напрягать свою и без того ослабевшую память.

— Кэйл, но так может пройти вся жизнь, — грустно проговорила она.

— Сколько бы вы ни форсировали восстановление памяти, это ни к чему не приведет, только еще больше расстроит вас и нанесет вред здоровью. Говорю это вам как…

— Ведь пропала вся моя жизнь, история моей семьи, моих предков! — перебила она его.

— Всему свое время, — с глубоким вздохом сказал он. Его голос был воплощением миролюбия.

Она вспомнила минуты после взрыва на том злополучном складе. Доброжелательный голос Кэйла вселял в нее надежду, что все будет хорошо, что он не оставит ее в беде. Но она устала от призывов не беспокоиться. Она устала от заверений, что память к ней вернется. Черт возьми! Ей необходимо знать, кто она, откуда и как ее фамилия!

Мадж попыталась скрестить руки на груди, но гипсовая повязка помешала этому.

— У вас есть семья, не так ли? — спросила молодая женщина, кивнув на полдюжины фотографий в рамках, развешанных на стенах и стоявших на секретере.

— Да, а что?

— Кто они? Как их зовут?

Он недоуменно посмотрел на нее, затем встал и пересек гостиную.

— Это Дрю, мой младший брат, — сказал Кэйл, показывая на одного из трех парней, где в середине стоял сам Кэйл и рядом кто-то еще. Все они были в форме пожарных и стояли у ярко-красной пожарной машины. — А это Бен, наш старший брат.

Затем он подошел к другой фотографии, на которой была изображена средних лет женщина, хорошо одетая, с мягкими волнистыми седыми волосами и с добрыми смешливыми глазами.

— А это моя тетя. Когда умерла наша мама, она взяла всю заботу о нас на себя.