(16) Это Варрон написал о семеричном числе весьма тщательно. Но там же он собрал и другие, несколько менее значительные [факты], как, например то, что в земном круге было семь достойных удивления сооружений, и древних мудрецов тоже семь, и на цирковых играх обычно семь кругов для ристаний, и для осады Фив было выбрано семь вождей. (17) Затем он добавляет, что и сам уже вступил в двенадцатую седмицу лет, и к этому дню написал семьдесят седмиц (четыреста девяносто) книг, из которых довольно многих недостает, поскольку после того, как он подвергся проскрипциям, [684]его библиотека была разграблена.

Какими аргументами — и сколь ничтожными — пользуется в „Дидаскалиях“ Акций, стараясь доказать, что Гесиод по возрасту старше, чем Гомер

(1) Относительно времени жизни Гомера и Гесиода нет согласия. (2) Одни, среди которых Филохор [685]и Ксенофан, [686]написали, что Гомер был по возрасту старше, чем Гесиод, другие, в числе которых поэт Луций Акций и историописатель Эфор, [687]— что моложе. (3) Марк же Варрон в первой книге „Портретов“ говорит, что не вполне ясно, который из двух родился первым, но несомненно, что они жили примерно в одно и то же время, и это подтверждается эпиграммой, написанной на треножнике, [688]который, как передают, был помещен Гесиодом на горе Геликон. (4) Однако Акций в первой [книге] „Дидаскалий“ пользуется весьма легковесными аргументами, посредством которых он думает доказать, что Гесиод по возрасту старше. (5) „Когда Гомер, — говорит он, — в начале поэмы говорил, что Ахилл сын Пелея, он не прибавил кто такой был Пелей; он бы несомненно сообщил об этом, если бы не видел, что это уже сказано Гесиодом. То же самое относится к Циклопу, — говорит он, — и особенно к тому, что он был одноглазым; [Гомер] не опустил бы столь приметной детали, если бы и это прежде не стало общеизвестным благодаря стихам Гесиода“. [689]

(6) Относительно же родины Гомера несогласия еще больше. Одни говорят, что он был колофонцем, другие, что смирнейцем, есть те, которые [утверждают], что он был афинянином есть даже такие, которые [говорят], будто он был египтянином; Аристотель сообщил, что он с острова Ио. [690](7) Марк Варрон в первой книге „Портретов“ к портрету Гомера добавил такую эпиграмму:

[О том, что] Публий Нигидий, ученейший муж, назвал [человека] сильно пьющего и жадного до выпивки новым и, пожалуй, несообразным по форме словом bibosus (склонный к пьянству)

(1) Публий Нигидий в „Грамматических записках“ жадного до выпивки называет bibax и bibosus. [692](2) Bibax, как и edax (прожорливый), насколько мне известно, употребляют и многие другие [авторы]; выражение bibosus я до сих пор нигде не нашел, кроме как у Лаберия, и нет другого [слова], которое произносилось бы подобным образом. (3) Ведь оно не подобно vinosus (пьющий) или vitiosus (порочный) и прочим [словам] такого рода, [693]поскольку [эти слова] образованы от существительных, а не от глагола. (4) Лаберий в миме под названием „Салинатор“ так пользуется этим словом:

О том, что Демосфен, когда еще юношей был учеником философа Платона, случайно услышав на народном собрании оратора Каллистрата, оставил Платона и стал посещать Каллистрата

(1) Гермипп [695]оставил такое свидетельство: Демосфен, еще юношей, имел обыкновение часто приходить в Академию и слушать Платона. (2) „И вот этот Демосфен, — говорит он, — выйдя по своему обыкновению из дому, направляясь к Платону и увидев множество сбегающихся отовсюду людей, спросил о причине этого явления и узнал, что они бегут послушать Каллистрата. (3) Этот Каллистрат был оратором в Афинском государстве [из тех], которых они называют демагогами (δημαγωγοί). [696](4) Захотелось ему чуть отклониться от пути и посмотреть, достойна ли [его] речь такого рвения и спешки. (5) Он пошел, — продолжает [Гермипп], - и услышал Каллистрата, произносящего знаменитую „Речь об Оропе“, [697]и так был потрясен, очарован и увлечен, что уже с этого времени стал последователем Каллистрата, а Академию с Платоном оставил“. [698]

О том, что произносящий dimidium librum legi (я прочитал половинную книгу) или dimidiam fabulam audivi (я услышал половинную басню) и прочее в том же роде говорит неправильно; и что причины этой неправильности приводит Марк Варрон; и что никто из древних не пользовался этими словами так

(1) Варрон полагает, что говорить dimidium librum legi (я прочитал половинную книгу) или dimidiam fabulam audivi (я услышал половинную басню) или что-либо другое такого же рода — плохо и ошибочно. (2) „Ведь надо, — объясняет он, — говорить dimidiatum librum (книгу, разделенную на две половины), а не dimidium (половинную) и dimidiatam fabulam (басню, разделенную на две половины), а не dimidiam (половинную). Однако если из секстария отлита гемина, [699]то, напротив, не следует говорить dimidiatus sextarius fusus (вылит секстарий, разделенный пополам), и если кто из тысячи нуммов, которые ему задолжали, получил пятьсот, мы скажем, что он получил не dimidiatum (разделенное на две половины), но dimidium (половину). (3) И если, — продолжает он, — у меня вместе с кем-либо другим будет общая серебряная чаша, разрубленная на две части, я должен сказать, что эта чаша является dimidiatus (разделенной на две половины), а не dimidius (половинной); но серебра, которое имеется в этой чаше, у меня dimidium (половина), а не dimidiatum (разделенное на две половины)“. [700](4) И он тончайшим образом рассуждает и разделяет, чем dimidium отличается от dimidiatum, (5) и говорит, что и Квинт Энний весьма грамотно сказал в „Анналах“ так: „Если будет кто нести сосуд, наполненный вином наполовину (vas vini dimidiatum), то часть [вина], которой нет в этом сосуде, следует называть не dimidiata (разделенная на две половины), но dimidia (половинная)“. [701](6) Общий же смысл всего этого рассуждения, которое он излагает весьма изящно, но несколько неясно, таков: dimidiatum означает, так сказать, dismediatum (разделенное пополам, разрезанное посередине) и разделенное на две равные части; (7) следовательно, dimidiatum можно говорить не иначе как о том, что само разделено; (8) dimidium же означает не то, что само разделено пополам, но одну часть из разделенного пополам. (9) Итак, желая сказать, что мы прочитали половину книги или прослушали половину басни, мы совершим ошибку, если скажем dimidiam fabulam и dimidium librum; ведь dimidium мы называем само целое, которое располовинено и разделено. (10) Поэтому Луцилий, следуя тому же самому [правилу говорит]: