- Ты хоть понимаешь, каково это? - Я с трудом уловила это молниеносное движение. Мужчина навис надо мной, охватив мои запястья своими широкими ладонями. Это прикосновение показалось мне настоящим огнем, практически принося боль. Его глаза пылали, дикие, пугающие. Всего одна секунда и эмоции вновь взяли над ним контроль, превратив в пугающего незнакомца, от единственного взгляда на которого холодела кровь. - Слышать, как хрустят кости? Как от ее крика закладывает уши? Видеть, как они получают от этого удовольствие? Ты хоть представляешь чувство этой беспомощности? Хочется умереть, но смерти плевать на твои желания. Просто помоги мне.

Я с опаской смотрела на наши руки. Мои запястья выглядели такими хрупкими в его хватке, казалось, их можно сломать одним движением. Но Марк не делал этого, а лишь осторожно поглаживал линию пульса своими нежными пальцами. Тишина в комнате давила на нервы, темнота - отнимала последние силы. Усталость была реальным существом, которое захватило меня в свои объятья, постепенно сжимая все сильнее.

- Хорошо. - Слово всколыхнуло тишину и тут же растаяло, словно я и вовсе его не произносила. Но мужчина все расслышал. На секунду его пальцы на моих запястьях замерли, а потом отыскали рваный шрам и продолжили свое движение.

- Хорошо, - повторил он, заметно расслабляясь. - Хорошо.

Я ожидала, когда он отпустит меня, но мужчина не двигался, превратившись в мрачную тень, которую не мог согреть даже лунный свет, падающий из оконного проема. Все замерло, лишь часы в коридоре устало отмеряли время. Шаг за шагом.

- Теперь твоя очередь, - тихо прошептал он, вскидывая на меня спокойный, словно вода озера, взгляд.

- О чем ты? - хрипло спросила я, чувствуя перед ним невероятную уязвимость. Казалось, он читал мои мысли, зная все, что с таким трудом удавалось спрятать от других.

- Все останется между нами, не выйдет за пределы этих стен. Никогда. Скажи мне.

- о чем?

- Правду.

- Какую правду ты хочешь услышать? - усмехнулась я, хоть и понимала, к чему он клонит.

- Откуда этот шрам? - Его пальцы проследили грубый шрам на моей левой руке, буквально посылая по руке электрический разряд.

- Ты же сам прекрасно знаешь. - Мой голос сел от усталости. - Зачем просишь рассказать?

- Объясни мне. - Марк не отрывал от меня взгляда, и эти сверкающие изумруды прожигали насквозь. - Почему ты хотела себя убить?

Я опустила взгляд, тяжело вздыхая, и рассматривая бледный рисунок одеяла. Эта история была не для посторонних ушей. Ее вообще не следовало рассказывать. Я не признавалась в этом даже себе самой.

- Тогда мне это показалось удачной идеей. Разве у тебя такого никогда не было?

- Ты знаешь мою историю, так что можешь ответить сама. Но я вижу перед собой другое - милую девушку, с собственной квартирой, с друзьями, семьей, получающую высшее образование. Что может толкнуть ее на самоубийство?

- Мир не такой, каким кажется.

- Так расскажи.

Я дернула руки, пытаясь освободиться, но Марк сжал их сильнее, не больно, но достаточно, чтобы прекратить мои попытки. Он просто дал мне понять, что от этого разговора не сбежать, как раньше.

- Кто тебя обидел? - уже настойчивее произнес мужчина, и от этого вопроса сердце неприятно кольнуло.

Я закусила губу, чтобы не расплакаться. Мне нужна была минута, чтобы собраться с мыслями, убрать лишние эмоции и казаться безразличной. Марк дал мне это время, терпеливо ожидая, когда я наконец заговорю.

- В мире полно плохих людей.

- И?

- Мне на них везет, - ответила я, бросив на него хмурый взгляд.

Мужчина не отреагировал, просто выжидательно наблюдая за мной. Он выглядел настороженным, но в тоже время черты его лица не казались больше ожесточенными, в них появилась несвойственная ему мягкость.

Я сделал глубокий вздох, в надежде, что это ослабит боль в груди, но стало ненамного легче.

Словно чья-то когтистая рука все сильнее сжимала сердце, желая остановить его навсегда.

- Я возвращалась после института и к тому моменту уже стемнело. - С каждым словом эта картина все яснее расцветала в моем сознании. - До дома оставалось несколько метров, мне даже в голову не пришло оглянуться. Какой-то мужчина нагнал меня и потащил к стройке. Я сопротивлялась, но он был намного сильнее.

- И? - подтолкнул меня Марк, когда не услышал продолжения.

- А что дальше? - практически истерически рассмеялась я, слишком поздно замечая, как дрожат руки. - Крики о помощи, которые никто не услышал, пара тяжёлых ударов по лицу, еще пара под ребра, разорванное платье, сломанные ногти, выдранные волосы, разбитые в кровь колени. Достаточно подробностей?

- Он тебя изнасиловал? - Его брови сошлись на переносице, а губы сжались в тонкую линию.

- Нет, - безразлично передернула я плечами, стараясь отогнать подальше от себя это воспоминание, но оно полностью овладело мной, возвращая в прошлый кошмар. Мужское тело, навалившееся на меня неподъемной ношей, тошнотворный запах пота и дешевого пива, заменивший свежий летний воздух и аромат цветущих деревьев. Горло саднит от оглушительного крика, но он не затихает, даже когда очередной удар в живот выбивает из легких остатки воздуха. И слезы, их так много, что они наверняка пропитали всю одежду. И тот момент, когда всхлипы превращаются в мольбы, но ему плевать на них. - Ему это не удалось.

- Кто-то спугнул его?

- Нет. Я просто убила его. Знаешь в чем вся проблема? Я должна радоваться. Он хотел изнасиловать меня, а может и убить, но легче не стало. Этот гребанный урод до сих пор мучает меня. Я никогда не забуду этого. Этот шрам хуже тех, что он сам нанес мне, этот не заживает.

Словно кто-то воткнул в сердце маленький кортик, и оно до сих пор кровоточит.

- Он заслужил это, - ласково произнес Марк, опуская мои руки на кровать и придвигаясь ближе. - Ты поступила правильно.

- Я знаю. - Можно было до бесконечности повторять себе это, но осознание не успокаивало, лишь сильнее обостряя мои страхи. Я ненавидела себя. За то, что задержалась у Маши и возвращалась домой так поздно. Что позволила беспомощности овладеть собой и не дала отпор.

Что убила этого человека, выпустив на волю нежеланные способности. Что испытала облегчение, увидев перед собой иссохший труп. - Теперь мы решили этот вопрос? Сеанс психоанализа закончен?

- Ты не зло, - зачем-то сказал Марк, но эти слова подействовали на меня как пощечина. Я напряглась всем телом, сдерживая вновь подступившие к глазам слезы. Откуда он знал, что меня тревожило? - Это просто способ самозащиты, попытка выжит. В этом нет ничего противоестественного.

- Неужели? То, что ты жив, уже противоестественно. То, что я жива, тоже противоестественно.

То, что ты просишь меня сделать, противоестественно.

- Мир меняется и нам приходится приспосабливаться, - пожал плечами мужчина, не особо обеспокоенный этим фактом. - Было бы лучше, если бы он тебя изнасиловал? Роль жертвы куда приятней, да, Астра? Все жалеют тебя, сочувствуют...

- Меня никто не жалел, - практически выкрикнула я ему, сжимая в кулаках мягкое одеяло. - И хватит об этом.

Марк помрачнел, о чем-то задумавшись. По его лицу сложно было хоть что-то понять.

Наконец, он вновь поднял на меня свой взгляд, и в нем читалось сочувствие, самое мерзкое и отвратительное чувство, на которое вообще способен человек. Это заставляло ощущать себя жалкой, еще грязнее, чем есть на самом деле. Он не мог меня жалеть!

- Оставь это при себе.

- Никто не знает? - спросил Марк, даже удивившись. - Ни одна живая душа?

- Теперь ты знаешь.

Мужчина не ответил, вместо этого он придвинулся ближе, потянувшись через всю кровать. Его взгляд сосредоточился на моих губах, но вместо желания в душе шевельнулась тревога. Его тело было так близко, жар ласкал кожу, сильный аромат мужского одеколона щекотал ноздри.

Слишком большой, слишком горячий, слишком сильный... Я отшатнулась, поздно вспомнив, что отступать некуда. Он прижал меня к стене, взял в плен.