– Я обдумываю, все ли необходимое мы сделали, Митра, – ответил Рой. – А еще я обдумываю, не сделали ли мы слишком много. Пожалуй, самое лучшее, если мы встретимся с Мордетом один на один. Если я выйду победителем, то можно будет избежать многих ненужных смертей.

– А если победит Мордет? – возразила Митра.

– Если он победит, то Прадата будет морально подавлена и Морелуа легко уничтожит всех этих людей. Он никому не даст уйти из Хагсфейа.

Ночной ветер резко усилился и начал печально подвывать.

– Это не твоя вина, Рой, – прошептала Митра. – Смерть Мораты – дело рук Мордета, а не твоих.

– У Шимни я побежал, когда мог остаться. Мордет был ранен. Возможно, я мог покончить с ним уже тогда.

– Ты знаешь, что тогда ты еще не был готов к этому. С тех пор ты накопил много силы и энергии.

– Недостаточно. Книга за это время ничего нового мне не сообщила. Посох пока еще во многих отношениях загадка. А теперь вот еще и погиб мой друг. – Рой повел плечами, как бы стараясь сбросить с себя тяжелый зловещий груз.

Голос Митры прошептал в ночи:

– Есть история, которую мы рассказываем всем детям. Один крестьянин выращивал пшеницу и скот. Каждый день он видел, как солнце проходит свой путь по синему небу, а вечером появляются облака и проливают на землю живительную флагу. Он знал, что и тепло солнца, и дожди обеспечивали хороший урожай и решил, подпрыгнув высоко в небо, достать оттуда и солнце и дожди, чтобы земля повсюду в его стране давала обильные урожаи без особых хлопот, ибо землю свою он любил безмерно. Люди смотрели, как он прыгает вверх посреди своего поля, и, посчитав крестьянина сумасшедшим, стали опасаться и избегать его. Когда он понял, что задача невыполнима, то, наконец, прекратил свои попытки, ожидая, что земля рассердится на него из-за его неудачи; но земля продолжала плодоносить и дарить ему урожай. Я буду ждать вместе с тобой, Верховный Маг. Может быть, любовь и есть то оружие, которого тебе не хватает.

– Может быть, Митра, может быть.

Камера, по крайней мере, была сухая, и кормили его лучше, чем он ожидал. Крота не переставал удивляться наивности людей Прадаты; они должны были либо убить его, либо, по крайней мере, подвергнуть пыткам с целью получить сведения. Вместо этого они поместили его в маленькую комнату без окон, выставив снаружи только одного человека. Дважды в день ему приносили еду и воду в достаточном количестве и оставляли одного, предоставляя возможность обдумать план побега. Люди Прадаты были дураками.

Крота услышал шаркающий звук часового и продолжил свои горестные стенания, которые начал, когда его молодой тюремщик принял дежурство. Еще есть надежда, подумал он и засмеялся при мысли о том, что надежда в данный момент является непривычным союзником Мордета.

Крота прижал губы к щели между дверью и стояком и зашипел, словно змея перед укусом.

– Вся твоя семья скоро умрет. Это обидно, так как если они все такие, как их сын, то они неплохие люди. Должно быть, Верховный Маг развращает их, как он однажды развращал юношей в Лорлите. – Крота услышал, как по ту сторону двери молодой парень нетерпеливо шаркал обувью по полу. – Должен тебе сказать, это будет не очень приятное зрелище. Те, кто предал Мордета, будут казнены. Их черные сердца будут вырваны из груди. Это необходимо, но, надо признаться, зрелище ужасное. – Голос Кроты изгибался, словно мышца, постепенно сжимающая свою жертву. – Но будь милосерден, юноша, ибо только ты один можешь спасти своих людей. – Движения за дверью стали еще более нетерпеливыми. – И подумай о своих друзьях. У тебя наверняка есть любимая девушка. Будет очень горько видеть, как она умрет вместе с остальными предателями только потому, что всех их обманным путем заставили служить поддельному Верховному Магу. Его слова похожи на сладкий яд. Не дай Верховному Магу загубить все, что ты любишь.

Послышавшийся снаружи звук металла звучал для Кроты словно колокола свободы; он замер и приготовился к нападению.

Джерриод, не желавший более терпеть слова арестанта, отпер дверь камеры. Он был абсолютно предан Митре. Молодая женщина была очень добра к нему и, кроме того, Митра любила Верховного Мага. Никто не смел безнаказанно осквернять их имена. Арестованному надо дать как следует по башке, чтобы он заткнул свой поганый рот.

Удар застал его врасплох. Крота не раз применял его против ничего не подозревающих крестьян. Резкий удар костяшками пальцев в горло – и недоумевающие глаза Джерриода округлились от боли и страха. Он не мог даже вскрикнуть. Через секунду его изогнутое в конвульсиях безжизненное тело неподвижно лежало на каменном полу. Крота втащил тело в камеру, вышел из нее, потом запер дверь на ключ и осторожно двигаясь по большому холлу, выбросил ключи в заполненную золой жаровню. В здании было тихо и никаких признаков второго часового не было. Крота решил, что все людские ресурсы брошены на защиту крепостного вала. Выглянув наружу, он замер, опасаясь услышать чье-то дыхание или потрескивание дров в костре. Но кругом стояла тишина.

Вся Прадата стояла на крепостном валу и вглядывалась вдаль через промежутки между зубцами стен. Крота носом учуял их страх, попутно наблюдая укрепление и запоминая расположение военных отрядов. Хагсфейс падет очень скоро, если ему удастся обнаружить все слабые места. Крота дышал, всасывая воздух сквозь стиснутые от ненависти зубы. В темноте он разглядел разместившихся на обращенной к морю стене магов Роши в голубых одеждах. С ними было довольно мало бойцов, но Крота чувствовал, что там существует какое-то невидимое препятствие. На стене находились люди, живущие на побережье и владеющие Словом Власти Роша. Легкая дрожь беспокойства пробежала по его телу.

Северные стены были хорошо укомплектованы и готовы к обороне; вдоль них в несколько рядов стояли лучники, крепко сжимающие в руках свои большие, в рост стрелка, луки. Сбоку от каждого третьего бойца на стене стоял раздувшийся от какого-то содержимого мешок. Рядом с мешками горели небольшие факелы, отбрасывающие длинные тени на изношенный настил. Западная стена была укомплектована аналогично, только над гигантскими воротами в одиночестве стоял чей-то силуэт. Даже сквозь темноту Крота смог отличить Верховного Мага в его странном одеянии.

Женская фигура в накидке с капюшоном величественной походкой направлялась к Верховному Магу, и Крота догадался, что это, должно быть, Митра. Ночной ветер слегка откинул ее капюшон, и наружу вырвались мягкие белые волосы. Вот в этом месте и можно было бы быстро прорваться войску Мор дета. Кроте нужно было только открыть ворота. Он внимательно осмотрел пространство между ним и его целью, обратив внимание на крупное сооружение, наполовину закрытое тенями. Несколько темных фигур молча передвигались вокруг этого сооружения. Прижимаясь к стенам зданий, Крота, словно гадюка в ночи, быстро приближался к катапульте.

Перед ним стояла машина неизвестной конструкции: на конце толстого деревянного рычага висела большая корзина, наполненная странными металлическими шарами. Двадцать человек топтались около нее, ожидая чего-то. Эти люди выглядели довольно бдительными, и Крота понял, что на глаза им лучше не попадаться. Он попятился назад вдоль стены здания и нашел в ней углубление, в котором мог до поры до времени переждать.

– Идут, – прошептала она, но в полной тишине голос прозвучал довольно громко.

– Я вижу, Митра, – ответил Рой хриплым голосом. Он напряг зрение, чтобы рассмотреть движущиеся в отдалении тени. Ожидание вконец истрепало его нервы.

– Не пора ли применить катапульту? – спросила она.

– Еще нет. Подождем немного. Когда они подойдут к тому черному камню, тогда и начнем. – Рой от волнения резко втянул воздух между стиснутыми зубами.

– Она заработает. – Уверенность Митры только усугубила отчаяние Роя.