— И вам того же, любезнейший, — Посочувствовал жертве нападения.
Все это было сделано на ходу так ловко, что мерин даже с шага не сбился. В который раз убедился, что мне не лошадь досталась, а собака в конской шкуре.
До храма божьего, рукой подать, проехать до конца улочки, свернуть направо, полста саженей и перед вами небольшая площадь с костелом или что там у них. Покусанный остался позади, мы с моим 'шестисотым' спокойно рулим по стрит. Никого не трогаем, ни к кому не пристаем. Вокруг чирикают птички — синички порхающие с ветки на ветку, воробьи потрошат свежую кучку 'каштанов' оставшуюся после недавно проехавшей повозки, добывая из неё что-то.
Здесь даже воздух пахнет по-другому. По нашей слободе едешь, и тебя преследует кислый запах капусты, резко вкусный чеснока с луком и ржаным хлебом. Здесь же…
Я стал принюхиваться как наш барбос перед своей плошкой, стараясь определить, что и чего готовят в домах, мимо которых проезжаю.
По ноздрям мазануло сладким ароматом, корицы и свежей выпечки с какими-то фруктами.
Через два десятка шагов, запахи смешались, и появилась новая нотка, — жареного мяса с овощами.
Бабай шагает, не поднимая головы, ему на все это глубоко без разницы, ему бы торбу с овсом, охапку сена да бадейку с чистой водой. Мотнув гривой, мерин фыркнул. Ему что-то не понравилось, через мгновение и я ощутил.
Так воняло у моей бабки дома, когда она накрахмаливала деду рубашки, а потом гладила их. Всегда стремился сбежать на улицу, чтоб не нюхать эту гадость. Вот и сейчас поторопил коняшку, побыстрей проехать это место. А через два десятка шагов, натянув поводья, остановился.
В голове зашевелилась совершенно дикая мысль, попытался её отогнать, так эта стерва вцепилась двумя руками (или уж не знаю чем) и ни захотела уходить.
А ведь она права, дошло до меня через пару минут, воняет как у моей бабки, жареным крахмалом. Да вот фишка в том, что ещё ни разу не сталкивался здесь с ним. Все киселя здесь, готовятся на пшеничной, ржаной и ячменной муке, заваренный клейстер пахнет совершенно по-другому, его ни с чем не перепутаешь. (Та ещё гадость) Рубахи гладят с водой, больше уделяя времени прожарке для избавления от всяких паразитов. А вот чтоб наводить ненужный марафет, лоск на исподнее, которое и так помнется, считается излишеством. Может в боярских домах и делают что-то, чтоб воротнички стояли, да вот закавыка, фасон русской одежды таков, что в нем деталей требующих накрахмаливания, нету. Но они есть в иноземной, всякого рода жабо, накладные и отложные воротнички, манжеты. Как вон у этого, которого бабай покусал. Вернутся что ли?
Оглянулся назад, улица все также пуста, никого нет.
Но запах-то поперек идет, — вон листва на деревьях показывает — справа налево. А там дом стоит, небольшой такой, как будто пряничный какой, хозяин не поленился украсить и даже выкрасить все в разные цвета.
— Бабай, пошли туда, — Махнул рукой в сторону странного жилища. Тот покосился на меня, мотнул башкой и остался стоять на месте.
— Не хочешь, что ли? — Теперь он кивнул. Вот 'тварь' все понимает. — А надо. Давай поворачивай, а стоим с тобой на середке, как три тополя на плющихе. Ща местные набегут, будут тебя лупить почем зря, а им помогу.
Фырканьем, выразив все, что он обо мне думает, мерин развернулся, и мы пошли обратно. — Вот так-то лучше.
'В объявление о продаже надо будет добавить, — голосовое управление'
Остановились. Я слез, притопнул пару сапогами о землю, поправил пояс и пошел к калитке, — стой здесь и никого не впускать, но всех выпускать, — в шутку сказал своему напарнику по поездке. Привязывать не стал, никого рядом нет, да и кому эта 'собака' может понадобиться.
— Хозяева, — крикнул в сторону дома, — есть кто живой? — И добавил про себя — 'два часа здесь шарахаюсь, а всего только и видел что двоих'
Повезло, со второго вопля, скрипнула входная дверь и выглянула женская мордашка, в белой хреновине с рожками, на голове. И на довольно сносном русском поинтересовалась, — Что вам угодно?
И передо мной стала проблема, — а что спрашивать? И вообще чего я хочу?
Снял шапку, прижал одной рукой к груди и поклонившись, не нашел ничего лучшего как спросить, — Вы сейчас ничего не гладили?
В ответ молчаливый взгляд, полный недоумения.
'как же обозвать то, что я унюхал, чтоб она меня поняла?'
— Знаете, мимо проезжал… Меня Федором зовут… Я тут к Алексу, кузнецу по делам захаживаю, а вас здесь ещё ни разу не видел, прекрасная пани…
'Господи, что за ахинею несу'
Она сама пришла на помощь поддержав разговор, — Вас я тоже ни разу не видела.
— Вкусный запах унюхал, скажи красавица, чем так скусно пахнет? Будто жарят что-то…
'Тьфу, блин. Вкусный запах, сдохнуть можно'
— А… Вот о чем… — С этими словами дверь закрылась, потом открылась, девица поманила меня пальцем и скрылась внутри.
Я откинул щеколду вошел во двор и пошел по дорожке посыпанным песком и гравием, мелкие камушки поскрипывали под подошвами моих сапог. Когда осталось пройти пару шагов, девушка вышла на встречу, с лукошком в руках, прикрытым тряпкой. — Верно, это оно будет?
С этими словами достала и протянула мне один клубенек, размером с кулачок ребенка.
На первый взгляд, похоже… Осторожно взял, ковырнул пальцем кожуру и понюхал, — похоже.
— А можно разрезать? — Она кивнула, с интересом наблюдая за моими манипуляциями.
Достал засопожник и разрезал картофелину (сомнений почти нет) пополам. Отделил маленький кусочек и сунул в рот, не смотря на предостерегающий вскрик девушки.
— Это нальзя есть, с него можно умереть… — У неё даже акцент появился.
— А как называется? — Я подкинул на ладони отрезанную половинку, вторую тем временем запихивая в карман. А вдруг не дадут целую?
— ПапА сказал, тартоффоли. Выплюни эту гадость.
— Он вполне съедобен, — Причмокнул и облизнулся. (В детстве жрал сырую картошку мешками)
Хочешь попробовать? — Отрезал маленький кусочек, наколол его на кончик ножа и протянул. Она чуть отступила назад, прижав к груди корзинку и, замотала головой, — Нет, нет.
Взгляд у неё при этом был, все-таки, любопытно-заинтересованный, из разряда, — когда же ты дикарь сдохнешь?
Ну в ближайшие лет сорок, я на покой не собирался и предложил продать мне это лукошко, — предположим за десять копеек.
Она с невинным видом переспросила — а за каждый клубень?
Я заглянул внутрь, оценил количество, — Полушку дам за пять штук.
— Алтын за два. — И мило улыбнулась.
— По рукам. — И полез за кошельком. Отсчитал нужное количество, высыпав на ладонь, оставшиеся монетки забросил обратно, завязал и убрал на место. — Держи. Считать будешь?
Она взяла деньги и передала мне лукошко.
Я поблагодарил, развернувшись, хотел уже идти к выходу. Но нет. Надо же мне свою ученость показать. — Послушай, если надумаешь все-таки пробовать, запомни. Ботву, цветы, ягоды и позеленевшие клубни есть нельзя, вот ими как раз и можно отравиться. А все остальное, можно варить, жарить, тушить. — Высказавшись, пошел к калитке, оставив 'радушную' девушку хлопать глазами.
На улице меня ждал сюрприз. Пропал мерин.
В панике выбегаю на дорогу, смотрю на право, — нет. Налево… Твою мать…
Эта зараза, я с ним как с разумным, а он свинья парнокопытная, перешел на другую сторону. Остановился невдалеке от дома Алекса и спокойно так пасется, там видите ли, трава сочнее и зеленее.
Дойти до 'пропажи' пустяк, всего саженей сто, три минуты неспешным шагом. Иду и прикидываю варианты, загибая пальцы. — А — пришибу, Б — зашибу, В — прибью, Г-…
Тут меня прервали на самом интересном, из ворот вышли три мужика и направились к моему конику.
— Эй… — Крикнул им привлекая внимание, надо было предъявить свои права на транспортное средство.
Да только вот события, развернувшиеся дальше, заставили меня о многом подумать.
Бабай, мирно объедавший траву у забора, не стал ждать, пока его схватят за поводья. Вместо этого, он вдруг шагнул вперед, ухватил мужика за грудь и резко развернулся, отбросив жертву в сторону, второго, лягнул, отправив видимо в нокаут, а третьего, бросившегося бежать, просто стоптал, опрокинув на землю.