— Ну, так я к вам и послан.

— С запиской, что ли?

— С какой запиской? Вот сейчас все узнаете, я вам расскажу сначала. Изволите ли видеть, я пахарь из Марлийского порта. Возвращался я из Парижа в своей тележке. Поднялась гроза, буря, дождь так и лил, молнии сверкали, а моя лошаденка стоит себе, помахивает ушами и ни с места; уж я бился с нею, бился. Вдруг вижу, скачет какой-то господин. Подскакав ко мне, он остановил свою лошадь. «Куда это вы едете?» — спрашивает он меня. — «В Марлийский порт», — отвечаю я ему. — «Не желаете ли заработать один луидор?» — говорит он. — «Отчего же, с удовольствием», — говорю я. — «Ну, так ступайте к дому перевозчика, переправьтесь через реку на плоту; там, на острове, вы увидите дом, его занимает маркиз де Салье. Это значит я сам, там спросите Мало и скажите ему, чтоб он передал моей жене, что я благополучно почти что доехал до Парижа и что дорогой со мной ничего дурного не случилось». — Вот что он мне сказал, этот славный господин; потом он дал мне золотой, пришпорил лошадь и поскакал дальше, а я отправился к вам и исполняю данное мне поручение. Вот и все, господин Мало.

— Хорошее известие! — радостно сказал слуга. — Госпожа маркиза будет довольна. Но я не смею беспокоить ее, она теперь почивает.

— Это уж ваше дело. Я исполнил свой долг, но промок до костей. Покойной ночи, господин Мало. Поеду теперь поскорее домой обсушиться.

— Подождите минутку! Выпейте-ка стаканчик винца, согрейтесь, а потом и отправляйтесь!

— Благодарю вас, но с условием, что и вы выпьете со мною.

— Конечно!

Мало и Жерар пошли в столовую, там Мало достал из буфета два стакана и бутылку вина; поставив все это на стол и налив вина в стаканы, он сказал.

— Вот, попробуйте-ка и скажите мне, каково вино?

— Из погреба маркиза, — сказал мнимый крестьянин. — Должно быть хорошее, но уж если вы так добры, то позвольте попросить вас и закусить чего ни на есть, господин Мало, а то у меня с голода живот подвело.

Глава VII

ПРЕСТУПЛЕНИЕ

— Закусить? — повторил Мало, смеясь. — Сейчас! У нас, кажется, есть здесь пирожки.

С этими словами он опять направился к буфету и достал из него тарелку с пирожками. Жерар воспользовался этим временем, достал из кармана пузырек и влил из него несколько капель в стакан Мало. Когда тот возвратился на свое место, мнимый крестьянин рассматривал на огонь чудный цвет вина.

— Теперь, почтенный, — сказал слуга, — выпьем за здоровье маркиза де Салье, моего господина.

— За здоровье хорошего барина! — согласился Жерар, чокаясь с Мало.

Вино было выпито и стаканы наполнены снова.

— Теперь выпьем за здоровье госпожи маркизы, — сказал Мало. — Но что это со мной? — вскрикнул он, схватившись за голову.

— Что с вами? — спросил Жерар. — Вы как будто нехорошо себя чувствуете?

— Ничего… Голова заболела что-то… Точно в темя ударило… Но это пройдет… Вот ничего и нет…

— Не обращайте внимания, вероятно, следствие грозы.

— Да, может быть, но не замечаете ли вы, что здесь душно?

— В самом деле, окно заперто.

— Я сейчас отворю его.

— Не беспокойтесь. Я сам это сделаю.

Жерар отворил окно и увидал в двух шагах от него Виолу, пристально наблюдавшую за всем, что происходило в комнате. Он сделал ей знак, что все идет хорошо, а сам вернулся к Мало.

— Как теперь хорошо… — едва промолвил последний.

— Не правда ли? Ничто так не помогает, как воздух. Но отчего же вы так бледны? Разве головная боль все продолжается?

— Все кружится, точно я пьян.

— Не может быть! Вы выпили только два стаканчика, выпейте-ка еще третий, вам будет лучше.

— Вы думаете?

Мало последовал этому совету, потом сказал с глупым смехом:

— Скажите, почтеннейший, зачем это вы пляшете на вашем стуле? У меня просто голова кружится при виде вашего прыганья! Сидите же смирно! Что это так тускло горит фонарь…

Он произнес последние слова едва слышным голосом, затем прислонился к спинке стула и, казалось, боролся с одолевающим его сном.

— Усни же! Усни же поскорее! — шептал Жерар.

— Пора! — сказала Виола Жаку Обри. — Ступайте и сделайте, что я вам приказала.

Рысь с помощью Купидона и Стальной Проволоки опять вскарабкался на балкон, с ловкостью опытного вора он начал вырезать стекло из окна.

Мало сделал движение, приподнял голову и проговорил:

— Что это! Я ничего не вижу! Как ни стараюсь, а меня так и клонит ко сну, точно свинец так и давит меня.

— Это от грозы, — повторил Жерар, а потом сказал про себя: «Что за сила у этого человека? Он уж давно должен был бы лежать, как мертвый!»

Голова Мало снова упала, глаза закрылись. Громкое храпение послышалось из его груди.

«А! Наконец-то!» — подумал Жерар.

Жак Обри кончал вырезать стекло, как вдруг оно выпало из его рук и, разбившись вдребезги, наделало много шума.

Мало сделал усиленное движение, приподнялся со своего стула и спросил:

— Что это?… Вы ничего не слыхали?

— Нет, ничего! — ответил Жерар.

— Ищите хорошенько везде письмо, оно мне необходимо! — крикнула Виола Рыси.

— Уж я достану его! — промолвил Рысь.

Он вошел в комнату, где без чувств на ковре лежала Диана, и принялся отворять все шкафы и комоды.

— Я слышу… Я слышу… Там чьи-то голоса… — с трудом пробормотал Мало и встал со своего места.

— О, нет, — возразил Жерар, — должно быть, ветер шелестит листьями.

Бретонец внимательно прислушивался.

— А теперь, — прибавил он, — теперь ходят там, наверху…

— Нет…

— Я вам говорю, что ходят…

— Тогда это, вероятно, ваша госпожа.

— Нет… нет… это чьи-то тяжелые шаги… точно мужчины…

— Вы бредите!

— Нет, вот опять, опять! Но кто же это? — промолвил Мало. — А! Я узнаю кто…

Качаясь из стороны в сторону, он направился к двери.

— Куда вы? — спросил де Нойаль.

— Туда, наверх…

— Не стоит. Остановитесь здесь! — сказал Жерар повелительным тоном, загораживая ему дорогу.

Торопясь в тщетных поисках, Жак Обри опрокидывал мебель, но без успеха.

— Здесь что-то происходит! — крикнул Мало, совершенно оправившись. — Пустите меня…

— Нет, не пущу!

— Тогда я пройду силой!

И Мало бросился с поднятыми кулаками на крестьянина. Виола, бледная, со сверкающими глазами глядела в окно.

— Убей его! — крикнула она. — Убей же его!

— Ты сам желал этого, Мало! — воскликнул Жерар. — Я приказывал тебе заснуть…

Выхватив из-под одежды нож, он воткнул его по рукоять в грудь Мало.

Несчастный слуга испустил громкий крик и свалился замертво. Жерар взглянул на свои руки и вздрогнул: они были все в крови. Крик Мало испугал Жака Обри, и он бросился на балкон. Этот душераздирающий крик дошел также до слуха бесчувственной Дианы. Она тихо приподнялась и приложила обе руки к голове.

В то же время прибежал и Купидон, стоявший настороже у изгороди.

— Стойте! — проговорил он задыхающимся голосом. — Спасайтесь!

— Что случилось? — с испугом и гневом спросила Виола.

— Идут! Идут! Приближаются! — ответил Купидон.

— Про кого ты говоришь, негодяй?

— Их несколько… Мужчин… Я не знаю сколько… Я слышал голоса и бряцание шпор… Они отворили калитку… А я прибежал к вам… Спасайтесь!…

Жак Обри спрыгнул с балкона и хотел бежать.

— По крайней мере, нашел ли ты? — остановила его Виола.

— Ничего!

— А! Сам черт против нас! Влезайте опять туда поскорее, взвалите маркизу на плечо и унесите ее!

— Невозможно! Послушайте! Послушайте!

Вблизи, действительно, послышались тяжелые шаги.

Все три разбойника скрылись в темноте и исчезли за деревьями.

— О! — прошептала Виола. — Я хочу узнать, кто приходит сюда в такую пору и зачем?! Я останусь.

Она спряталсь за куст, Жерар последовал за ней.

Глава VIII

ЧТО ДЕЛАЛ ГЕРКУЛЕС?

Вскоре после убийства де Салье на противоположном берегу Сены, неподалеку от хижины перевозчика, вновь послышался конский топот. Бойкая лошадь на скаку наткнулась на труп лошади, брошенной маркизом.